угощение.
– Если хочешь, можем посмотреть кино, – разрезая ледяную дыню на половинки, поднимает голову он.
– Можно и кино, – соглашаюсь я. – Какую-нибудь интересную и ненавязчивую историю. А где у тебя бокалы?
– Возьми в гостиной, там, в стенке есть хрустальные.
– Уже иду.
Я возвращаюсь в комнату и достаю бокалы.
– Совсем забыл про конфеты, – кричит мне из кухни Данил. – Возьми рядом с телевизором.
Вскоре на кухне готов наш романтик – дыня и арбуз нарезаны кубиками, терпкое шампанское открыто, конфеты выложены в хрустальную вазочку.
– Неси в комнату, – игриво посматриваю на Данила я. – Я пошла в ванную. Мне не терпится примерить обновку.
– А как мне не терпится тебя в ней увидеть, – улыбаясь, качает головой мой незнакомец. – Кино или музыка, Кристина?
– Музыка, – все же решаю я и запираюсь с пакетом в ванной комнате.
О, да. Комплект действительно смотрится великолепно. Мне идет алый цвет. Я привожу себя в порядок – подкрашиваю губы, расчесываю волосы, и выбираюсь из ванной.
В гостиной уже полумрак. Из динамиков льется красивая медленная музыка, что-то из «романтик сонгс», на английском языке. На придиванном столике угощения и круглые красные свечи. В момент, когда я захожу, Данил как раз зажигает их.
– Ух, ты, – вырывается у меня восхищенный возглас. Мои босые ступни утопают в пушистом ковре. Кожа покрывается мурашками от прохладных струй кондиционера.
Данил поворачивается и замирает.
– Наверное, ты – мое самое прекрасное видение из всех, – выдыхает он. – Я даже боюсь тебя касаться.
– Ну, нет, – смущенно улыбаюсь я, – так не честно. Я надела комплект именно для того, чтобы ты меня касался.
Данил разливает шампанское в бокалы.
– Держи, – протягивает он мне бокал. – За самую красивую девушку в моей жизни.
– И за самого идеального мужчину, – я подхожу ближе и беру бокал с ледяным шампанским у него из рук.
Он притягивает меня к себе за талию свободной рукой, и наши бокалы звонко стукаются друг о друга.
Я усаживаюсь к нему на колени и отпиваю глоток шампанского.
Данил убирает свой бокал на столик. Его руки мягко поглаживают мою спину, убирают волосы с плеч. Я отпиваю еще один глоток шампанского, больше для смелости, и тоже убираю свой бокал.
Его руки продолжают ласкать мою спину. Губы опускаются мне на шею, и скользят, сначала нежно, а затем все настойчивее, заставляя трепетать.
Я становлюсь податливой, словно бархат. Данил медленно опускает чашечки алого лифчика вниз, и с вожделением припадает губами к моей груди. Мне кажется, я задыхаюсь от нахлынувших эмоций. Меня снова затягивает сладкая патока желания. Я прикрываю глаза, обвиваю его шею руками, и мой разум больше не принадлежит мне. Все вокруг меркнет. Остаемся только я и Данил. Наша одежда летит на пол, он опускает меня на диван и нависает надо мной сверху. Он кусает мои губы, шею, заставляя ерзать под ним от нетерпения. Его язык дерзко врывается в мой рот, и он целует меня, не давая перевести дыхание. Я вся горю от его поцелуев. Его прикосновения волшебны, они заставляют меня откликаться каждой клеточкой моего тела.
Я не выдерживаю пытки ласками, обхватываю его талию ногами и притягиваю к себе.
С его губ срывается хриплый стон. Он быстро надевает презерватив и опускается на меня сверху.
Я впиваюсь ногтями в его широкие плечи, подаюсь ему навстречу, и вскоре ощущаю его внутри, такого желанного и сладкого.
– Ты прелесть, – шепчет он и начинает врываться в меня с каждым разом все сильнее.
Данил заполняет собой мое тело, мою душу, и я в экстазе. Я глушу свои вскрики в его шею и чувствую, как низ живота сводит сладкими спазмами.
Потом мы долго сидим на диване, прижавшись друг к другу, и просто молчим. Данил лениво целует мою макушку, поглаживает мои плечи, и рассеянно улыбается. Мне хорошо от того, что он рядом. Я с наслаждением вдыхаю в себя запах его кожи с легкой примесью одеколона для бритья, вжимаю в ладонях его мягкие руки, и кажется, нет никого счастливее меня.
– Данил, а твоя семья, о которой ты не любишь говорить? Кто они? – задумчиво спрашиваю я.
– Отец очень состоятельный бизнесмен. У него два отеля на Красной Поляне. Есть сестра, но она его дочь от второго брака.
– Ты с ними совсем не общаешься?
– Почти нет. У нас нет ничего общего. Отец бросил маму почти сразу же после моего рождения. Долгое время я вообще не знал, что он у меня есть. Так что, мне его не за что любить.
– А почему ты ждал его на яхте?
– Потому что он меня достал, – передергивает плечами Данил. – Ему, видите ли, на старости лет понадобился наследник империи гостиничного бизнеса. А моя сестренка по развитию недалеко ушла от твоей Томы. Да и ставить во главу бизнеса девушку как-то не престижно. Вот он и зачастил ко мне в гости. Все просит оставить МЧС и начать вникать в бизнес. А мне его бизнес ни к чему, Кристина. Надо было раньше думать. Тогда, когда мать каждую копейку считала, чтобы себя и меня прокормить.
Мой незнакомец отстраняется от меня и хмурится. Ему неприятно говорить об отце. Я чувствую, что внутри у него скопилось очень много боли, которую он подавляет, натянув на лицо маску равнодушия и презрения.
– Представляю, как тебе было тяжело расти без отца, – посматриваю на него я.
– Отвратительно то, что он хочет получить меня теперь, когда я справляюсь и без него, – угрюмо произносит Данил. – Он хочет лишить меня того, что я смог достичь в профессии и получить готовый экземпляр наследника для бизнеса. А мне и даром не нужны его деньги! За них не воскресить маму. Она уже умерла.
Данил проводит рукой по своим темным волосам, и не смотрит мне в глаза. Я понимаю – я задела его травму. Такую же неизлечимую, как и моя.
– Ладно, прости, – тут же пытается исправиться он. – Давай лучше еще шампанского тебе налью?
– Давай, – тихо отвечаю я и
