Я к ним приехала и на работу по наивности своей зашла, а он мне:
— Погоди, Наташка, я сейчас! Слушай, а ты можешь помочь мне? Запарка у нас!
— А что делать?
— Ассистировать!
— Как это?
— Давай за мной!
— Вот, Виктор Петрович, вам помощница, сестра моя. Она вам будет на приеме помогать.
— Что? Когда?
— Да прямо сейчас!
А я оглянулась, женщина лежит в кресле смотровом с разведенными ногами, ну понимаете каком? А там еще, в том же духе картина, осматривают какую–то даму за ширмочкой.
А мне этот самый Виктор Петрович, которого я старше, наверное:
— Что стоим? Работать будем?
Хотела возразить и отказаться, а он вдруг:
— Халат и перчатки одеваем и за мной! Быстро! Остальное потом…
Вот так я целый месяц в этих кабинетах.… Насмотрелась всего под завязку! А судьбы какие, страсти, а что мне рассказывали и кто? Женщины ведь, но такое?
Даже не буду упоминать об этом, а то вы подумаете, что я этими перверсиями, это по — научному так, увлекаюсь. Ну, это, когда сексуальную жизнь ведут с отклонениями от обычной. Потому не буду. Поверьте, что это все выдержать даже врачам не просто, не то, что мне или вам, читателям. Потому и не будем бабушку лохматить! Жаргон, сами понимаете, оттуда же, от клиентов разумеется, простите…
Все это время я жила с семьей Андрея в одной квартире. Он купил. А в то время уже мой племянник — Андре, вовсю бегал среди взрослых… И смешно было смотреть и слушать, как с ним, то на русском, то на испанском языке, родители его! Но мы с ним друзья! Не разлей вода!
И все бы шло хорошо, но у меня здоровье уже с этой работой… Оно стало быстро убывать и уже не по годам, а по месяцам, потом счет пошел уже …
И об этом тоже не буду. Я не о том, а вот, что потом происходило со мной, с Борькой, Андреем и его милой испанкой, женой Лаурой, племянником Андре. Потерпите, уже скоро закончим! Итак, вот, что произошло дальше со всеми нами…
Андрогин
Вряд ли вам знакомо такое слово, что в заглавии. Вы все узнаете, читая дальше. Итак, Борька к назначенному времени был доставлен на стрелку к Вагончику. И вот сейчас они вместе с ним, вдвоем, сидели в предбаннике и разговаривали, а остальные почтительно ждали за дверьми в соседних комнатах, развлекаясь с девицами. А за дверьми все тихо, без визгов и криков….
— Мне передали, что у тебя уже есть какие–то предложения?
— Предложения? Ну да, разговаривали.
— И что ты решил? Согласился или еще думаешь?
— Согласился.
— Ну, вот и правильно, раз так решил. Бабки, они ведь порядок любят и за ними надо приглядывать, не расслабляться, как твоя…
— Элен!
— Да, знаю я, все знаю. Даже то, кто увел их от влюбленной женщины, которая из–за тебя потеряла голову и расслабилась так, что у нее из–под носа какие–то б….. умыкнули столько бабок. А она же директор и должна была.… Ну, как же она так? Всегда аккуратная и все вовремя, никаких задержек, день в день, все как ей говорили, так и отдавала. А тут…Мало того, что обчистили свои же, так и нам ничего.…Так что за ней должок…
— Какой еще должок? А разве еще что–то, кроме тех денег, что у нее украли, она еще кому–то должна? Интересно, кому и сколько?
— Ты что, дурачок? Неужели ты думаешь, что она только выручку, а нам? Нам, кто ее прикрывал, обеспечивал…
— Да уж! Если бы так было, то я бы тут не сидел и не парился…
Вагончик глянул на него и, выждав долгую паузу, продолжил спокойно, взяв себя в руки. Видимо, ему что–то важное надо от меня, подумал Борька, что он не только не прогнал за мою дерзость, а даже мне слова не сказал.
— Мы, конечно же, этих б…. пощиплем, но нам оно вроде бы как и не нужно. На….мне их наворованные, своих хватает. А вот за то, что посмели руки сунуть и потянуть то, что нам принадлежало… Мы их, б…..й всех …….! Всех до одного!
— Ты думаешь, почему я Вагончик? Почему такая кликуха? А потому, что… Ты когда–нибудь слышал, чтобы из–под колес вагонов поезда кого–нибудь живым и не покалеченным вытаскивали? И даже эта баба, Каренина у Толстого, та тоже под вагон…
— Под поезд.
— Что, под поезд? А что, поезд, это не вагоны? Они самые и потому она под них, потому, что так надежнее. Раз и перемололо,… как на мясорубке. Ты когда–нибудь видел, как выглядят после такой мясорубки? Знаешь, крышку гроба после такого никогда не открывают, потому что все по пакетам разложено, все на части. Лучше не придумаешь, раз и по пакетикам разложили.… И не испачкались даже руки. Вот и я, не пачкая рук их под Вагончика.… Теперь понял, почему кликуха такая? Раз я взялся, то под вагоны! Неотвратимо, как поезд! Взял и наехал и никакой пощады…
— И сколько?
— Что сколько? Всех!
— Нет, сколько она еще должна вам?
— Это с какой стороны посмотреть. У меня знаешь какие бухгалтера, насчитают такое.… И не выплаченные и упущенную выгоду от невложенных в дело, и простой, который сейчас. Эх, Уголек, бухгалтерия штука сложная, ну чего мы с тобой в нее будем влезать? Как ты считаешь? Не будем или тебе надо знать…
— Не будем, я думаю.… А знать все же хотелось, на что за нее подписываюсь.
— Хорошо! Договорились! На… эту бухгалтерию! Думаю, что вот как мы поступим. Ты, скажем, полгодика отработаешь сам, а потом я тебя поставлю на дело.
— На какое?
— А почему ты не спрашиваешь, как ты отработаешь? Ты что, знаешь?
— Догадываюсь… Только…
— Что только, Уголек? Никаких только! Я, конечно, мог бы тебя простить, уж больно мне музыка твоя нравится, но извини, братки не поймут. Надо обязательно, чтобы ты на своей заднице все испытал, а тогда и сговорчивее будешь и надежнее станешь служить нам. Вот так, без вариантов. Либо ты, либо она! Решил? Ты? Раз головой утвердительно, то по рукам?
— А что надо делать?
— Вот это уже деловой разговор.… Так, сейчас позовем…
— Штырь! А ну–ка мне того, паликмахара сюда!
— Звали, Вагончик?
— Да! А ну–ка, как там у вас у паликмахеров.… Смотри, оцени, подойдет, получится?
А ты Уголек встань, не стесняйся. Покажись в полной красе своей! Ты, я слышал, любил в бабские платья наряжаться, вот, и прикинут сейчас… Что в тебе можно такое изменить, подправить, чтобы тело твое было более приятным к употреблению. Не сс…! Все нормальные пацаны проходят через это.
— Ну, что скажешь, чудило? Да не зажимайся ты, Уголек, считай, что уже твой счетчик начал тикать назад. Полгода всего! Разве же это много? Вот мне пришлось мотать.… Ну, походишь, как баба, будешь давать, кого мы к тебе подложим. Не сс…! Уголек, прорвемся! А потом я тебя…
