– Ах ты, тварь! Я с тобой по человечески, а ты…
Он уже замахнулся, чтобы ударить ее, но в это время раздался стук в дверь.
– Повезло тебе, гнида, – грубо сказал он, сжимая прокусанную руку. Потом сплюнул сквозь зубы на пол и снова натянул Лене на голову мешок. – Кто там приперся? Заходи!
В дверь просунулась голова охранника:
– Сергей Иванович, всё готово. Можно грузить.
– Хорошо. Начинайте.
В комнату вошло несколько человек в белых халатах. Двое занялись раскладыванием каталки и установкой на ней аппарата с капельницей. Третий подошел к лежащей на диване Лене и увидев, что у нее связаны руки, обратился к Иванычу:
– Я могу ее развязать? Мне нужно сделать ей укол.
– Попробуй, – злорадно усмехнулся тот, сжимая кровоточащую руку.
Затекшие руки совершенно не слушались и лежали вдоль тела, как ватные. Даже если бы Лена и захотела сопротивляться, она бы не смогла. Двое санитаров крепко держали ее, один за плечи, другой уселся на ноги. Доктор нащупал вену и мастерски ввел иглу. Жидкость в шприце побагровела, смешавшись с кровью и начала медленно проникать внутрь. Лена почувствовала, как начали растворяться звуки и меркнуть краски, наконец все исчезло и только яркое пятно от лампочки все еще светилось перед глазами, но вскоре погасло вместе с остатками сознания.
– Ну всё, – деловито сказал доктор, упаковывая в чемоданчик свои принадлежности, – можно спокойно транспортировать.
– И она не очнется? – спросил Иваныч.
– Гарантирую как минимум десять часов здорового сна.
– Ты должен мне гарантировать, что после этого «здорового сна», с ней ничего не случиться. А то сам вслед за ней полетишь.
– Не переживайте, Сергей Иванович, – трусливо залебезил доктор, – через сутки будет как огурчик. Я подобрал щадящую дозу.
– Смотри мне, чтобы этим огурчиком потом не подавился. Всё, валите! Как прилетите, дайте знать.
Вроде бы все шло по плану. Оставалось уладить дела с Димой и Андреем, но это смущало Сергея Ивановича меньше всего. Сломать этих двух тюфяков не представляло никакого труда. На телефоне было больше сотни их не отвеченных звонков. Приблизительно через два часа охранник сообщил из аэропорта, что груз на борту и самолет благополучно взлетел. Теперь, когда главный вопрос решен, можно было поговорить и с ними.
– Что ты мне телебонишь бесконечно, – грубо и без приветствия начал Иваныч разговор с Димой, – я же тебе вроде бы русским языком сказал – не совать свой поганый нос в мои дела.
– Сергей Иванович, но ведь это подло с вашей стороны…
– Что ты знаешь о подлости, сынок. Передай своему режиссеру, что я в одностороннем порядке расторгаю с вами договор. Я не знаю кто вам насвистел о моих планах, но я это выясню. Так вот, хочу вас предупредить – одно ваше лишнее слово, и вам конец. Надеюсь ты понимаешь, что я не шучу?
– Понимаю, – насторожено ответил Дима, – но мне кажется, что уже поздно…
– Что значит поздно?
– Андрей был у следователя… Он написал заявление на вас…
– Ну так это прекрасно! – Невозмутимо отреагировал Сергей Иванович и посмотрел на часы, – У него осталось ровно восемь часов, чтобы прикинуться дурачком и забрать из мусарни заяву. Если это не произойдет в течение отведенного времени, то после каждого часа просрочки он будет получать по одному отрезанному пальчику своей любимой жены… Ну а с тобой вообще разговор будет короткий… Надеюсь, второй раз повторять сказанное мне не придется…
– Я понял, – обреченно промямли Дима
– Всё. Жду информацию. Помни, часики тикают.
Иваныч расслабленно откинулся на спинку кресла. Он даже не сомневался, что уже через час заявление навсегда исчезнет, а следовательно не было никакого похищения и никакого ограбления, но подстраховаться все-таки придется, благо в полиции у него всё схвачено. Он налил себе еще стаканчик виски и выпил залпом, прошелся по комнате в поисках сигарет, поправил подушки на диване и заметил мешок, которых еще несколько минут назад скрывал лицо его жертвы. Сергей Иванович повертел его в руках и ощутив возбуждающий запах, на секунду даже прикрыл от вожделения глаза, но придя в себя с отвращением швырнул мешок в мусорную корзину, которая стояла под столом. Рядом с ним он заметил женскую сумочку, поднял, повертел в руках и тоже хотел было выбросить, но любопытство взяло верх. Он вытрусил все содержимое на стол. Обычный бабский бардак: помада, салфетки, тампоны, расческа, кошелек… Иваныч резким движением смёл со стола всё, кроме кошелька, открыл его, порылся по отсекам и только после этого обратил внимание на фотографию, которая была вставлена под прозрачную пленку. На ней была изображена симпатичная женщина с очень знакомыми чертами лица. Он достал фотографию и надев очки, поднес ближе к глазам, чтобы внимательнее рассмотреть… Неожиданно у него затряслись руки, он побледнел, и словно не веря увиденному, бросил фотографию на стол, потом снова схватил ее… Сергей Иванович узнал эту женщину – это была его Светка, та самая Светка, которую он когда-то изнасиловал и из-за которой сел в тюрьму…
Дикий вопль отчаяния разнесся по всему дому…
Глава 40
Лена уже давно очнулась, но боялась не то чтобы открыть глаза, боялась даже пошевелить пальцем. Она настороженно вслушивалась в незнакомый язык, звучавший в комнате, силясь понять хотя бы одно слово. Чужие запахи щекотали нос и ей нестерпимо хотелось высунуть руку из-под одеяла, чтобы почесаться. Периодически Лена ощущала дыхание человека, который наклонялся над ней и подолгу вслушивался в ее дыхание. Он явно ждал пробуждения, нервно разговаривал по телефону, и гулко стуча ботинками по паркету, расхаживал взад-вперед.
Лена потеряла счет времени, и сил бороться с неподвижностью не осталось. Она медленно открыла глаза и глубоко вздохнула. Человек резко повернулся к ней, и с трудом сделав несколько шагов, присел на край кровати, взял Лену за руку и стал ее поглаживать. В его узких глазах было трудно распознать эмоции, но из-под пышных усов выглядывала вполне искренняя улыбка.
– К-о-р-о-ш-о… К-о-р-о-ш-о, – как робот повторял он одно заученное слово, не отрывая взгляда от ее глаз.
Ничего себе «хорошо», подумала Лена. Ей с каждой минутой становилось все хуже и хуже, нет не физически, сознание возвращалось и выбрасывало все новые и новые подробности произошедшего, и именно от этих воспоминаний невыносимая боль расползалась по всему телу. Наконец Лена не выдержала, и немного приподнявшись, изо всех сил заорала:
– Кто ты такой!? Чего пялишься на меня!? Где я!?
В ответ человек успокаивающе что-то затараторил на непонятном языке, и аккуратно взяв Лену за плечи, снова уложил ее в кровать и бережно укрыл одеялом. Она попыталась высвободиться, но тот сильно прижал ее своими ручищами. Стерев улыбку со своего лица, он отрицательно помотал головой и тихо произнес:
– Не-к-о-р-о-ш-о… Не-к-о-р-о-ш-о…
Лена осознала, что лучше не злить этого странного человека. Она отвернулась к стене и сделал вид, что все поняла. Лежа на боку, она осторожно провела ладонью по своему телу и с ужасом обнаружила, что на ней ничего нет. Она лежала совсем голая, но отчетливо помнила, что до того как доктор сделал ей укол, она была одета. Кто, когда и зачем раздел ее? Неужели этот толстый тип, в квартире которого она находится сейчас, осмелился прикоснуться к ней, пока она была без сознания. От этих мыслей Лене стало еще противнее и холодок отчаяния пробежал по всему телу.
В комнате послышались новые голоса – мужской и женский. Пришедшие долго разговаривали с хозяином, а потом Лена почувствовала, что кто-то присел на край ее кровати и осторожно коснулся плеча.
– Лена, послушай меня, пожалуйста, – услышала она фразу на родном языке, слегка повернула голову и увидела перед собой молодую женщину, – меня зовут Тереза. Я помогала Андрею и Диме на съемках. Была переводчиком…
Не дав ей договорить, Лена вскочила, и забыв, что голая, схватила Терезу за руку и не сдерживая слезы умоляюще зашептала:
– Тереза, почему я здесь? Что вам нужно от меня? Отпустите меня домой… Пожалуйста…
– Слушай меня внимательно, – громко и вызывающе грубо продолжила Тереза, – я сейчас буду орать на тебя, но ты не обращай на это внимания. Эти ни слова не понимают по русски, пусть думают, что я запугиваю тебя. Я на твоей стороне. Это я позвонила Диме, и всё рассказала, но было уже поздно. Постарайся выполнять всё, что тебе будут говорить. Нужно тянуть время, чтобы Дима и Андрей успели приехать сюда. И тогда мы все вместе попытаемся тебя освободить.
– Я только одного не могу понять, – снова перебила Терезу Лена, – зачем я им нужна?
– Я чуть позже всё тебе подробно расскажу, ну а если вкратце, то этот толстяк хочет сделать из тебя порно актрису. Хочет чтобы ты снималась в его фильмах.
