в Академии меня раскроют, то я не знаю, что будет… Но точно ничего хорошего.
— Это правда. Ты ходишь по тонкому льду, Хелен. Тот же Властилион, если узнает, немедленно признает тебя изменницей и шпионкой.
— Я не знала, что так будет, — опустила голову Лена. Она просто слушала свое сердце и Джеразимоса, что твердили ей, что этот секрет надо хранить. Но теперь это не просто секрет, а угроза ей самой. Сама себя загнала в ловушку… Но иначе она бы оказалась в тюрьме или еще хуже! Лена не хотела об этом думать.
— Но не бойся… — Гилберт резко сократил расстояние между ними. — Пока я твой друг, я защищу тебя.
— И как же? — отошла Лена. — Сдашь за меня экзамен?
— Я уже сказал, что научу тебя. Тебе лишь следует быть честной и не разочаровывать меня.
— Я буду следовать условиям сделки, не более, — грубо отчеканила Лена.
Её выводило из себя, что Гилберт считал, что она зависит от него. Он правда мог все разрушить в одно мгновение, но Лена не хотела это признавать. Пока она еще может терпеть его, но если он перейдет грань… То гори все огнем, она не будет плясать под дудку наглеца.
Гилберт тоже отошел, взял свою мантию и надел её, накинув капюшон на голову.
— Тебе придется проводить меня, — пояснил он, заметив растерянный взгляд Лены.
Потерпеть еще немного и он уйдет. Лена смирилась, и они вместе пошли к Главному выходу. Лишь месяц потерпеть его самого и уроки, научиться читать и можно забыть о странном алхимике. Хоть он и был хитер, но помогал — даже помог со списком книг для Властилиона. Назвал значение каждой книги и предположительную их секцию, чтобы Лена потом могла найти их просто по названию на обложке.
Главный вход пустовал — библиотека закрылась для посетителей еще час назад, как начало темнеть. Лена благодарно выдохнула. Будет меньше любопытных взглядов! Они подошли к лестнице, где Лена предъявила стражникам пропуск. Холодный вечерний воздух приятно трепал волосы, Лена немного расслабилась. Жаль, она не может погулять по городу вот просто так… Никто её не выпустит. Она и не думала, что по сути заперта здесь.
«Но разве это плохо? Здесь я в безопасности».
— Хелен, — перед уходом в затаившийся город, Гилберт схватил её за руку. Лена не видела его лица из-за низко опущенного капюшона. Он слишком быстро приблизился к ней, чтобы коснуться губами её щеки. Поцелуй вышел быстрым и легким, Лена не успела даже вздрогнуть. Гилберт отстранился и успел перед уходом сказать веселое: — Еще увидимся.
Рядом мигом оказались стражники.
— Задержать его, госпожа? — спросили они.
— Что? Ох, нет… Все в порядке, — махнула им Лена.
Все в порядке? Прикосновение некроманта хуже, чем быть оплеванным убийцей — так сказал Виктор? Интересно, будь он рядом, отрубил бы алхимику голову? Вряд ли бы она отросла обратно… Лена коснулась щеки, на ней не осталось даже мокрого следа. Он доведет её, точно. Хотел попробовать вас на вкус, как некстати Лена вспомнила их первую встречу.
Срочно нужно сказать Соландж, чтобы нашла вина. Лена против алкоголя, но сейчас кажется, настало время… Иначе нервы сдадут.
Она вернулась в холл, как рядом возник тот, кого она совсем не ожидала:
— Водишь дружбу с некромантами, Илиос? — чертов Джонас Санд!
— Что ты тут делаешь?! — Лена испугалась и от неожиданности схватилась за сердце. А оно и так бешено стучало. Не жалеет её тут никто…
— Задержался.
Опять следил за ней? Лена поморщилась и фыркнула:
— Тебе ли с твоими вкусами меня судить, Санд, — вторила она ему, отбросив формальности.
— Я… это… — растерянность на его лице стоила грубости.
— Это в прошлом, да, я помню. Если я не лезу в твою личную жизнь, то и ты держишь подальше от моей, хорошо? Думаешь я не вижу, что ты следишь за мной?
— Это твои выдумки, — огрызнулся Санд. В темноте приближающейся ночи он выглядел почти угрожающе. Зеленые глаза светились, отливая нарастающей злостью.
— Как скажешь.
Лена не собиралась тратить на него время. Джонас удивленно застыл и растерял все негодование. Лена прошла мимо него, спеша к женскому дворцу. Там её ждала Виктория, великолепный ужин и сладкие фрукты на десерт. А об этих чертовых парнях она подумает завтра…
Глава 19
Минувший месяц прошел легко и незаметно — Лена постепенно узнавала местные обычаи, быт, училась она и учились у нее. Теперь же все закрутилось в вихре перемен, к которым она была не готова. Да и не только она — казалось, вся Империя стояла на ушах. Гремели новости о приближающейся войне — Западная Империя Кадмус отказалась от мирового соглашения. Лена плохо понимала причину войны, но одно точно уяснила — Западу надоело, что магией обладает только Восток. Подобно ядерному оружию в мире Лены, магия была силой, а значит — угрозой. Новый император Запада, по слухам, грезил захватить Восток и объединить в одну Империю. Это было неприемлемо и люди обсуждали это каждый день.
Лена ловила стажеров за болтовней, но как их ругать, если сам господин Трифорс не находил себе места и находил утешение только в светских сплетнях? Официально о военном положении не объявили, но оно близилось — Первую Библиотеку закрыли для обычных читателей, она была занята подготовкой заказов для армии и Академии. Те словно хотели всю библиотеку разобрать, но делать было нечего. Зато появилась возможность освободить и грамотно убрать хранилища, подготовить их для возвращения книг.
Лена также занималась заказом мага Властилиона. Этот заказ был первой важности и благодаря Гилберту она собрала почти все книги. Они были простыми на вид: несколько книг по чтению (одна из них оказалась в личном пользовании у самой Лены), книги по изучению массовых стихий и самые необычные — исторически сводки. Книги тут не использовали для записей, особую бумагу без магических свойств использовали только для писем, поэтому различные сводки были редки и ценны. Они служили обычным перечислением событий в Империи, все было изложено сухо и без прикрас. Лена стала немного разбираться и стала понимать цифры — их использовали в основном алхимики, но иногда и историки. «Цифры слабее букв» — объяснял Гилберт — «Их могут использовать даже простые люди без угрозы для себя и окружающих».
Но одна книга из заказа еще была не готова. Лена её обыскалась — тут не вели учет книг, не было даже книжного каталога! Словно люди должны были помнить все сами, что казалось Лене нереальным. Соландж объясняла, что
