— Не в припадке гнева, — исправила меня женщина, которая, по всей видимости, с величайшим интересом следила за ходом моих размышлений. — Алисандр тщательно подготовил преступление. Поверь, если бы он поступил в порыве чувств, то я не держала бы на него обиды. Признаюсь честно, я частенько была невыносима. Впрочем, как ты успела убедиться на собственном печальном опыте, у всех оборотней крайне тяжелый характер, поскольку зверь частенько берет верх над нашим настроением. И тогда мы говорим и действуем прежде, чем подумаем. Но Алисандр долго терпел мои выходки. Действительно долго. По всей видимости, его сдерживало то, что я была беременной.
Изабелла сделала паузу и устремила взгляд поверх моей головы. Теперь ее голос звучал очень ровно, но я не сомневалась, что это спокойствие — демонстративное. Наверняка ее сейчас душила целая буря эмоций. Конечно, кому же легко вспоминать свою смерть.
Пауза затянулась, и я в свою очередь присела на самый краешек кресла, осознав, что беседа рискует весьма затянуться.
— Не знаю, в курсе ты или нет, но Фелан старше Норберга всего на месяц, — в этот же момент проговорила Изабелла. Криво ухмыльнулась: — Алисандр никогда не делал тайны из своих многочисленных любовных похождений. По-моему, он так и не понял, каким ударом для меня послужило то, что какая-то простушка крестьянка забеременела почти в одно время со мной. Меня взбесил даже не сам факт измены. Как говорится, видели глазки… Но все беременные искренне считают себя особенными. Это же настоящее чудо, когда в тебе буквально из ничего зарождается новая жизнь! Когда ты понимаешь, что в тебе бьется второе сердце. А у оборотней все происходит даже резче и ярче, чем у людей. У нас лучше развиты инстинкты, поэтому мы начинаем чувствовать детеныша буквально с первых недель после зачатия. Ментальные способности позволяли мне проникать даже в сны еще не рожденного сына. И я знала, что он будет похож прежде всего на меня. Поверь, девочка, в эти дни не было на всем свете женщины счастливее, чем я. И тем горше было разочарование, когда я узнала, что Фелан обзавелся братом еще до рождения.
Милое красивое лицо Изабеллы исказилось от ненависти. Я отпрянула, вжавшись в спинку кресла. На какой-то миг мне показалось, будто женщина сейчас обратится в дикого зверя.
Но она умудрилась совладать с эмоциями. Глубоко вздохнула и некоторое время сидела молча с закрытыми глазами.
— Это было самым настоящим предательством для меня, — наконец глухо сказала она. — Я была уверена, что Алисандр тоже вне себя от радости и счастья. Ведь я носила под сердцем наследника рода Клинг! А он в это время тискал крестьянскую дуреху. И точно так же обрадовался, когда та понесла. Более того, теперь на любую мою жалобу у него всегда был заготовлен ответ. Мол, а Хлоя прекрасно себя чувствует. Хлоя, Хлоя… Что за такое дурацкое имя? Он постоянно говорил о ней. При любом удобном случае сбегал проверить, как она там. Полагаю, он бы с величайшей радостью поселил ее в замке, но, видимо, осознавал, что такой поступок будет уже за гранью. Или же просто не хотел подвергать жизнь своей ненаглядной Хлои опасности, поскольку понимал, что я вряд ли упущу удобный случай поквитаться с ней за разбитое сердце.
Изабелла опять замолчала. Нервно забарабанила пальцами по подлокотникам кресла. По всему было видно, что она приближается к самому важному моменту в своих откровениях.
— И он не зря боялся, — с нескрываемым злорадством проговорила она. — Я убила ее. Убила эту Хлою. Естественно, сразу после того, как она разрешилась от бремени. Повитуха, которая принимала у нее роды, прежде помогала мне. И я хорошо заплатила ей. Нет ничего проще, чем расправиться с только что родившей. Недаром говорят, что сорок дней после родов женщины ходят с гробовой доской на спине. Молочная лихорадка, кровотечения, заражение… Столько опасностей подстерегали маленькую хрупкую Хлою! Алисандр при всем желании не мог быть рядом с ней постоянно. Но он пытался. Видимо, предчувствовал неладное. Представляешь, девочка, он был на охоте, когда я рожала! Уехал сразу, как только я ощутила первые схватки. И соизволил явиться лишь через неделю после того, как наш сын издал первый крик! Сухо поздравил меня и подарил какую-то безделушку, которую я бы с величайшей радостью засунула ему в глотку. А рядом с Хлоей он был от начала и до конца. Держал ее за ручку, подавал воду, умолял потерпеть… Вышел только в самый сокровенный момент, который мужчины не должны видеть. Повитухе пришлось набраться терпения. Повезло, что Алисандр был настолько счастлив, что не замечал ничего вокруг. Ему и в голову не пришло рыться в думах женщины, которая к тому же чуть ранее благополучно приняла роды у меня. К тому же я постаралась и научила ее, как скрывать свои мысли.
Я слушала откровения Изабеллы, приоткрыв от удивления рот. Меня неприятно поразило то, с каким ледяным спокойствием она говорила о совершенном. По-моему, такие понятия, как «раскаяние» и «угрызения совести», ей совершенно незнакомы. Она ни капли не переживала из-за того, что приказала убить практически незнакомую ей девушку, вся вина которой заключалась в том, что бедняжка приглянулась виеру Алисандру! Вряд ли у этой самой Хлои был особый выбор. Возможно, она сама была не в восторге от сложившейся ситуации.
— Да, сейчас я понимаю, что сглупила и погорячилась, — согласилась со мной Изабелла. — Но, как я уже тебе говорила, оборотни частенько действуют не по велению разума, а подчиняясь эмоциям. К тому же я только что родила. Меня переполняли гормоны. И я была уверена, что именно Хлоя — причина всех моих бед. Считала, что если ее убрать, то Алисандр одумается и вернется ко мне. Возьмет меня в жены, и мы заживем счастливо. Более того, я готова была даже принять на воспитание Норберга. До сих пор горжусь тем, что не стала вымещать свою злость и ненависть на невинном ребенке. Так или иначе, но мой план сработал. Через несколько дней после родов Алисандру пришлось уехать по делам. По возвращении он застал Хлою в бреду. Она металась в горячке и через сутки скончалась на его руках. Обычное дело для только что родившей. Я думала, что Алисандр ничего не заподозрит. Мужчины обычно стараются держаться подальше от подобных проблем. Но просчиталась. По всей видимости, Хлоя действительно для него что-то значила.
Последнюю фразу Изабелла почти выплюнула. И опять ее лицо на миг превратилось в уродливую гримасу. Н-да, а еще говорят, что после смерти все обиды и горести становятся незначительными. Кто-кто, а мать Фелана явно не собирается прощать своему так и несостоявшемуся мужу прежнее унижение.
— Бритту, повитуху, которая согласилась помогать мне, нашли на следующее утро после смерти Хлои, — негромко проговорила Изабелла. — Ее словно выпотрошили. Было очевидно, что перед столь ужасной гибелью женщина долго мучилась и наверняка успела рассказать обо всех своих прегрешениях. Наверное, мне стоило уехать. Попросить помощи и защиты у своей семьи. Но я была уверена, что Алисандр не посмеет тронуть меня. Как-никак я тоже принадлежала роду Клинг. К тому же родила ему сына. И какое-то время действительно ничего не происходило. Алисандр вернулся в замок. Правда, со мной он старался не видеться без лишней необходимости. Но при редких встречах был безукоризненно вежливым. И я имела глупость надеяться, что со временем он остынет, и мы все-таки заживем дружной счастливой семьей. Даже намекнула ему однажды, что было бы неплохо забрать Норберга в замок. Но он не дал мне даже договорить. Лишь зло сверкнул глазами и буркнул что-то вроде того, что до ребенка мне не добраться при всем желании. Правда, тут же опомнился, процедил какие-то извинения и ушел, чуть ли не убежал. Вечером я получила очередную побрякушку. А еще через пару дней Алисандр пригласил меня на ужин. Я с некоторым сомнением согласилась, в глубине души опасаясь, что под воздействием алкоголя Алисандр вывалит на меня весь ворох претензий, припомнит и смерть любовницы. Но все прошло на удивление мирно, я бы даже сказала — приятно. Алисандр был приветлив и заботлив. Много шутил и улыбался. Даже пригласил меня на танец и остался на ночь в моей спальне. Утром я проснулась с прекрасным настроением и искренне поверила в то, что мои мечты на счастливую совместную жизнь имеют все шансы на осуществление. И весьма продолжительное время после этого примирения все поступки Алисандра доказывали то, что он вроде как осознал ошибки и раскаялся. Даже более того, он первым завел речь о свадьбе. Представляешь, о свадьбе! Эту тему прежде было наистрожайше запрещено поднимать. Я написала восторженное письмо матери. Даже пригласила портних и принялась обсуждать с ними, каким роскошным должно быть мое платье. По всей видимости, именно этого и добивался Алисандр. Чтобы я расслабилась и потеряла бдительность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
