Что ж, не скажу, что в студенческие годы я была заучкой и тихоней, если вспомнить… Нет, лучше вообще не вспоминать мои студенческие проказы, ибо тогда на меня никакие законы не сковывали и проклинать я могла кого угодно и когда угодно. Да-а, иноземцу лучше не знать подробности моей жизни в академии, не то при каждом удобном случае будет припоминать и глумиться. Хотя, судя по его выражению лица, он в юности тоже отжигал — будь здоров. Может, тогда он и получил этот красный шрам на шее? Кто его знает…
О продолжении работы с деревом и речи не было, потому, оставшиеся время мы втроём приводили помещение в порядок.
— Предлагаю завтра встретиться в городе и заказать новые стекла, купить светильники и обновить посуду. Я знаю одного мужика, у него можно заказать всё что угодно, если это касаемо стекла.
Я уже вовсю зевала и клевала носом. Всё-таки, физическая работа выматывает похлеще мозговой.
— Ах, да! Ты почему поставил обычные стёкла на дверцы шкафчиков? Надо же быть дальновиднее и предполагать, что в лаборатории может случиться всякое и стекло, как предмет самых хрупкий, может разбиться? Ты ж алхи-имик, — я широко зевнула на слове, перекрывшись ладошкой. — Можешь и сам изготовить прочное стекло. Смешав его с каким-нибудь металлом.
Арцур хмыкнул и покачал головой.
— Со стеклом так не сработает, там совершенно другой процесс закаливания, и, — он прервался и косо посмотрел на меня, поправляя очки. — И тебе он будет совершенно непонятен. Ладно, со всем этим я разберусь сам. Завтра в город тоже пойду сам, а что на счёт стёкол, так у меня до этого никогда ничего не взрывалось просто, вот я и не заморачивался с закалённым стеклом. И кое-кому уже пора домой.
Всё-таки я заразила Арцура и он вместе со мной широко зевнул.
— Или ты здесь остаёшься спать?
Я хотела зевнуть ещё раз, но после заданного вопроса резко перехотелось это делать.
— Нет! — бодро сказала я и спрыгнула со стула, хватая метёлку по пути к двери. А то мало ли, вдруг она тут снова останется и Арцур её запрёт где-нибудь, чтобы мне не отдавать и пользоваться ею самому. После его слов, я теперь метёлку и не подумаю ему доверять.
Глава 10. Неплохое начало
Расправившись с поздним завтраком, я с чашечкой душистого чая сидела на подоконнике и планировала сегодняшний день. Как обычно было много работы, забот и обязательств, а ночью ещё дополнительная работа с алхимиком.
Боги, как же всё-таки хорошо, что у Арцура был телепорт друга, не то я б свихнулась каждый день ехать туда несколько верст и обратно столько же. Может, взять отпуск и днём отдыхать, а ночью нормально работать? А то я что-то не рассчитала свои силы, тем более, когда каждая ночь сопровождается неплохим таким эмоциональным возбуждением, которое тоже даром не проходит. Весь день потом приходится, ни смотря на работу пытаться восстановиться. А если возьму отпуск до новолуния, а там дальше уж посмотрим, успеем мы сделать или нет, продлить отпуск ведь всегда можно, а первый отпуск — особенно.
Воодушевленная задумкой с отпуском, я написала королю запрос, отправила его через Бульона и засобиралась в город. Нужно будет дать повестку в газетные новости, что ведьма уходит в отпуск, оставшиеся заказы будут изготовлены, нужно будет лишь вовремя забрать, но кто посмеет потревожить, тому несдобровать. Особое примечание — порча за содеянное будет наведена до тринадцатого колена.
Ну, или что-то в этом роде.
А ещё нужно было зайти в кондитерскую и купить шоколадных конфет с разными вкусами. Для меня было увлечением пробовать каждый вкус конфет и всё, потом мне эти конфеты будут не интересны, но если на столе их не будет, то я не выдержу и понесусь в город за сладостями. Как они у меня кончаются? Всё просто, если ко мне приходят посетители с детьми, то я им сбагриваю конфеты, ибо жалко, не хотелось, чтобы такой вкусный продукт пропадал, а для этого его нужно есть либо самой, либо сбагривать кому-то. Так как первый вариант отпадает, я активно пользуюсь вторым уже на протяжении долгих лет. Было правду пару раз, когда озабоченные мамаши спрашивали: «Конфеты что, отравлены?!» на что у меня всегда глаза лезли на лоб, и каждый раз приходилось повторять одно и тоже: «Если бы я хотела вас отравить, то сделала бы это с помощью зелий, которые вы у меня так активно заказываете. Логично? Логично!». Иногда было даже обидно, что они обо мне так думают, но иногда это было только на руку, так что я не жаловалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Айрин в этот раз в загоне не было, поэтому я взяла седло и пошла за дом, где лошадь обычно любила щипать травку. Увидев меня с седлом в руках, Айрин направилась ко мне и дала одеть на себя седло. Проверив всё необходимое в сумке, я закрепила метёлку в её крепление и с улыбкой на лице отправилась в путь. Как же всё-таки хорошо быть в отпуске, хоть и Валефор официально не отпустил меня, но я была уверенна на все сто процентов, что он пожалеет меня и подпишет запрос.
А ещё я в тайне надеялась, что встречу в городе иноземца, который сегодня точно должен быть там. Пожалуй, я «случайно» проеду мимо стекольщика и лавок с лабораторной посудой. Да, так и сделаю, хоть я и не понимала зачем.
Заехав в шумный город, я грустно посмотрела на этот балаган и поняла, что в этот раз буду идти напролом верхом на лошади, так как после спокойного житья в одиночестве, становилось как-то страшно находиться в таком большом скоплении людей.
— Так, Айрин, не стесняйся наступать на ноги особо наглым, — прошептала я ей на ушко и потрепала гриву.
Лошадь мотнула головой и пошла вперёд. Не знаю, что она хотела этим сказать, но это не суть.
С повесткой в газету я решила разобраться сразу. Удобно, что не нужно было оглашать какие-либо объявления самой, пришел, дал готовый текст и через четыре часа уже все получили твоё объявление, а если заказать экспресс, то новость разлетится сразу же и буквально через час все будут в курсе моих дел. Конечно, это стоило дороже, но отпуск стоил тех денег, да и тем более, Валефор обязывался мне их возместить, ведь он мой работодатель и по закону я из-за своей работы не должна была тратить и медяка, поэтому Валефор обязывался иногда платить за экспресс газеты.
После редакции я прямиком направилась в кондитерскую, которая к счастью, была неподалеку. По плану я не должна была там задерживаться, но умопомрачительный запах шоколада, сдобы и пастилы, взял меня в плен, и я застряла в кондитерской лавке почти на час. Мне любезно предложили горячий напиток на выбор. Пришлось согласиться, так как отведать сладости хотелось уже сейчас. Набрав в тарелку всего самого вкусного, я заняла столик у окна. Вот так каждый раз: заеду купить только конфет, а в итоге наедаюсь тут сладкого и потом удивляюсь, почему это дома конфеты не едятся? Да потому что кто-то прямо в кондитерской обжирается сладкого, а потом просто смотреть на него не может!
Определённо, эти самые конфеты в кондитерской казались вкуснее, а может сама атмосфера влияла и настраивала меня на то, что хоть и маленький кусочек, но надо съесть. Ещё мне очень нравилось, что помещение было выкрашено в исключительно тёплые шоколадные оттенки, столики и стулья имели приятный молочный цвет и скатерть в нежно фиолетовую клеточку, такой же цвет имели подстилки на стульях. Здесь всё выглядело гармонично и вкусно, даже хозяйка — женщина среднего возраста, имела немного широкие габариты, волосы цвета горького шоколада и глаза цвета вареной карамели, просто идеально подходила этому месту. Она была неотъемлемой частью кондитерской, и никто другой просто не мог её заменить. По крайней мере я не могла представить здесь другого человека, который смог бы так идеально вписаться в сладко-шоколадную атмосферу кондитерской.
— Слада, я вам говорила, что из вашей обители сладостей невозможно выбраться? — отхлебывая какао, произнесла я.
У хозяйки было даже имя под стать её месту работы и любимому делу!
