25 мая 1742 г. «Св. Петр» перешел из Петропавловска в Авачинскую губу. Всего на судне было 67 человек, включая самого Чирикова и единственного офицера, мичмана Ивана Елагина. Из-за скверной погоды выйти из Авачинской губы удалось только 2 июня.
Следуя прямо на восток, 8 июня увидели землю, которую Чириков признал за остров Св. Федора (остров Атту), уже знакомый ему по 1741 году. Прокрейсеровав вблизи острова до 16 июня и убедившись, что это действительно остров, Чириков после совета с Елагиным и шкипером Коростелевым решил повернуть обратно. И Чириков, и Елагин в это время были больны. 22 июня заметили остров, названный островом Св. Иулиана (это был остров Беринга), а 23 июня увидели остров Медный[130]… Таким образом, Чириков прошел, не подозревая об этом, мимо острова, на котором в это время еще находились спутники Беринга. 1 июля пакетбот вернулся в Петропавловск. 12 июля «Св. Павел», взяв в Петропавловске вещи, принадлежавшие офицерам и матросам «Св. Петра», а также погибшим офицерам «Св. Павла», вышел в Охотск.
24 июля Чириков встретил около Второго Курильского пролива бот «Большерецк» под командой боцманмата Кочина, от которого узнал, что во Втором проливе находится начальник Курильского отряда экспедиции лейтенант Шпанберг. Последний сообщил Чирикову о благополучном окончании своего похода к Японии.
16 августа «Св. Павел» вернулся в Охотск.
Чириков был выдающимся моряком и исследователем. В 1725 г. двадцатидвухлетним юношей он выехал из Петербурга в составе Первой Камчатской экспедиции, вернулся в Петербург в 1730 г., снова выехал оттуда в 1733 г. и вернулся из Второй Камчатской экспедиции в 1746 году. Умер Чириков в 1748 г. в возрасте 45 лет.
После себя Чириков оставил дневник, который он вел во время путешествий по Сибири. В дневнике содержатся очень ценные физико-географические и этнографические сведения. Около 1746 г. он составил замечательную карту, подводящую итоги исследованиям северной части Тихого океана. В том же 1746 г. Чириков представил Адмиралтейств-коллегии ряд предложений, направленных к развитию благосостояния и укреплению обороны наших дальневосточных окраин и морей. Он писал о необходимости освоения открытых экспедицией Беринга – Чирикова Алеутских и Командорских островов, богатых пушным зверем, о налаживании торговых отношений с Америкой и Японией, о привлечении местных жителей к изучению природных богатств Сибири. Чириков разработал также проект постройки на дальневосточных морях торговых портов и крепостей. Он предлагал построить укрепления на ближайших к Камчатке Алеутских островах, на ближайших к Японии Курильских островах, в Пенжинской губе и на северной стороне устья Амура. Последнюю задачу удалось выполнить только Геннадию Ивановичу Невельскому через сто лет.
8. Начало освоения Командорских и Алеутских островов
(1743–1761)
Из всех экспедиций 1733–1743 гг. наибольшее практическое значение безусловно приобрела экспедиция Беринга – Чирикова, открывшая в 1741 г. морские пути к Командорским и Алеутским островам и к берегам Северо-западной Америки. Участники экспедиции Беринга – Чирикова по своем возвращении на Камчатку рассказали о богатых пушных промыслах на Командорских и Алеутских островах. Кроме того, спутники Чирикова привезли с собой много ценных мехов, в том числе 900 бобровых шкур, а спутники Беринга – около 700 шкур[131].
И вот, подобно тому, как «соболь» привел русских на берега Тихого океана, а «морж» на берега Северного Ледовитого океана, так «морской бобер» привел русских на побережье Северной Америки[132]. Как следствие этого нового стихийного движения русских на восток создалась «Русская Америка»– русские владения на Алеутских островах и на северо-западном побережье Северной Америки, простиравшиеся на север за мыс Барроу и на юг вплоть до Калифорнии. Эти же события создали и целую эпоху в русском и мировом мореплавании – знаменитые русские кругосветные путешествия первой половины XIX века.
Начало продвижению русских к берегам Америки было положено предприимчивым промышленником и исследователем, почти неграмотным сержантом Емельяном Софроновичем Басовым. Услышав о богатых пушных промыслах на острове Беринга, Басов организовал артель, на маленьком судне «Капитон» отправился туда и после зимовки в 1743/44 г. вернулся на Камчатку. Через год, в 1745/46 г. Емельян Басов зимовал на острове Беринга, плавал оттуда на восток, видел Ближние Алеутские острова, но не мог подойти к ним. На Камчатку Басов вернулся, привезя с собой 1600 морских бобров и 4000 голубых песцов и котиков. В 1747/48 г., во время зимовки на острове Медном, Басов нашел медь как самородную, так и в руде. В 1749–1750 гг. он совершил еще одно плавание на собственном шитике «Петр» к Алеутским островам с зимовкой на острове Медном. Вслед за Басовым на восток потянулись и другие промышленники.
Участник экспедиции Беринга 1741 г., мореход-устюжанин Михаил Неводчиков в 1743 г. описал часть западного берега Камчатки, а в 1745–1746 гг. на судне «Евдокия» зимовал на Ближних островах и в 1751 г. составил первую карту этих островов.
Особую роль в исследовании Алеутских островов на свой риск и страх сыграли селенгинский купец Андреян Толстых и яренский мещанин Степан Гаврилович Глотов.
Андреян Толстых и Степан Глотов были не только промышленниками, преследовавшими свои выгоды. Они были прирожденными исследователями. В частности, Толстых мечтал об открытии мифической «Гамовой земли» («Земли Жуана да Гамы»), которую искал Беринги о признаках которой записал в своем дневнике спутник Беринга академик Стеллер.
В 1746 г. Толстых на шитике «Иоанн» вышел из Камчатки, перезимовал на острове Беринга и, после неудачных поисков к югу от Командорских островов «Гамовой земли», осенью 1748 г. вернулся на Камчатку.
В 1749 г. Толстых снова перезимовал на острове Беринга и затем провел две зимы на Атту. С Командорских островов он привез на Атту двух живых голубых песцов, которые так здесь размножились, что стали предметом промысла. Уже в 1759 г. на Атту было добыто около тысячи голубых песцов. Андреяну Толстых принадлежат и первые, основанные на длительном пребывании на Алеутских островах подробные сведения о быте алеутов.
В 1756/57 г. Андреян Толстых на принадлежащем ему судне «Андреян и Наталия», которым он командовал, зимовал на острове Беринга, а затем два года промышлял на Ближних островах, составил их описание и в 1759 г. вернулся на Камчатку с богатой добычей, состоявшей из 5360 бобров и 1190 песцов.
В 1760 г. Андреян Толстых на том же судне опять перезимовал на острове Беринга, а в 1761 г. отправился на Алеутские острова. Здесь он пробыл до осени 1764 года. За это время Толстых и его спутники Максим Лазарев и Петр Васютинский, перебираясь с острова на остров, не только побывали, но и описали названные по имени Толстых Андреяновские острова, внеся этим большой вклад в географическую науку.
Екатерина II, по представлению сибирского губернатора Д. И. Чичерина, наградила Толстых, а Лазарева и Васютинского произвела в «тамошние дворяне».
В 1765 г. Андреян Толстых на боте «Петр» вышел из Охотска с командой из 63 человек и, перезимовав на реке Большой, отправился на поиски не дававшей ему покоя «Гамовой земли». После безрезультатных двухмесячных поисков бот при возвращении в Петропавловск был разбит штормом о скалу. Из всей команды спаслось только трое. Замечательный самородок, мореход-исследователь Андреян Толстых погиб.
Степан Гаврилович Глотов с казаком Савином Тимофеевичем Пономаревым на боте «Иулиан» с 42 промышленниками 2 сентября 1758 г. вышел из устья Камчатки и через девять дней подошел к острову Медному, на котором, занимаясь промыслами, перезимовал. На следующий год 1 сентября Глотов подошел к острову Умнак, а затем и к острову Уналашка, на которых промышленники провели два года и семь месяцев. Эти острова получили общее название Лисьих, вероятно по множеству встречавшихся на них лисиц.
Изучив за это время алеутский язык, Глотов подробно расспрашивал алеутов о всех известных им островах вплоть до самого большого из них, на котором «есть и лес стоячей», т. е. о полуострове Аляске. 31 августа 1762 г., потеряв трех человек, он вернулся на Камчатку. Подробный опрос Глотова, список островов с показанием ведущихся на них промыслов и карту его плавания, составленную мореходом Петром Шишкиным, тогдашний губернатор Сибири Д. И. Чичерин направил Екатерине II. В своем донесении Чичерин, которого удивили документы Глотова, между прочим, писал: «сей до ныне скрытый талант подданных… выходит на театр чрез самых простых и неученых людей»[133].
В 1762 г. Глотов во главе новой артели отправился на судне «Андреян и Наталия» на остров Кадьяк, впоследствии ставший одним из центров Русской Америки. Здесь промыслы были неудачны из-за постоянных столкновений с воинственным эскимосским племенем коняг. В 1766 г. Глотов вернулся на Камчатку почти без добычи. По возвращении он сделал подробный доклад о посещенном им острове.
