семье. И была воспитана в элитарном духе.
Но как мы знаем Москва не только слезам не верит, но и постоянно таким людям проводит тест на «вшивость», то есть проверяет — ты действительно элита или только прикидываешься? И, конечно же многие этот тест проваливают. И, или возвращаются назад, или рвут жилы, пытаясь себе доказать, что и в Москве они что-то из себя представляют.
Эта моя пациентка сменила нормальную квартиру, которую ей купили родители в Москве, на большую квартиру в элитном жилом комплексе. Теперь будет всю жизнь сидеть в долгах, так как зарабатывает она вовсе не элитарно.
И мы настолько хорошо поработали, что она вышла за одного из этих «изломов». И забеременела. И как только это произошло, она стала говорить мужу, что когда ребенок родится, то они ДОЛЖНЫ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ ПОСВЯТИТЬ ЕМУ! Муж, как любой нормальный человек, сопротивлялся этому (мол у нас же есть и своя жизнь). Но она была непреклонна.
И в результате родился дауненок, который является для нее «индульгенцией». Теперь у нее на всю жизнь есть отговорка: «Вот если бы мне не приходилось всю свою жизнь посвящать ребенку, то я бы…» И угроза краха идентичности исчезла!
Можно ли помочь рантье стать бизнесменом?
Андрей, 28 лет. Приехал ко мне из одного из городов Подмосковья. Не женат, закончил институт, но по специальности никогда не работал. Обеспечивает себя сетевой игрой в покер. И играет видимо недурно, так как купил себе однокомнатную квартиру, периодически ездит отдыхать за границу.
Основная жалоба: «Мне ничего не интересно, я не знаю — в какую сторону развиваться!» С девушками периодически встречается. Но никогда эти отношения не были хоть чуточку серьезными. Если же женщина пыталась его завоевать, он уходил от нее «по тихому».
И очень показательным был сеанс с символ-образом «Выход из тюрьмы»
— Я растворю стену и выйду из тюрьмы…
— Да? Что-то уж совсем фантастично.
— Я подумал и мне стало лень что-то делать. Можно сломать дверь, но мне не хочется применять насилие. (долго думает). Да мне и не особо хочется освобождаться от тюрьмы.. (Затем у него началась длительная «философия» о своей жизни, которая прерывалась тем, что он говорил: «Я не хочу применять насилие. Захочу и смогу выйти»). Мне пришлось прервать это словоизвержение и опять предложить выйти из этой тюрьмы.
— Что мне дальше делать, я не знаю?… Я как бы представил. Я подошел к двери. она оказалась не закрытой. А вот что дальше делать?… То ли музыкой навеяно. но я вышел из него… Это оказался небольшой полуразвалившийся дом. Он стоит на поляне… весна… пчелы и прочее.
— И что вам хочется сделать на поляне?
(Долго молчит) С другой стороны горная круча показалась. Я, наверное, полезу. (Опять долго молчит). Такой знаете пасторальный мир. Эдем какой-то. До горизонта простор. Людей нет. Хочется оставить монетку. как это люди делают…
— И что вы делаете?
— Да. Я как то отвлекся и забыл. Но, наверное, это надо сделать. Теперь, наверное, надо спуститься.
— В какую сторону вам хочется спуститься? Где может быть ваша дорога?
— Я спустился практически на то же место. Потом я пошел по лугу и дошел до реки… Там крутояр. Есть лодка. Я сел на нее и перебрался на другой берег. Там я вижу луговую дорогу. Я такие люблю! Я по ней пошел пока… Дорога привела к большому одинокому дереву. Похоже на дуб. И мне никуда больше не хочется идти. Я бы отдохнул, полежал.
— Может быть, где-то на этом дереве растет Запретный плод?
— Да нет, не вижу. Весна все-таки. Да, вроде бы есть. Это зеленое яблоко.
— Может быть вы хотите его попробовать?
— Нет! Возьму с собой и возможно когда-нибудь я его попробую… Хорошо тогда прислонитесь к дубу и смотрите на поляну. И постарайтесь получить удовольствие от общения с ней.
Затем он сказал, что отдохнул и пойдет дальше. Я ему предложил пойти по дороге. И сказал, что впереди Кузница и он может выковать себе меч. Но он отказался (Зачем он мне нужен?)
— Там впереди деревенька. Но не русская. А какая то иностранная. Я подошел к дороге, там остановка. Мне, наверное, надо дождаться автобуса. Подошел автобус. Шофер как-то не по-русски говорит… Я доехал до города. По пути зашло много пассажиров… Я знаю, что где-то здесь должна быть моя квартира. Да, я нашел ее! Я зашел, разделся. Помыл руки…
— И вот вы, наконец-то приехали домой. Теперь поешьте, попейте, а потом засните. И когда заснете, скажите — заснул.
Этот сеанс четко показал мне, что я помочь ему не могу! Что он по сути своей «рантье» и ищет — как бы ничего не делать, но иметь все. И его приход в какую-то западную страну является его неосознаваемым желанием сесть на ее «социалку». И мне пришлось отказать ему в лечении!
Работа с хронической головной болью
Сергей, Москва. Обратился ко мне с жалобами на постоянные головные боли по типу «шлема». И навязчивый страх, что кто-то или что-то может его ударить по голове. Поэтому он ходит по миру и постоянно как бы «съеживается», постоянно вынужден контролировать пространство вокруг себя с целью не допустить этих ударов.
Навязчивые состояния и ритуалы появились у него тогда, когда он учился играть на баяне. У него абсолютно отсутствовал слух. Он пытался чего-то добиться, но получалось как у медведя из крыловского «Квартета». Но его родители все равно заставляли заниматься музыкой. И иной раз давали ему подзатыльники, если считали, что он сачкует. И для того, чтобы что-то услышать, что-то понять в игре на баяне, он несколько раз подряд дергал баян, извлекая из него звуки. И это закрепилось в навязчивом желании повторять движения.
На поляне я предложил ему увидеть существо, выходящее из леса. Вышел грибник из соседней деревни. Он поговорил с ним и тот пошел своей дорогой. На одном из следующих сеансов я предложил ему найти на поляне какой-либо предмет, камень, живое существо или же растение, которое символизирует его головные боли. Он увидел горку из камня высотой метра два. Пошел в деревню, попросил грибника дать ему инструменты и разбил эту горку на куски. А затем забросал мелкие куски в овраг.
На следующем сеансе я, забыв о том, что он эту технику уже делал, опять предложил ему представить предмет, который символизирует головные боли. Он пошел искать и нашел небольшой камень, который торчал из земли. И сказал, что основание этого камня уходит под землю,
