Спенс наконец остановился и зло посмотрел Мартину в лицо:
– Ты, оказывается, наслаждался так называемой реальной жизнью! Да? Это так называется? Увез с собой вдову и уложил ее в постель! Ты хотел и здесь стать победителем?
– О чем ты говоришь? Ничего такого не было!
– В это трудно поверить, знаешь ли, – бросил Спенс и снова зашагал по дороге.
Мартину ничего не оставалось, как двинуться за ним следом.
– Я еще раз повторяю тебе, ничего у нас не было. Эта женщина не такая…
– Мы все знаем, что она не такая. Но она женщина. А еще никто не устоял перед твоим обаянием.
Мартин прибавил шаг и, поравнявшись со Спенсером, вдруг резко схватил его за руку.
– Честное слово. Спенс, если ты сейчас же не прекратишь это представление, я ударю тебя!
Спенс окинул Мартина взглядом с головы до ног, посмотрел на крепко сжатые кулаки своего капитана, его дыхание заметно участилось, в глазах зажглись злые огоньки.
– Ты разве не понимаешь, что с тобой происходит? – спросил он. – Ты все время пытаешься найти себе лекарство, которое поможет тебе забыть прошлое. Думаешь, если ты станешь победителем, это изменит что-то? Твое желание побеждать везде и всегда испортило тебя. – Спенс махнул рукой, словно не видел никакого смысла в этих разговорах. – Ты взял и использовал эту женщину в своих целях. Теперь ты чувствуешь себя героем? Да?
Спенсер резко отвернулся.
На этот раз Мартин не пошел за ним. Ему казалось, что его только что ударили по лицу.
Проснувшись довольно рано на следующее утро, Эвелин поняла, что все ее прежние представления о мире рассыпались в прах.
Вчера она вышла на яхте в море с лордом Лэнгдоном, слывшим в свете человеком без чести и совести. Она и сама придерживалась такого мнения о нем, игнорируя то обстоятельство, что однажды, много лет назад, Мартин спас ей жизнь. Что же изменилось сегодня? Во время прогулки Мартин повел себя очень благородно. Он не унизил ее пошлыми домогательствами и тем не менее дал ей понять, что она красива, умна, желанна, что она может нравиться мужчинам, что ее могут хотеть, разбудил в ней какие-то силы, которые яростно вырвались наружу. Кроме всего прочего, Эвелин узнала, что Мартин, оказывается, способен любить. Глубоко, искренне, преданно. Как он любил свою жену и ребенка.
Эвелин села на кровати и посмотрела в окно. Небо было светло-голубым, однотонным и высоким. Под таким небом должно легко дышаться. Эвелин вздохнула. Она так холодно и высокомерно держалась с Мартином, считая себя лучше его, упивалась своим мнимым превосходством. А что же теперь? А теперь получалось все наоборот. Она недостойна его любви.
Эвелин принялась за завтрак. Потом она оделась, причесалась и отправилась в номер леди Рэдли, как и было оговорено раньше.
Эвелин постучала, и дверь немедленно распахнулась.
– Доброе утро, дорогая, – улыбнувшись, проворковала леди Рэдли. – Нам вчера не хватало вас. Мы играли в боулинг в Станоп-Хаусе, потом отправились пить чай в «Коринтиан». Там была Берти, которая рассказала нам о последней моде. День выдался просто чудесный! Жаль, что вы все пропустили. Но надеюсь, вы не скучали. Я даже и предположить не могла, что вам захочется сделать нечто… нечто такое…
Эвелин удивленно остановилась посередине комнаты.
– Что вы имеете в виду, леди Рэдли? Я просто ездила в музей в Ньюпорте.
Именно такое объяснение и было придумано для всех. То же самое она написала день назад леди Рэдли.
Пожилая женщина загадочно улыбнулась, села на кровать и похлопала рукой рядом с собой.
Эвелин присела. Ей было неловко смотреть на леди Рэдли, таинственно посверкивающую глазами, ерзающую среди подушек и пытающуюся поудобнее устроиться на своей огромной постели.
– Не нужно ничего от меня скрывать, дорогая.
– Я не понимаю, на что вы намекаете, – выдавила из себя Эвелин.
Леди Рэдли потрепала ее по коленке своей пухлой белой ручкой. О, она явно наслаждалась скованностью и смущением своей собеседницы!
– Это будет нашим маленьким секретом. Все, что я хочу, – это лишь немного подробностей. Как все прошло? Как он вел себя с вами?
Эвелин на мгновение задумалась. Неужели все ее знакомые поняли, что она была вчера с Мартином?
– Но как вы догадались?
– Как я догадалась? Но ведь это очевидно. На балу он весь вечер провел рядом с вами, а потом вы поднялись на палубу… Господи, да я чуть не умерла от зависти! Именно поэтому я и хотела знать, как вы провели вчерашний день. Расскажите мне все, Эвелин, прошу вас! И не упустите ни малейшей детали!
Раньше Эвелин, услышав такую просьбу, смутилась бы. Но теперь… Теперь она вдруг потеряла всякую осторожность. Ведь смогла же она выпить вино прямо из бутылки, значит, теперь она сможет с легкостью отразить эту атаку приятельницы. Эвелин даже захотелось рассказать ей о своем скандальном поведении.
– Хорошо, – согласилась она, – но вы должны обещать мне, что никому не расскажете. Вы должны будете всем говорить, что я была в музее в Ньюпорте.
– Разумеется, разумеется, даю вам слово!
И Эвелин начала свой рассказ:
– Лорд Мартин взял меня с собой в море.
– Вы были только вдвоем?
Эвелин кивнула.
Леди Рэдли прижала руку к щеке и встала с кровати. Затем она перешла в другой конец комнаты, и на ее лице появилось задумчивое выражение.
– О, вам очень повезло, – наконец проговорила она. – И как он смотрелся за штурвалом? Хотя можете не отвечать. Я очень часто представляю его себе: молодого, сильного и такого живого.
Эвелин с удивлением посмотрела на свою собеседницу, лицо которой вдруг стало печальным.
– Так, значит, вы провели целый день вместе, – вздохнула леди Рэдли. – Он держал вас за руку, когда вы поднимались на яхту?
Эвелин улыбнулась:
– Он поднял меня на веревочной лестнице на борт. Мы подплыли к яхте на шлюпке, и поэтому пришлось забираться наверх именно таким способом.
– Что вы говорите! – воскликнула леди Рэдли и снова села на кровать. – Вы вернулись в Каус уже очень поздно. Вы все это время плавали или пристали к какому-нибудь острову погулять?
Эвелин рассказала о пикнике на острове и о прогулке в горах, не забыв упомянуть и о том, что они с Мартином пили вино прямо из бутылки, а потом вместе строили замок из песка.
Разумеется, остальные подробности Эвелин благоразумно опустила. Она решила, что того, что она рассказала, и так уже более чем достаточно. Эвелин ни словом не обмолвилась об их с Мартином разговоре. Это никого, кроме них, не касалось.
Пожилая леди снова тяжело вздохнула и откинулась на подушки.
– Ах, Эвелин, теперь у меня есть пища для размышлений и мечтаний. Благодарю вас.
