Одно только мое моление к богу, одно желание: пусть он изгладит из сердца вашего сына неблагодарного, вместе с несчастиями, им вам нанесенными, и да осчастливит вас счастием моих добрых и бесценных сестер; пусть они будут вам утешением, пусть ни одна из них не напомнит собою недостойного[131] брата!
Если же всевышнему угодно будет дать мне возможность и состояние хотя со временем поправить расстройство и разорение, мною вам причиненное, тогда только почту я, что надо мною произнесено богом прощение[132].
Не тревожьтесь, ради бога, ради счастия ваших детей, мыслью обо мне. Но об одном только прошу я вас со слезами: не считайте меня способным на разврат, не принимайте безумия за него,[133] хотя бы вы услышали, что нахожусь между развратнейшими из развратнейших, верьте, что никогда не отступлю от священных правил добродетели, которые неизгладимым резцом врезались мне в сердце.
Пошли вам, боже, облегчение в ваших несчастиях!
Я не в силах теперь известить вас о главных причинах, скопившихся, которые бы, может быть, оправдали меня хотя в некотором отношении. Чувства мои переполнены; я не могу перевести дыхание. Ваше письмо… Простите, простите меня, великодушная маминька!
Николай Гоголь-Яновский.
Гоголь М. И., 27 октября 1829*
93. М. И. ГОГОЛЬ. 1829 октября 27 <Петербург>.
Неполучение писем от вас, почтеннейшая маминька, я не смею приписывать молчанию, зная нынешнюю переменчивую и дурную погоду для почт. Что же касается до меня, то ради бога не беспокойтесь об моей участи. Я познаю теперь невидимую руку всевышнего, меня охраняющую: он послал мне ангела-спасителя в лице нашего благодетеля, его превосходительства Андрея Андреевича, который сделал для меня всё то, что может только один отец для своего сына; его благодеяние и драгоценные советы навеки запечатлеются в моем сердце.
В скором времени я надеюсь определиться в службу*. Тогда с обновленными силами примусь за труд и посвящу ему всю жизнь свою. Может быть, богу будет угодно даровать мне возможность загладить со временем мой безрассудный поступок и хотя несколько приблизиться к высоким качествам души нашего благодетеля, ангела между людей. Тогда только я буду достоин любви вашей, тогда только вы будете справедливо гордиться вашим сыном.
Николай Гоголь-Яновский.
P. S. Я вас побеспокою одною просьбою: здесь очень дорого стоит пошитье манишек, и потому прошу вас покорнейше приказать сделать мне на первый случай шесть. Для образчика прилагаю в посылке одну манишку. Милая сестрица моя, я думаю, не откажется в этом также помочь мне.
Гоголь М. И., 12 ноября 1829*
94. М. И. ГОГОЛЬ. Санкт-Петербург. Ноября 12. 1829.
Письмо ваше, пущенное 14-го октября, я получил, но не отвечал так долго потому, что вручил незадолго пред сим одно письмо Андрею Андреевичу* по его требованию, в собственные его руки незапечатанное; следовательно вы не подивитесь, если я в нем немного польстил ему; впрочем он, точно, для меня много сделал: по его милости я теперь имею теплое на зиму платье, также заплатил должные мною за квартиру.
Чем отплачу я вам, почтеннейшая маминька, за ваше материнское обо мне попечение? В каждом письме вашем я вижу доказательства тому вместе с драгоценными наставлениями вашими. Одна моя молитва, одно мое прошение у бога, чтобы даровал мне средства и силы доставить вам утешение после толиких испытанных вами горестей. Я надеюсь получить довольно порядочное место в министерстве внутренних дел, но жалованья не могу получить раньше, как через два месяца. Нечего делать, нужно будет прибегнуть снова к Андрею Андреевичу, хотя он и слишком много издержался в Петербурге. Однако ж всё-таки где-нибудь достану 300 рублей, а перед вами сдержу свое слово. Боже сохрани, чтобы я осмелился просить у вас, а особливо еще в нынешнее время…
Вы пишете, что довольно нерассчетно живу или по крайней мере жил прежде, но, ради бога, не верьте Светличному*, в жизнь мою я не видал такого жестокого лгуна: когда он видел, чтобы у меня пировало множество гостей на мой счет? когда я нанимал квартиру, состоящую из 3-х комнат, один? И теперь нанимаем мы 3 комнаты, но нас три человека вместе стоят*, и комнатки очень небольшие. Еще прошу вас, маминька, не думайте найти во мне хотя искру гордости. Если я прежде казался таковым, то теперь не покажусь верно им; ваши мысли на этот счет совершенно согласны с моими, они стоят быть написаны золотыми буквами, жаль только, что редкие следуют им.
Вы просите, чтобы я написал еще что-нибудь о пути своем. Занимательного впрочем мало. Терпел только порядочную бурю на корабле, во время которой к собственному удивлению моему и мысль о страхе не закрадывалась в мою душу; чувствовал только дурноту — неминуемое следствие качки; после двухдневного плавания, не видя ничего, кроме моря и неба, прибыли мы к берегам Швеции, где увидел я несколько странного вида разбросанных хижин. Народ вообще хорош, особливо женщины стройны и недурны собою. Вид острова Борнгольма с его дикими, обнаженными скалами и вместе цветущею зеленью долин и красивыми домиками восхитителен. Из острова Борнгольма мы прямо пристали чрез четыре дни и вышли на берег Дании. Я вам писал о пребывании своем в Травемунде и Любеке. В Гамбурге я пробыл очень мало. Но пределы письма заставляют меня отложить до следующего подробности.
Чувствительно сожалею о неудачах Петра Петровича и желаю ему от души поправления здоровья и обстоятельств. Прошу вас, маминька, если только у вас будет свободное время, доставлять мне сведения о поверьях, обычаях малороссиан, сказках, преданьях, находящихся в простонародьи. Надеюсь, что и ты, милая сестрица*, не откажешься попрежнему участвовать. Прошу вас приказать[134] вымерять длину, ширину, вышину дома и каждой комнаты порознь, или лучше приказать кому-либо знающему написать план и фасад в нынешнем его состоянии с масштабом. Я нашел способ расположить его чрезвычайно удобно, при самой небольшой переделке, на манер некоторых домов, виденных мною в Германии. Если же не понравится, то пришлю еще другим образом.
Николай Гоголь-Яновский.
Мой адрес: у Кукушкина мосту, в доме Зверькова, комната под № 16.
Гоголь М. И., 1 января 1830*
95. М. И. ГОГОЛЬ. 1830, января 1. С.-Петербург.
Во первых, позвольте поздравить вас с новым годом, почтеннейшая маминька, и пожелать счастливого провождения его. Пора бы, кажется, счастью обратиться к нам; но провидение, верно, с намерением так долго медлит, и мы должны благословлять его святую волю. Ни один день так не шумен в Петербурге, как первый нового года: всё утро экипажи, лошади, люди то и дело что разъезжают вдоль и поперек по всем улицам; все спешат, как бы не опоздать поздравить, или хотя завезть карточку, и только в четыре часа пополудни переводят немного дух. От Андрея Андреевича узнал я, что вы недавно гостили у Политики*; этому я рад несказанно, тем более, что это хотя минутным послужило развлечением ваших беспрерывных забот. Новостей в Петербурге никаких: проговорили-было об уничтожении чинов, но до сих пор еще ничего не последовало. На Дворцовой площади воздвигается великолепный памятник Александру*, состоящий из колосальной колоны, высеченной из одного куска цельного гранита. Что-то скажет нам новый 30-й год? Какое-то шумное волнение заметно в начале его; но холодно и безжизненно встретил я его. Наступление нового года всегда было торжественною минутою для меня. Каков-то будет для меня этот год? Чувства мои не переменятся, с такою же сыновней любовью и благодарною признательностью останусь вечно вашим послушным сыном.
Николай Гоголь.
Гоголь М. И., 5 января 1830*
96. М. И. ГОГОЛЬ. 1830. Генваря 5. СПб.
Письмо ваше получил я только сегодня, писанное вами еще с 12 декабря. При письме приложен план, снятый с нового дома плотником. Он не только не разрешил моих сомнений, но даже еще бы больше запутал меня, если бы я не так твердо знал его внутреннее и наружное состояние. Всё мое сомнение заключалось в одном только аршине. Я помню вот как теперь, когда я смеривал его в длину, оказалось 26 аршин; у плотника же выходит ровно 9 сажней, вся разница в одном аршине, но через это я не могу прислать вам верного совершенно масштаба. Впрочем это ничего, и я постараюсь изложить, сколько возможно, ясное предписание, из которого человеку сметливому, даже и не имеющему глубокого знания в архитектуре, удобно можно понять, в чем состоит дело, тем более, что переправок будет очень немного.
