На пятый день – увидев кровь, залившую широкое лицо Гуама, – Мин даже почувствовала себя плохо, и Ранд заставил ее улечься в постель. На сей раз он сидел рядом и держал ее за руку.
Впрочем, страшные видения ничуть не мешали Мин по-прежнему его поддразнивать. Она щипала его за ягодицы – Девы при этом покатывались со смеху, как и Хранительницы Мудрости. Отпускала шуточки насчет его волосатой груди, – мол, пастухи не потеют потому, что обросли густой шерстью точь-в-точь как их овцы, – и всячески над ним потешалась. Иногда она касалась пальцем кружка полузажившей бледно-розовой плоти и вздыхала. По этому поводу она не шутила никогда. По большей же части она сиживала у него на коленях, целовала при всякой возможности и угрожала как-нибудь вечером непременно потереть ему спину в ванной.
Мин слезала с его колен, лишь когда какая-нибудь Дева всовывала голову в дверь или когда кто-нибудь приходил: Лойал, никогда не задерживавшийся надолго и говоривший по большей части о королевской библиотеке, Перрин, выглядевший с каждым разом все более усталым, и особенно Фэйли. При появлении последней Мин всякий раз хватала какую-нибудь книгу, благо в спальне Ранда их всегда было предостаточно, и садилась с ней в уголок, раскрыв посередине, словно читала уже давно. Ранд не понимал этих женщин и их холодных взоров – они вроде бы не враждовали, но явно предпочли бы видеться как можно реже.
Любопытно, что, когда Мин попался переплетенный в кожу первый том «Рассуждений о разуме» Дарии Гаханд, который Ранд, сочтя тяжеловатым, уже собирался вернуть в библиотеку, она увлеклась и продолжала читать даже после ухода Фэйли. А потом, хмурясь и ворча, еще и унесла книгу к себе.
Если к Фэйли Мин относилась прохладно, то при первой встрече с Берелейн разыграла целую сцену. Когда Сомара доложила о приходе Первенствующей, Ранд облачился в кафтан и собирался, как всегда на аудиенциях, отослать Мин за дверь. Та, однако же, замешкалась. Берелейн, как всегда прекрасная, как всегда облаченная в более чем откровенный наряд, вплыла в приемную – и тут ее взгляд упал на Мин, в светло-розовых курточке и штанах. Несколько мгновений Ранда будто и не существовало. Молодые женщины, не скрывая любопытства, уставились одна на другую, а через некоторое время обменялись улыбками. Ранду показалось, что от этих взглядов у него волосы зашевелились. Две женщины более всего напоминали каких-то странных кошек, вдруг обнаруживших, что заперты в маленькой комнатушке. Решив, что прятаться теперь уже поздно, Мин направилась к ближайшему стулу, ухитряясь так покачивать бедрами, что в сравнении с этим даже походка Берелейн могла показаться мальчишеской, и уселась, закинув ногу на ногу. Она все еще улыбалась. О, Свет, ну, и улыбочки у них обеих!
Наконец Берелейн обернулась к Ранду и склонилась перед ним, широко раскинув юбки. При виде красивой женщины, ничуть не таившей своих прелестей, Льюс Тэрин принялся довольно мурлыкать. Ранд тоже оценил увиденное и даже подумывал, не отвести ли глаза, но, в конце концов, он не случайно встретил ее, сидя на возвышении. Заговорив, он постарался, чтобы голос его звучал твердо и рассудительно.
– Руарк обмолвился, будто ты, Берелейн. пренебрегаешь своими обязанностями. Кажется, со времени моего последнего посещения ты почти не покидала своих покоев. Наверное, ему пришлось строго поговорить с тобой, чтобы заставить тебя выйти.
На самом деле Руарк на нее не жаловался, но по тому, как Берелейн залилась краской, Ранд понял – он попал в точку.
– Ты прекрасно знаешь, почему я поручил правление не ему, а тебе. Ты должна прислушиваться к его советам, но решения принимать сама. Я не хочу, чтобы кайриэнцы взбунтовались из-за того, что я поставил над ними айильца.
– Я… беспокоилась, милорд Дракон. – Несмотря на замешательство и румянец, голос ее был тверд. – С тех пор как появились Айз Седай, слухи множатся, словно сорняки. Позволено ли мне спросить, кому ты поручишь здесь править?
– Илэйн Траканд, Дочери-Наследнице Андора. Теперь уже королеве Андора. Не знаю, какие слухи ты имеешь в виду, но твое дело – управление Кайриэном, а об Айз Седай позабочусь я сам. Илэйн отблагодарит тебя за все, что ты здесь сделаешь.
Мин почему-то хмыкнула.
– Хороший выбор, – задумчиво промолвила Берелейн. – Скорее всего, кайриэнцы ее примут. Даже бунтовщики, что скрываются в горах. – Слышать это было приятно. На суждения Берелейн по такого рода вопросам можно было положиться. Она глубоко вздохнула. – Но эти Айз Седай… По слухам, они явились, чтобы отвезти тебя в Белую Башню.
– А я говорю – предоставь Айз Седай мне.
Ранд доверял Берелейн в достаточной мере, чтобы поручить ей управление Кайриэном до того, как Илэйн займет Солнечный Трон, но делиться с нею своими планами насчет Айз Седай не собирался. Чем меньше народу будет о них знать, тем лучше. Пусть Койрен считает, будто он думает лишь о золоте и драгоценных каменьях.
Едва за Берелейн закрылась дверь, Мин хмыкнула снова. Скорее даже, фыркнула.
– Интересно, зачем ей вообще было натягивать платье? Ну, да ничего, рано или поздно ее окоротят. Ничего полезного я не видела, только человека в белом, который заставит ее по уши влюбиться. У некоторых женщин стыда вовсе нет!
В тот же день Мин попросила у Ранда денег и заказала себе множество новых кафтанов, штанов и блуз из шелка и парчи всех мыслимых расцветок. Некоторые блузы имели весьма низкий вырез. А некоторые штаны были так тесны, что оставалось лишь удивляться, как она в них влезает. Кроме того, Мин каждый день совершенствовалась в метании ножей, а как-то раз Ранд увидел, что Девы обучают ее своим, отличным от мужских способам рукопашного боя. Завидя Ранда, Нандера с Энайлой прекратили занятия и продолжили, лишь когда он ушел. Перрин, возможно, что-нибудь бы понял, но Ранд в тысячный раз сказал себе, что никогда не понимал женщин, да, видать, так и не поймет.
Каждый день приходил Руарк к Ранду или Ранд сам наведывался в кабинет, который Руарк делил с Берелейн. Первенствующая с головой погрузилась в текущие дела, стараясь по возможности исправить урон, нанесенный городу и стране нашествием Шайдо, которое кое-кто из кайриэнцев упорно называл Второй Айильской Войной. Руарк заявил, что не будет обращать внимания на кайриэнцев, играющих в джи’и’тох, хотя и ворчал, встречая женщин с мечами или местных мужчин и женщин, одетых в белое. Мятежники в горах выжидали. Число их росло, но Руарка куда больше беспокоили Шайдо, обосновавшиеся у Кинжала Убийцы Родичей. Невозможно предугадать, когда и куда они нанесут удар. Неспокойно было и в айильском лагере. Некоторые не выдерживали откровения и бросали свои копья, другие по истечении срока отказывались снимать белое одеяние гай’шайн, а иные, правда, совсем немногие, уходили на север, к Шайдо. При этом Севанна преспокойно разгуливала и по айильскому лагерю, и даже по городу. О последнем Руарк упомянул лишь мимоходом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
