— Если вы захотите что-нибудь узнать о Битии, спросите у доктора. Я уже несколько дней жду его, — весело сказал Калин.
Кэвин посмотрел на Джека. Джеку показалось, что он угадал мысли друга. Похоже, кто-то, кроме них, знал про песчаные гнезда. Траки отошли в сторону и сгрудились в глубине холла. Джек почувствовал, что Элибер сразу же расслабилась. Но потом она опять напряглась.
В зал вошел еще один гость. Его странный аромат сразу же наполнил помещение. Бесчисленные ленточки на его голове скользили, как маленькие змейки. Джек нахмурился и посмотрел на Элибер.
— Что это за парень? Не его ли я видел сегодня утром?
— Мельком. Это высший священник. Он приходил сегодня, чтобы очистить вас от грехов войны.
Калин обратился к доктору:
— Похоже, он обладает большой властью?
— Вообще на Битии — не знаю. Но он лидер религиозной группы, ожидающей Третьей Эпохи. Он обладает огромной властью здесь, на юге, где религия граничит с фанатизмом.
— А что у них за религия?
— Мы поговорим об этом, Святой Калин, но не сегодня. Поймите, я многое слышал, многое видел, но этого так просто не объяснить.
— Хорошо, — пробормотал Калин.
Высший Священник застыл в дверях, прекрасно понимая, что сейчас он находится в центре внимания. Даже траки забыли про рыцарей и перевели взгляды на него.
— Что за Третья Эпоха? — спросила Элибер, с трудом отводя глаза от битийского священника.
Лицо доктора Куаддаха было покрыто морщинами. Видимо, в нем жила какая-то затаенная боль.
— Я не могу говорить здесь, юная леди. Достаточно сказать, что то, что вам говорили об этом мире, — неправда. Здесь нет дикарей. Все, что здесь происходит, происходит из-за ошибок прошлых цивилизаций. Хищники, которые бродят вокруг города, называются суфры. Ты знаешь, что это обозначает по-битийски?
Она покачала головой. Ленточки зашевелились.
— Ошибки. Битийцы сами создали этих животных, а теперь боятся их и подкармливают, — доктор вежливо откашлялся и повернулся к Высшему Священнику.
Высший Священник подошел к ним совсем близко. Сейчас его запах чувствовался совершенно отчетливо. Джеку этот аромат показался приятным, и он подумал, что никогда не забудет его, если вернется с Битии живым.
“Рептилия!” — поежился Джек, увидев, как глаза, сидящие по бокам головы битийца, расширились, пытаясь получше его рассмотреть. Шторм не мог понять, как жукоподобные траки собираются захватить рептилий-битийцев, таких воинственных, как этот? Джек довольно-таки спокойно выдержал взгляд туземца и попытался прикинуть: а что же тот думает о нем самом?
Доктор Куаддах торжественно произнес:
— Леди и джентльмены, позвольте представить вам всемогущего Хуссию.
Теперь Джек мог хорошо разглядеть то, чего не смог увидеть утром во время боя: лицо битийца.
Рот трубочкой вытянулся в улыбку.
— Молодая леди спрашивает о Третьей Эпохе, доктор Куаддах? Почему же ты не расскажешь ей?
Темное лицо доктора посветлело, на нем явно было видно удивление.
— Я не думал, что будет прилично рассказывать о вашей религии в этой обстановке, перед обедом.
Битиец наклонил голову. Его шевелюра зашевелилась. Элибер смотрела, как загипнотизированная.
— Я… я… не хотела вас оскорбить.
— Ты не хотела… — Хуссия моргнул. — Мы ожидаем воскрешения. Когда оно произойдет, наступит Третья Эпоха. Без нее Бития погибнет.
Он не успел договорить. В зал вошел представитель посольства и пригласил всех обедать. Джеку вовсе не хотелось обедать в одной комнате с траками. Он почувствовал страшное раздражение и стал думать, как выбраться из столовой. Элибер вопросительно посмотрела на него.
Конец стола был специально приспособлен для траков. Его опустили, чтобы тем было удобнее сидеть.
Джек понял, что траки здесь обедают часто, и его желудок заныл, когда он представил себе в их исполнении простое действо под названием “еда”. Калин незаметно толкнул Джека локтем и прошептал:
— Там, в дальнем углу, кто-то прячется. Может быть, мне это и померещилось на старости лет, но все же…
Джек быстро взглянул в дальний конец столовой. Вид ему загораживал посол — высокий, в красной официальной мантии, с лицом, расплывшимся в любезной улыбке. Джек потер лоб. Боковым зрением он заметил в углу какое-то движение. Калин был прав. Там кто-то прятался. Но почему Элибер не почувствовала это? Она ведь всегда чувствовала опасность заранее! Может быть, она просто расслабилась? Все-таки, это было посольство…
Темная фигура исчезла.
— Джек! — тихонько позвала его Элибер.
— Подожди минутку, — ответил Джек и прошел в дальний конец столовой. Он подошел к вентилятору и остановился, ощутив прохладный ветерок на покрытом потом лице. Темная фигура скользнула между колоннами и удалилась в глубь посольства.
— Черт! — выругался Джек. Кажется, за ними следили. Он оглянулся и нырнул вслед за тенью.
Человек двигался осторожно и быстро. Он уже начал подниматься по ступенькам. Кажется, он был намного старше Джека. Во всяком случае, дышал он довольно-таки тяжело. Когда человек повернул за угол, Джек успел рассмотреть отражение его лица в одном из зеркал коридора.
Джек остановился. Но тут же, опомнившись, ускорил шаг. Этого человека он не мог упустить. После окончания Песчаных Войн Джек все время искал его. Конечно, Уинтон состарился на двадцать пять лет, но и этого было недостаточно для того, чтобы Джек не смог узнать его. Этот человек был виноват в трагедии, разыгравшейся на Милосе.
Уинтон и траки. На этот раз у Джека появился шанс выяснить все о связи между ними. Он пошел быстрее. На самом верху лестницы навстречу ему вышли два охранника.
— Извините, сэр. Но вход в эту часть посольства запрещен.
Джек посмотрел на их полицейские нашивки и сухо ответил:
— Извините. Кажется, я ошибся.
— Мужской туалет на первом этаже, — подсказал один из охранников. — Прямо возле столовой.
Джек повернулся и пошел вниз. Его кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Одного из охранников он точно знал. Это был человек, который когда-то принес ему глаз Баларда.
“Так кто же он, этот главный враг?” — думал Джек, входя в столовую и садясь рядом с Элибер. Кэвин удивленно посмотрел на него. Джек почувствовал, что Элибер дрожит.
— Что случилось? — спросил он. Высший Священник битийцев сидел прямо напротив Элибер.
— Мы только что говорили о явлении, которое в моей религии называется Святым Огнем, — сказал он. — Мои предки совсем иначе отпускали грехи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
