— Ты бы лучше думала, за что жить будешь? Все твои активы сегодня будут заморожены. А твой папаня, уже под следствием.
— Чего? Арсен?! Мы же одна команда?
— Сдурела? Исчезни! Собирай вещички и вали из города. Если завтра утром мне доложат, что ты еще тут, я уже таким добреньким не буду, — Ирка заглядывает в его глаза, кричит, от увиденного в них.
До нее доходит — он не шутит.
— Арсенчик… у меня же ребенок? Ты невинную душу оставишь без средств к существованию? — пытается надавить на жалость, хватает его за руку.
— Об этом надо было думать, когда клеветала на лучшую подругу, — брезгливо отталкивает Ирку.
Зовет охрану. Чтобы очистили помещение от нечистоты.
Теона отомщена. Ее подруга будет долго расплачиваться за содеянное. Арсен собой гордится. Все же месть приятная штука.
Следующие несколько дней пролетают в заботах и хлопотах. Конечно, организацию похорон «несчастной» Анны Сикорской, Арсен взял на себя. Она ведь мать его покойной супруги, он скорбит и не может поступить иначе. Так написано в его интервью, которое разошлось по всем средствам массовой информации. Еще там описаны невероятные страдания отца одиночки. Его нелегкие будни и волнения за город.
Владимира нашли. Он сидит в камере и отказывается говорить. Хранит молчание. Назначена психиатрическая экспертиза. Возможно, если Арсен смилостивится, отца его супруги признают невменяемым.
В день похорон Арсен чувствует себя опустошенным. Все происходит именно так, как он запланировал. Но с каждым новым днем, он проваливается в какую-то мерзкую, безнадежную пропасть. А вокруг ничего, кроме удушающей пустоты.
После похорон он займется возвращением Теоны. Только она сможет вернуть ему вкус к жизни. Она воскресит Арсена, сможет залечить его раны. И подарит ему дочь. Он так хочет, чтобы у Димки была сестричка, копия его мамочки.
По дороге на похороны. Арсен мысленно репетирует свою речь. Там будет много прессы, и самое время ему озвучить свои планы. Он возьмет этот город под контроль уже официально.
Натянув скорбное выражение на лицо, Арсен выходит из машины. Шествует к храму, где находится гроб с останками сгоревшей Сикорской. Там же и маленький Ваня, теперь он отомщен и может покинуть Арсена.
Эти похороны — начало его новой жизни. С этими мыслями, он выходит к трибуне, для последнего слова. Кладет огромный букет гвоздик у гроба.
— Я скорблю вместе с вами. Подобное не должно происходить у нас в городе. Я потерял жену, теперь ее мать. Я горячо любил Анну, она была доброй и отзывчивой женщиной, — усмехается про себя. Если бы они знали, как он ликует, что справедливость все же восторжествовала. — Трагические события последних месяцев, подтолкнули меня к принятию важного решения. Я не хочу, чтобы люд страдали. В моих силах сделать город безопасным. Обеспечить совсем другой, более высокий уровень жизни для граждан. Я принял непростое решение баллотироваться в… — он запинается на полуслове.
Смотри широко распахнутыми глазами, как по дорожке, прямо к трибуне идет Теона. Величественная, гордая, другая… Не такая, какой она отпечаталась в памяти Арсена.
Собравшиеся, затаив дыхание, вместе с Арсеном наблюдают за незваной гостьей.
— Прости, что помешала твое пламенной речи, дорогой муж, — Теона улыбается. Не той мягкой улыбкой, которой каждое утро провожала его на работу, а по вечерам встречала, а жесткой хищной, безжалостной.
Глава 49
Иду по дорожке, ощущаю на себя взгляды собравшихся на похороны. Вижу закрытый гроб с мамой и изумленные глаза некогда любимого мужа. Смотрю прямо в них, и вижу там не Арсена, а испуганного мальчика Ваню.
Он не ожидал меня увидеть, растерян, обескуражен. Он запнулся и не может продолжить речь. Вообще слова сказать не способен.
Гаспар рассказал мне про детство Арсена, подробно описал, как мой отец расправился с матерью маленького мальчика, как отвез его в детский дом.
А мне не жалко. Вот совсем.
Судьба испытывала Арсена на прочность. Испытывала в детском возрасте, когда он был не готов. Но выбор у него был, сломаться и пойти на поводу своих демонов, или остаться человеком. Арсен человеком не стал. Он сделал свой выбор, и не мне его жалеть. Я пострадала от его действий. А в чем я была виновата? Что мой отец оказался подлым человеком? Что мать не нашла сил противостоять ему? Может мама не хотела. Возможно, ее все устраивало. Арсен лишил меня возможности задать ей эти опросы. Ее мысли и чувства ушли вместе с ней.
Я не снимаю вины родителей. Они совершили много ошибок, но мама не заслужила такого жестоко конца. А отец… он тоже по факту мертв. Не телом, душой.
Содеянное собственными руками уничтожило его. Он сидит в камере и не реагирует ни на кого. Просто смотрит в стену, изо рта у него стекает слюна, а в глазах нет ничего. Я не видела его лично, Гаспар показывал мне кадры.
Позже я навещу его. Не для отца, а скорее для себя лично Мне необходимо его увидеть, попрощаться, закрыть эту страницу и пойти дальше.
Сейчас я попрощаюсь с мамой. И обязательно отвоюю у Арсена свое.
Если еще вчера я волновалась, то сейчас я спокойна. Правда на моей стороне, мне нечего боятся. А еще я знаю, что не одна, за своими плечами я чувствую силу. Дикую, необузданную, бешеную, но именно она поглощает страхи и дарит невероятную уверенность в себе. Гаспар… какие бы тараканы не обитали в его голове, но боле надежного плеча сложно себе представить.
Казалось бы, после всего, что я пережила и узнала, я должна разочароваться в людях и никому не верить. Тем более, такому как Гаспар. А я верю, не умом, все гораздо сложнее и глубже. Точно объяснить я пока даже себе не в состоянии.
Изменилось все, когда языки пламени пожирали мой дом, мою мать, сжигали душу отца и мое детство. Тогда нечто неуловимое проскользнуло между нами. И я обрела уверенность в нем.
Ступаю на трибуну, кладу цветы у гроба матери.
— Покойся с миром, мамочка, — шепчу.
Не держу на нее зла. Не могу и не буду жить со злобой в сердце. У меня перед глазами пример мальчика Вани, который возненавидел весь мир.
— Здравствуй, Арсен, — подхожу к трибуне, у которой муж замер как изваяние.
Он молчит. Только смотрит на меня расширившимися зрачками. Впитывает каждую черту. Медленно протягивает руку, словно я видение и он не верит своим глазам.
— Спасибо, что пришли проститься с моей матерью! — начинаю говорить, глядя в зал. В людях нет скорби, они пришли, чтобы просто отметиться, поглазеть. Впрочем, и мне на них все равно, они мне нужны для общественного резонанса. — Если кто не узнал, или сомневается, — продолжаю говорить громко и абсолютно спокойно, — Я Теона Сикорская в замужестве Дементьева, которая до недавнего времени официально считалась погибшей.
— Не делай этого, — шипит Арсен.
Его люди уже подбираются ко мне из разных уголков зала.
— Арсен, будь добр, отзови людей. Как ты понимаешь, я пришла не одна и потасовка нам ни к чему, — одариваю его снисходительным взглядом.
Я много раз представляла этот момент. Как увижу его после всего случившего, что буду испытывать. Я ведь любила этого человека, верила ему.
Ничего. На жалости, ни тоски. Я пришла восстановить справедливость, забрать свое.
— Ты совершаешь ошибку, — так же тихо шепчет.
— Ошибку совершил ты, решив, что можешь распоряжаться чужими жизнями, — люди немного активизирутся. Раздаются щелчки фотоаппаратов, мобильных телефонов. Все наблюдают за представлением. — Мой муж меня похоронил. Живую и любящую жену. Забрал моего ребенка, а мне подсунул документы другой женщины. Это сейчас ее прах лежит в моей могиле. И самое удивительное, никто мне не верил. А ведь знали многие. Муж заставил отказаться от меня моих родителей, подругу. Меня вычеркнули из жизни, потому что на его стороне были сила и деньги. Сейчас у меня на руках данные экспертиз, а также полный список, деяний моего мужа. Арсен, отмалчиваться не выйдет. Карты раскрыты. А ведь вы бы и правда поддержали его кандидатуру в меры, — окидываю гостей насмешливым взглядом.
