они в полдень приблизились к императорской палатке. Максимин вышел, чтобы поговорить с ними, но они, не дав ему даже раскрыть рта, тут же на месте умертвили и его самого и его сына. Затем перебиты были все его полководцы и друзья, а трупы их брошены без погребения. Головы Максимина и его сына были отправлены в Рим. (Геродиан:8; 5). Известие о кончине ненавистного правителя вызвало великое ликование. По свидетельству Капитолина, трудно даже выразить, сколь велико было веселье, когда через всю Италию несли в Рим голову Максимина и все выбегали навстречу, чтобы принять участие в общей радости. (Капитолин: “Двое Максиминов”; 24).
Принципат Гордиана I и Гордиана II
По отцу Гордиан Старший принадлежал к роду Мециев Маруллов, ведущему свое происхождение от Гракхов, а род его матери восходил к императору Траяну. Его дед и прадед были консулами, были консулами его тесть, отцы тестя и тещи и два деда последних. Он и сам был дважды консулом, владел очень большим состоянием и пользовался громадным влиянием. В Риме ему принадлежал дом Помпея, а в провинциях он имел столько земель, сколько не имел никто из частных лиц.
В молодости Гордиан увлекался поэзией и опубликовал пять ученых поэм, навеянных сочинениями Цицерона и в подражание ему, а также большую эпическую поэму “Антонианиду” в 30 книгах об императорах Антонине Пие и Марке Аврелии, в которых описал их войны, а также деяния общественной и частной жизни. Должность квестора он исполнял с большим блеском, а будучи эдилом дал римскому народу за свой счет двенадцать зрелищ, то есть по одному зрелищу в месяц, причем выпускал иногда по пятьсот нар гладиаторов. После исполнения судебных обязанностей в качестве претора он стал консулом – в первый раз на пару с Антонином Каракаллой, а во второй – в 222 г. – вместе с императором Александром Севером. Наконец сенат назначил его проконсулом Африки.
Гордиан отличался таким уравновешенным нравом, что его нельзя было упрекнуть ни в одном поступке, который был бы вызван горячностью, нескромностью или неумеренностью. Он был воздержан в употреблении вина, очень умерен в еде, носил щегольскую одежду и питал большую страсть к купанию. Добрые нравы, однако, не принесли ему никакой пользы. При таком почтенном образе жизни, постоянно читавший Платона, Аристотеля, Туллия, Вергилия и других древних писателей, он закончил свою жизнь не так, как заслуживал. Ведь он достиг уже почтенного возраста и должен был думать о покое, когда волею судьбы был втянут в самую гущу политических событий.
Случилось так, что один счетный чиновник проявлял по отношению к африканцам редкую жестокость: у очень многих он конфисковал имущество, многих убил, распоряжался всем, постоянно превышая полномочия прокуратора. Африканцы, не будучи в состоянии терпеть дальше столь невыносимые обиды, прежде всего убили самого счетного чиновника, а потом решили провозгласить императором Гордиана, так как он был самым достойным из консуляров, оказавшихся поблизости. (Капитолин: “Трое Гордианов”; 2–8). Всей толпой восставшие подошли к дому проконсула в Тистре и ворвались к нему в комнату. Гордиан как раз отдыхал в своей кровати. Они же, окружив его со всех сторон, набросили на него пурпурный плащ и обратились к нему с почетом, как к Августу. Гордиан, ошеломленный необычностью происходящего, бросился с кровати на землю и сначала умолял пощадить его и сохранять преданность императору Максимину. Но вскоре вокруг дома Гордиана собрался весь город. Все кричали, величая его Августом. Наконец он уступил. Вместе с ним был провозглашен императором его сын, тоже Гордиан.
О младшем Гордиане сообщают, что помимо знатного происхождения он выделялся образованностью и красотой. Он был обладателем огромной по тем временам библиотеки, насчитывавшей 62 тысячи книг. Службу свою Гордиан II начал при Гелиогабале, при Александре Севере исполнял должность претора, а сразу вслед за тем получил и консульство. При Максимине он был отправлен легатом в Африку к отцу-проконсулу. Говорят, он был склонен к некоторым излишествам: имел пристрастие к вину и был страстно привязан к женщинам. У него были двадцать две заведомые наложницы, и от каждой из них он оставил по трое-четверо детей. Из-за чрезмерного сластолюбия его называли Приамом или даже Приапом. Жизнь он проводил в удовольствиях – садах, банях и прелестнейших рощах. Отличаясь от достойных людей своим образом жизни, он, однако, не уступал им в храбрости, считался всегда одним из славнейших граждан и был готов подать совет в государственных делах. Одевался он очень изысканно. Был дорог рабам и всем своим домашним.
Когда Гордиан I и Гордиан II вдвоем прибыли в Карфаген, Африка и Ливия немедленно отложились от Максимина. Гордиан отправил официальные послания римскому народу и сенату с извещением о своем избрании. В столице сразу же началось восстание против императора, сенат провозгласил Гордианов – отца и сына – Августами, а Максимина объявил врагом. Это решение поддержали почти все провинции.(Геродиан: 7; 5–7).
Но торжество новых императоров было недолгим. Нумидийцы, соседи карфагенян и ливийцев, отказались его признавать. Одни из немногих они сохранили верность Максимину, так как их наместник Капеллиан был личным врагом Гордиана. Собрав большую силу, он двинулся на Карфаген. Гордиан выслал против него своего сына со спешно набранным войском. Численное превосходство было на стороне карфагенян, но они не имели боевого порядка, не были обучены военным делам и были лишены оружия и военных орудий. Каждый прихватил из дома либо маленький меч, либо топор, либо дротики, употребляемые на псовой охоте; нарезав оказавшиеся под руками шкуры и распилив бревна на куски случайных форм, каждый, как мог, изготовил прикрытие для тела. Нумидийцы – меткие копьеметатели и великолепные наездники – с большой легкостью повернули массу карфагенян, которые не выдержав их напора, обратились в бегство. Тесня и топча друг друга, они в большей степени были погублены своими, нежели врагами. Здесь погиб и Гордиан II, и все сопровождавшие его; из-за массы трупов не смогли найти даже его тело. (Геродиан: 7; 9).
Когда об этом стало известно старшему Гордиану, он решил, что дело его безнадежно проиграно и покончил с собой, удавившись в петле. (Капитолин: “Трое Гордианов”; 15–16).
Принципат Бальбина и Пупиена
Пупиен принадлежал к очень простому и незнатному роду. Его отец по одним сведеньям был кузнец, а по другим – тележный мастер. Все свое детство он провел в доме дяди Пинария. Позже ему удалось получить образование благодаря некой Песценнии Марцеллине, которая приняла его к себе и воспитывала как сына. Впрочем, у грамматика и ритора он занимался недолго, зато всегда
