После того как цели и задачи были определены, на душе Охотника стало немного легче. Когда у человека голова занята делом, о плохом как-то не думается, или думается, но значительно меньше.
Пристроив магов, Глан вернулся в капитанскую каюту. Стреноженный командир корабля пришел в чувства и со страхом в глазах пялился на страшного незнакомца, силясь языком вытолкнуть кляп изо рта.
— Ну что, пообщаемся? — плотоядно ухмыльнулся юноша и, не обращая внимания на работорговца, извлек из ножен свой нехилый ножичек.
Сразу кромсать свою жертву он не стал. Для начала привязал за руки и за ноги к спинкам кровати и вытащил кляп изо рта. Как следствие капитан "Парящего облака" разразился грубой бранью в адрес своего мучителя.
Но ожидаемой ответной реакции не последовало, вместо того, чтобы заткнуть мерзкую пасть крепкой зуботычиной, юноша схватил один из стульев и треснул им о палубу. В результате стал обладателем крепкой дубовой ножки. Завладев означенной деталью мебели, он пристроился на другом стуле и, не обращая внимания на вопли мужчины, принялся расщеплять деревяшку на лучины. Когда лучин набралось более двух дюжин, он старательно заточил конец каждой и лишь после этого воззрился равнодушным взглядом на капитана. Процесс пытки обязывает палача быть бесстрастным иначе можно перестараться и раньше времени уморить жертву. Глан же всей душой желал, как можно сильнее омрачить последние мгновения жизни этой мерзопакостной твари, не достойной называться человеком.
— Итак, начнем, господин капитан.
После этих слов юноша подошел к распластанному на кровати человеку и отточенным до автоматизма движением вогнал первую лучину ему в ноздрю…
Занятые мародерством аборигены здорово перепугались, когда над кораблем прокатился нечеловеческий крик боли. Однако скоро пообвыкли и при каждом следующем вопле плотоядно поглядывали в сторону распятых магов, мол, дойдет черед и до вас.
Разграбление судна продолжалось всю ночь и утро и закончилось лишь к полудню. К тому времени истыканный лучинами капитан походил на ежика. Он сорвал голос и теперь лишь хрипел в нечеловеческих муках. С помощью предусмотрительно прихваченного эликсира Глан не позволял ему впасть в спасительное беспамятство. Как только его сознание было готово сорваться в пропасть небытия, к его рту подносился бокал с водой, в которой была разведена капелька чудесного зелья. Кажется, мужчина подвинулся рассудком, но данное обстоятельство не особенно беспокоило палача, главное, что тот продолжает испытывать нечеловеческие муки и будет страдать до тех пор, пока не сдохнет. А подыхать он пока что не собирался — как видно, здоровьем Единый его не обделил.
Когда последняя лодка была готова отвалить от борта "Парящего облака" Глану об этом сообщили. Но тот сказал, что у него есть еще дела на судне, и он доберется до берега вплавь. Лишь попросил забрать реквизированный у магов мешок с артефактами, для доставки на берег, но ни в коем случае не открывать.
Убедившись в том, что лодки отчалили, Глан прихватил горящий масляный фонарь, бочонок пальмового масла и отправился на бак, Полил обильно маслом баковые надстройки и бросил фонарь в масляную лужу. Какое-то время основательно просоленное дерево не желало поддаваться огню. Пришлось сгонять еще за двумя бочонками. Наконец носовая часть судна заполыхала, и огонь медленно, но уверенно стал продвигаться к корме. Легкий ветерок относил дым в сторону, распятые чародеи не должны были задохнуться раньше времени. Скоро огонь доберется до крюйт-камер и тогда "Парящее облако" взлетит на воздух. Глан лишь представил на миг, каково это — стоять пришпиленным к корабельной надстройке в ожидании неминуемой смерти и злорадно ухмыльнулся. Шуршак и Марра будут довольны. И пусть Единый осуждает месть, зато Киле-Вельх и Пребородатейший вполне одобрят его поступок. Тем и хорош политеизм, что у человека в соответствии с обстановкой есть возможность апеллировать к тому или иному божеству.
Вот и все. Работа сделана. Беда от туземцев отведена. Скоро от "Парящего облака" останется куча хлама на поверхности бухты, которую затем частично вынесет в открытый океан, частично прибьет к берегу. Остатки мертвых тел пойдут на корм прожорливым чайкам, рыбам и прочим морским гадам. Юноша подошел к борту, вскочил на планширную доску, присел, оттолкнулся и без единого всплеска ласточкой вошел в воду.
До пороховых погребов огонь добрался уже после того, как Глан выбрался на берег. Эффектный фейерверк получился. Шарахнуло отменно, столб огня и воды саженей на пятнадцать поднялся. Красотища!
Юноша подхватил оставленные на берегу Волыну, заплечный мешок, контейнер с артефактами и прочие вещички и быстрым шагом потопал к свежей могилке, где покоились Шуршак и Марра. Долг требовал от него отчитаться перед усопшими о проделанной работе. Он поступил по совести — сполна отплатил убийцам, и ни один не избежал засуженной кары. Жаль только, что не воскресить на Марры, ни их не родившегося ребенка, ни верного друга Шуршака.
***
— Спасибо, Невфа! — Глан принял из рук девушки глиняную миску с тушеными мясом и овощами.
— Глан, захочешь добавки, я принесу, — кокетливо встряхнула копной огненно-рыжих волос красавица Невфа и покосилась на юношу зеленым глазом. — Или еще чего-нибудь… Ты не стесняйся.
— Спасибо, ты очень добра, — он еще раз поблагодарил девушку и, присев на вкопанную в землю деревянную скамейку, задумчиво уставился на содержимое миски, но не торопился приступать к трапезе.
Вот уже три дня как уцелевшие жители Кайхат-Кахр собрались в Крутом логе в обширной долине полноводной Красной реки. На расчищенных от сельвы участках здесь росли хлебные деревья, располагались огороды и сады. На океанском побережье земля скудная каменистая не способствует занятию земледелием. Здесь же плодородная жирная — сунь сухую палку, на глазах покроется листьями и зацветет. В Крутом логе были обустроены временные жилища для рабочих, а также складские помещения для хранения урожая и продовольственных припасов. Несколько семей аборигенов жили здесь практически постоянно, поскольку сельскохозяйственные угодья требовали неусыпного присмотра и лишь на время очередного нашествия нежити были вынуждены укрываться за деревенским частоколом. Мертвецы разору не чинили: хижины не ломали, деревья не вырубали, припасы не растаскивали, вытаптывали часть грядок с овощами и корнеплодами, конечно. Зато распугивали других охочих до дармовщины лесных тварей, как говорится, нет худа без добра.
Во время налета работорговцев на деревню погибло около двух сотен человек — в основном пожилые люди и малые дети. Относительно небольшие потери объясняются тем, что ведуньям и воинам какое-то время удавалось сдерживать натиск наступавшего врага. Недолго, но этого хватило для того, чтобы наиболее расторопные жители покинули деревню и укрылись в лесу. Разумеется, работорговцы были готовы к массовому бегству населения и на путях возможного отхода устроили засады, поэтому четыре сотни беглецов и защитников Кайхат-Кахр все-таки оказались в трюмах "Парящего облака". Если бы не Глан, их участь была бы незавидной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
