- Окей. Блин, сейчас я тебе покажу, хитрюга. - Он совершает какую-то сложную комбинацию, и его герой разрывает мою Соню буквально на части. Я разочарованно вздыхаю, не веря, что он смог меня обыграть. Я действительно хороша в этом.
- Третий раунд – решающий, – делает ставку он, и мы переглядываемся, вновь улыбаясь. Я и не замечаю, что сижу довольно близко к нему. Кажется, наш вчерашний конфликт исчерпан, и мы вполне себе можем неплохо общаться по-дружески.
- Держись, тебе меня не победить, – заявляю я, нанося удар за ударом.
- Я не сдамся. Не сдамся, – сквозь зубы замечает он, держа оборону изо всех сил. Его Джонни уже еле плетется, но вдруг он перехватывает инициативу на себя и одним махом убивает Соню наполовину.
- Макс, ну хватит! – Я пытаюсь совершить хоть один удар. – Хватит трогать мою бедную героиню!
- Эми, это всего лишь игра. – Он вскидывает бровь и снова совершает удар. Я почти его победила, но он извернулся и снова отправил меня в нокаут. У меня непроизвольно надуваются губы, и я смотрю на него этим взглядом: « Ну почему ты не мог податься девушке?».
- Но, ты неплохо играешь, соглашусь. Мы можем устроить турнир. – Макс поворачивается ко мне, и теперь, когда мы оба не увлечены игрой, я понимаю, что он опять без футболки. Отвожу взгляд – мне неловко разглядывать его. И всё же, я снова замечаю его татуировку и, не выдержав, выпаливаю:
- Мы увидимся снова? Что это значит? – Слова обгоняют мои мысли. Я понимаю, что совсем не хотела этого спрашивать. Его глаза становятся темнее – голубой смешивается с карими крапинками вокруг его зрачка. Такие волшебные глаза. Разные, как и их обладатель.
Макс смотрит на меня внимательно. Знаю, сама ненавижу, когда меня спрашивают о значении моей татуировки. Она слишком личная, и как-то нелепо объяснять смысл, который в неё вкладываю я, всем окружающим. Поэтому, об истинном значении тату знаю только я, что делает моих Фениксов на спине более значимыми для меня. Сделала в 16 лет.
- Это обращение к одному очень близкому мне человеку, – наконец выдыхает он, слегка нервничая. Снова вижу грусть в его волшебных глазах. Жизненный огонек, который горел там ещё секунду назад, угасает. Я потянула за болезненные струны, и Макс Кенинг «равнодушный» становится «грустным и задумчивым».
- Когда вы увидитесь? – Ещё один нетактичный вопрос с моей стороны. Молодец, Эмили.
- Ты задаешь слишком много вопросов. Не похоже на тебя. – Он не злится. Он слегка улыбается. Наши пальцы на полу так близко друг к другу – я чувствую энергию, которой они обмениваются через покалывание на подушечках. Ещё каких-то пару сантиметров…
Макс слегка вдруг наклоняется ко мне. Он гораздо выше меня и, даже когда мы сидим, возвышается надо мной, но я не чувствую того страха, который должна испытывать.
Я и сама не понимаю, что я чувствую. Как можно описать это, когда кажется, что все органы внутри тебя вдруг резко поменялись местами?
Макс слишком близко, он катастрофически близко ко мне. Настолько, что я вижу каждую его ресничку, каждую клеточку его лица.
- В последнее время, я делаю слишком много вещей несвойственных для меня, – шепчу я и замираю, чувствуя, как с каждой секундой его губы приближаются к моим. Боже, они приближаются ко мне, словно десятиметровая волна, и я знаю, что она может снести меня своим ударом.
Разбить или унести в свое течение.
- Макс, давай продолжим играть… Ты слишком близко… - шепчу я не своим голосом, осознавая, что по шее сбегает капля пота от этого напряжения, которое возникло в моем теле. Я не дышу, когда его губы замирают в двух миллиметрах от меня.
Едва касаются моих.
Близко. Запредельно близко.
Я чувствую его мятное дыхание. Запахи мускуса, морской соли и свежего геля для душа. И это ароматы, которые, определенно, те, что заставляют девушек липнуть к нему без конца и края.
Но это буду не я… Это буду не я…
Я закрываю глаза, не понимая, почему я ещё не сорвалась прямо с пола и не убежала, захлопнув эту чертову дверь. Дверь между мной и Максом нужно срочно закрыть, иначе она сломает между нами стены.
- Я не прикоснусь к тебе, Эми, – вдруг выдыхает он, всё еще находясь рядом с моими губами. – Пока ты сама об этом не попросишь. – Я открываю глаза и вижу эту его хитрую улыбочку, которая спускает меня с десятого на первый этаж в один миг свободного падения. Он отстраняется, но оставляет руку рядом, вглядываясь в мое лицо.
Я молчу. Впервые за долгое время мне нечего ответить.
Кажется, ещё секунду назад я хотела, чтобы Максимилиан Кенинг поцеловал меня.
Что со мной происходит, черт возьми?
Глава 11.
POV Макс
- Я у окна! – Ганс с порога бросает чемодан на пол и с разбегу запрыгивает на кровать, расположенную в номере нашего четырехзвездочного отеля. Он делает сальто вперёд прямо на кровати и падает на спину, расправляя руки по всей её ширине. – Наконец-то отдых! Две недели в Испании! Никакого крика! Никаких предков… Только тусовки, алкоголь и приключения!
- Уверен? – Я смотрю на часы, которые показываю, что сейчас двенадцать часов дня. – На улице пока и не пахнет «тусовками». Ты видел хоть одного человека моложе тридцати лет? – скептически замечаю я, тяжело вздохнув.
До Барселоны мы летели всего около двух часов, потом ещё столько же тряслись в душном автобусе. Но перелеты всегда утомляли меня, потому что на высоте в несколько тысяч километров мне было довольно трудно дышать. Ганс же всю дорогу смотрел в окно, восхищаясь прекрасным видом на облака и горные вершины, которые виднелись, когда мы пролетали над Австрией. Я изучал путеводитель – в турагентстве нам посоветовали небольшой городок на побережье Коста-Брава под названием Ллорет-де-Мар, объяснив это тем, что семнадцатилетним парням, вроде нас, нужно обязательно съездить в это место. Путеводитель сверкал зазывающими эпитетами и метафорами о том, что этот город «Иббица, только подешевле», «Вечный праздник жизни» и «Лучший вариант для молодежи», но пока я видел лишь молодую семейную пару, что шла на пляж вразвалочку, и несколько бабуль, которые завтракали в холле отеля.
- Не вешай нос. Я чувствую, нас ждёт что-то незабываемое.
Ганс был счастлив, потому что ему, по сути, всё равно, как отдыхать – он рад любому перерыву в своей работе. Несмотря на юный возраст, он уже подрабатывал, потому что всегда мечтал избавиться от опеки родителей и уехать от них подальше. В этом плане я от него отставал по всем пунктам. Мне семнадцать лет, я ещё учусь в школе, ну какого черта я буду работать?
- Меня клонит в сон. – Я ложусь на соседнюю кровать вслед за ним, и душу греет лишь одна мысль о том, что в Duty Free мы закупились водкой и абсентом на все две недели. Даже если вокруг будут одни пенсионеры, никто не помешает мне «нажраться» в этот вечер.
