– Ты хотел бы стать учителем, Майк? Но ведь ты мог бы получить работу в кабаре, например. Или на сцене. Думаешь, из тебя получится хороший учитель?
Он удивленно посмотрел на Альму.
– Что ж, я… – Майкл замолчал. – Я никогда об этом не думал. Но полагаю, вполне справлюсь.
– Думаешь, тебе понравится? Я имею в виду каждый день обучать новичков, которые не могут отличить свою левую ступню от правой. Думаешь, у тебя хватит терпения?
Он озабоченно взглянул на Альму:
– Значит, ты считаешь, что я нетерпеливый?
– Я не говорила этого. Просто хотела понять, понимаешь ли ты, с чем тебе придется столкнуться. Я согласна, тебе нужно уйти из магазина. Но ты можешь найти работу, где не нужно так напрягаться и не будет такой ответственности. У тебя появится больше времени для собственных тренировок и репетиций.
– В чем дело, Альма? Разве ты не хочешь продолжать выступления со мной?
Альма колебалась. Это было огромным искушением. Ведь она – исключительно хорошая танцовщица, несмотря на совершенные ошибки. Она, как и Майк, могла получить квалификацию учителя и избавиться от ненавистной работы в офисе. И обучала бы танцам днем, а по вечерам участвовала в соревнованиях профессионалов. Постоянная практика в танцевальной студии значительно улучшит ее технику и разовьет выносливость.
Но у медали, как известно, есть обратная сторона. На соревнованиях в классе профессионалов им придется бороться против пар, которые завоевали в классе любителей все мыслимые и немыслимые призы и награды, обладают несомненным природным талантом, безупречной техникой, большим опытом, чемпионской закалкой и характером.
Одна ошибка, всего одна ошибка, – и судьи тут же ухватятся за нее. В сравнении с безупречными выступлениями других танцоров и единственная ошибка будет слишком очевидна. Альма знала, что не обладает чемпионским характером и слишком не уверена в себе.
– Майк, – медленно начала она. – Наверное, пришло время посмотреть правде в глаза. Я хороший танцор и привлекательная девушка, сейчас я могу сказать это без ложной скромности. Но я действительно считаю, что мне далеко до твоего уровня. Я не так предана делу, как ты. Когда на улице хорошая погода, мне хочется гулять, плавать, играть в теннис. Я завидую людям, которые могут отдохнуть вечером. Меня пугает перспектива заниматься бальными танцами всю оставшуюся жизнь. Я думаю… думаю, что я слишком обыкновенная. Из меня не получится чемпион.
– Альма…
– Нет, позволь мне закончить. Так же, как и ты, я думала об этом всю неделю. Все неприятности произошли с нами только из-за меня, из-за моей небрежности, неспособности сконцентрироваться в нужный момент. Если ты станешь профессионалом, чтобы сохранить наше партнерство, то именно ты заплатишь за мою глупость, потому что упустишь свой шанс получить призы в любительском классе. И это несправедливо. Разве не так?
– Вопрос не о том, что справедливо, а что нет. Ты говоришь так, будто есть какой-то шанс участвовать в соревнованиях любителей. Но ведь это невозможно, Альма! Не думаю, что комиссия по контролю сочтет тебя любителем теперь.
– Полностью с тобой согласна.
– Значит, ты предлагаешь мне найти другую партнершу? – Он посмотрел на нее, и в тусклом свете фонаря Альма увидела, как на лице Майка отразилась смесь переживаний – облегчение, оттого, что она не ухватилась за шанс продолжать танцевать с ним как с профессионалом; упрек, потому что бросила его в мучительные поиски новой партнерши; сожаление о том, что их партнерство осталось в прошлом. Альма глубоко вздохнула:
– Полагаю, я нашла кое-кого для тебя, Майк.
Целый калейдоскоп эмоций на его лице сменился одним-единственным выражением – выражением тревоги. Майк очень хорошо знал, какой вред могут нанести всевозможные попытки превратить чужих людей в пару. Это грозило потерей времени, усилий, душевными переживаниями и, как правило, более чем скромными результатами.
– О нет, Альма, подожди минутку…
– Не пугайся, дорогой. Я не собираюсь предлагать тебе какую-нибудь хорошенькую бронзовую медалистку, которая не отличит вальс от самбы. Это кое-кто, кем ты восхищаешься как танцором.
– Кто же это?
– Джанет Бриджес.
Он так удивился, что невольно дернулся назад. Затем пристально посмотрел Альме в глаза.
– Я думаю, это идеальный вариант, Майк. У нее более твердый характер, чем у меня. И она очень предана своему делу. Джанет гораздо опытнее меня, так как она танцует с Кеном уже четыре года. Возможно, ее стиль отличается излишней живостью по сравнению…
– Подожди минутку, подожди! – К удивлению Альмы, голос Майка задрожал от гнева. – Ты хочешь, чтобы я потихоньку стянул партнершу у Кена?
– Ничего подобного! Кен с радостью готов оставить танцы. Он находит их обузой и…
– Он находит танцы обузой? Кен?!
– Да.
– Но это невозможно. Он всегда выглядит так, словно выступления – лучшее в его жизни!
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но мне кажется, все дело в том, что ему нравится любое проявление активности. Он получает удовольствие от танцев именно по этой причине. Кен с таким же наслаждением катался бы на лыжах, играл в футбол или занимался картингом.
– Ты действительно так считаешь?
– Разумеется. Кеннет уже не раз говорил мне, что сыт по горло бальными танцами и не собирается посвящать этому всю жизнь, но он не может оставить Джанет без партнера. Когда я сказала, что, возможно, Майк захочет танцевать с Джанет, он так обрадовался, словно перед ним открылась дверь тюрьмы.
– Значит, ты уже поговорила с ним?
– Да, во вторник вечером.
– И он сказал, что согласен?
– Да, ему понравилась идея. Он тут же захотел бежать к Джанет и сообщить ей эту новость, но я остановила его. Я напомнила, что сначала следует поговорить с тобой и узнать, одобряешь ли ты такое предложение.
– В самом деле? – обескураженно спросил Майкл. – Он действительно хочет оставить бальные танцы? – Было очевидно, что Майкл находит точку зрения Кена совершенно невероятной. – Но ведь он очень талантлив от природы…
– Но в то же время Кен безответственный. И так же, как и я, не может сконцентрироваться в нужный момент. Джанет говорила, что этим Кеннет доводит ее до помутнения рассудка. Летом они не выиграли соревнование в Мюнхене только потому, что он проявил куда больший интерес к девушке, с которой встречался, чем к выступлению. – Альма вспыхнула – аналогия между ее поведением и поступком Кена была очевидна. Но в неясном свете фонаря Майкл не мог видеть, как смутилась его собеседница. И она продолжила: – Ничто не помешает тебе, Майк, если ты действительно захочешь подойти к Джанет и поговорить. Я не чувствую себя полностью вычеркнутой из мира соревнований, так же как и Кеннет. Вопрос лишь в том, что ты будешь испытывать к Джанет как к партнерше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
