В то же время разрушение Ливии не помешало НАТО полтора месяца использовать ливийское радио и телевидение для передачи своих пропагандистских материалов. В рамках информационно-пропагандистских акций осуществлялось радио— и телевещание на Ливию с территории сопредельных стран. Для увеличения аудитории этих радиопередач, над территорией Ливии разбрасывались УКВ-радиоприемники с фиксированной частотой приема. Кроме того, с воздуха постоянно разбрасывались пропагандистские листовки. В связи с общей малограмотностью населения Ливии, листовки в основном носили графический характер (комиксы, плакаты, рисунки, игральные карты с портретами ливийских лидеров). Обе стороны прибегали к дезинформации, стараясь посеять неверие в собственные силы и панику.
Стратегия информационной войны допускала на втором и третьем этапах даже использование провокаций или подтасовки фактов. Неудивительно, что телевидение стало главной атакующей силой информационных войн как на уровне международных отношений, так и собственно во время проведения «шоссейной войны». Так, перед началом боевых действий президенты Франции, Англии, других стран НАТО, поддержавших операцию в Ливии, обратились с призывом к журналистам не публиковать в прессе подробности подготовки натовских вооруженных сил к боевым действиям и вообще постараться сдержанно относиться к освещению планов НАТО и Евросоюза. Телевидение в очередной раз доказало, что оно значительно лучше других СМИ справляется с интерпретацией действительности, формированием требуемой картины мира, и чем признаннее бренд телевизионного канала, чем больше его аудитория, тем выше и доверие к нему, а чем больше каналов дают сходную трактовку событий, тем большую силу обретает смоделированный ими образ действительности.
Четвертый этап (август) — начало штурма Триполи. Пожалуй, впервые в XXI веке информационная война повторила события 18 июля 1936 года в Испании. «Над всей Испанией безоблачное небо» — по-испански Sobre toda Espaсa el cielo estб despejado) — по установившемуся мнению, пароль (позывной) к началу военного мятежа против Второй республики в Испании. Эта фраза, употребленная в передаче радиостанции «Сеута», 18 июля 1936 годы послужила сигналом для одновременного совместного выступления военных по всей стране, что стало началом гражданской войны 1936–1939 годов.
Главным событием в информационной войне при штурме Триполи считается то, что когда «Аль-Джазира» и CNN показали кадры «победы» повстанцев, снятые в Катаре, то это было сигналом к атаке для мятежников и диверсантов. Сразу после этих кадров по всему городу «спящие ячейки» повстанцев начали устанавливать блокпосты, врываться в командные пункты и квартиры офицеров, не предавших Каддафи[161].
Пятый этап (август — сентябрь) — штурм Триполи и поддержка гуманитарной миссии помощи населению страны. Принято считать, что в ходе пятого этапа реальный вооруженный конфликт завершился, а информационная война перешла в новую, шестую фазу (октябрь — декабрь) — формирование выгодной трактовки случившегося.
Самый простой способ манипулирования информацией — не подпускать журналистов к самим событиям, подкармливая прессу официальными сообщениями и видеохроникой, полученной от военных, вооруженных ноутбуками и мобильными телефонами со встроенными фото и видеокамерами. Другой прием основан на использовании изобразительных средств кино и телевидения: среди отобранных военными оперативных съемок или снимков с разведывательных самолетов и спутников, демонстрировавшихся на брифингах для прессы в пресс-центре во время войны в Ливии, естественно, не было «неудачных» кадров. Зато журналисты, а затем и зрители телеканалов вдоволь могли полюбоваться впечатляющими видами из кабины истребителя, из его бомбового отсека или даже из ракеты, прямиком летящей в цель. За время боевых действий в зарубежных СМИ было опубликовано большое количество информации. Однако следует признать, что большинство упомянутых публикаций как раз и есть элементы той самой информационной войны. Откуда журналисты черпали публикуемые сведения? Скорее всего, свет увидели только те сведения, которые были выгодны идеологам антитеррористической борьбы.
Кадры «армии оппозиции» в Бенгази были любезно предоставлены телезрителям спецкором 1-го канала в Бенгази Ирадой Зейналовой. На плацу пыталось маршировать несколько десятков разношерстно одетых юношей (несмотря на все усилия оператора так скомпоновать кадр, чтобы число «марширующих» казалось значительным, больше 2–3 десятков человек поместить в кадр таким образом, чтобы не было видно флангов, ему не удалось). Еще человек 20 постарше бегали вокруг зенитной установки (постоянный персонаж всех фото/телесъемок «сил оппозиции»), показывали пулеметную ленту и рассказывали, что у них есть не только показанное старое (и ржавое) оружие, но и новейшая техника: еще был продемонстрирован один невзрачный полковник, названный главнокомандующим повстанцев (число которых, судя по репортажу, никак не может превышать сотни) и главный противник «полковника Каддафи».
Кроме вышеупомянутого сообщения об «армии», Ирада Зейналова поведала миру, что под контроль оппозиции «перешло главное нефтегазохранилище Бенгази». При этом был показан большой огороженный сеткой двор и лента транспортера, по которой двигались кривые и ржавые 20-литровые газовые баллоны (стандартный размер для Ливии), а также стоящие за ними в очереди люди. Кто бывал в Бенгази, хорошо знает этот пункт выдачи газовых баллонов, кто не бывал — все равно не может не понять, что это — вряд ли «главное нефтехранилище» Бенгази (пункты выдачи газовых баллонов существуют в Ливии во множестве, так как центрального газоснабжения там нет).
В том же стиле выступает и спецгруппа РТР. Евгений Попов в утреннем выпуске (05.03.11, 11:00) показал «армию повстанцев», отправляющихся штурмовать Рас-Лануф. На общей молитве перед боем в ее рядах оказалось десятка два человек. Затем «колонна джипов» выступила в поход — показали 2 машины, максимум по 10 человек в каждой. Затем бой. Показан взрыв мины или гранаты (не ясно где). «Повстанцев встретил огонь из десятков стволов» — где-то вдали слышна одна автоматная очередь. Затем «повстанец» сообщает, что у войск Каддафи «новейшее оружие» — вдали слышна вторая автоматная очередь. Второй раз показан тот же взрыв, что и в начале «боя». «Войска повстанцев бегут», но некоторые «сумели закрепиться в пустыне» — показаны пассажиры одного джипа, сидящие за барханом. И еще — «повстанцы обстреливают Рас-Лануф из зенитных установок». Потом — госпиталь, куда «поступают десятки раненых» — показана одна «скорая», в следующем репортаже коллег — один раненый. Занавес. Далее идут устные сообщения о десятках жертв в «гражданской войне», показывают «демонстрации в Триполи» — несколько десятков парней двигаются по улице (эти кадры уже показывали раньше — они давно опубликованы в Интернете и были сняты 20 февраля). А в следующем новостном сюжете — демонстрации в благополучной Александрии: забитая людьми площадь и прилегающие улицы, десятки тысяч собравшихся. Похоже, нас держат за полных дураков…
В первые дни войны представитель Римско-католической церкви заявил, что не менее 40 гражданских лиц погибли в Триполи в результате авиаударов коалиционных сил в Ливии. Как сообщил в четверг апостольский викарий Триполи епископ Джованни Инноченцо Мартинелли (Giovanni Innocenzo Martinelli), «так называемые гуманитарные рейды принесли десятки жертв среди гражданского населения в ряде районов Триполи». Но представитель Объединенного комитета начальников штабов американских вооруженных сил вице-адмирал Уильям Гортни заявлял, что никаких сведений о жертвах среди мирного населения у коалиции нет[162].
Новым направлением информационной войны явилось следующее: фрегаты НАТО сбросили глубинные бомбы на оптоволоконный кабель, проложенный в 15 морских милях от побережья Ливии, с тем, чтобы нарушить телекоммуникационную связь между Сиртом, родным городом Каддафи, и Рас-Лануфом, где находится один из крупнейших нефтеперерабатывающих заводов страны. В Джамахирии наблюдались значительные перебои со связью и работой телекоммуникаций[163].
Провокационная роль современных СМИ. С 90-х годов прошлого века с концентрацией СМИ в руках нескольких медийных групп они быстро превратились из каналов информации и отражения общественного мнения в каналы зомбирования и манипуляции. И не так уж важно, чем они при этом руководствуются — выполняют ли социальный заказ, элементарно зарабатывая на хлеб с маслом, делают это по недомыслию или в силу своего идеализма, — объективно они раскачивают ситуацию и ослабляют общество.
Из тех же 90-х можно вспомнить югославскую войну. Классикой нечистого на руку жанра стал, например, репортаж об истощенных мусульманах за сербской колючей проволокой, правда, его британские тележурналисты снимали изнутри огороженного участка. Или знаменитый «инцидент в Рачаке», ставший поводом для обвинения сербов в этнических чистках албанского населения Косово. Финские патологоанатомы позже обнаружат порох на руках этих «безвинных жертв». Данный пункт, кстати, был вычеркнут из обвинения Международного трибунала по бывшей Югославии. Не пройдет и 10 лет, как западные СМИ вынуждены были признать, что албанские боевики вели охоту на сербов. Прежде говорить об этом было политически нецелесообразно.
