Рэйч ковырнул землю ножом. Почти сразу клинок уперся во что-то очень прочное.
Моряк немного раскопал ямку, оставленную ножом. Твердый камень, который он обнаружил, напоминал материал, которым их предки покрывали проезжие пути, – Марк и Йори оказались правы, путешественники вышли на очередную дорогу, соединявшую прибрежные города с внутренними областями.
К полудню маленький отряд подобрался к устремлявшимся высоко в небо горам. Путешественники начали подъем, стараясь до обеда взобраться на перевал, более низкий, чем взлетавшая в небеса вершина Ромакша. Обливаясь потом, скользя и падая на осыпях, люди упрямо лезли вверх по склону. Хорш отвез наверх капитана и вернулся за едва передвигавшим ноги Орионом. Рэйч пока мог помогал Йори вытаскивать наверх Суаткана. Ящер часто поскальзывался и тяжело падал, сползая по осыпи вниз.
Йори старалась не обращать внимания на режущую боль в покалеченном боку, но в какой-то момент в глазах у девушки потемнело, и она покатилась по склону. Марк едва успел ее подхватить на самом краю небольшого обрыва. Он попытался привести девушку в чувства. Глубоко вздохнув, Йори зашлась кашлем и скорчилась, обхватив рукой бок. Встревоженный Марк осторожно поднес ладонь к раненому боку Йори и тут же тихонько выругался.
– Ты, что, не могла сказать, что у тебя ребра сломаны?! Или надо было ждать того момента, когда кто-нибудь из-за тебя попадет в беду?!
– Я не просила меня ловить! Мог бы и не спасать, – рванувшись из-под руки Марка, Йори резко встала на ноги. Покачнувшись, она едва не свалилась вновь, однако заставила себя выпрямиться и пойти вперед.
Наконец все путешественники поднялись на перевал. Марк все еще косился в сторону девушки, но ничего не говорил.
Рыбак понял – Йори скорее прыгнет вниз, чем признается, что ей плохо. В конце концов, Марк что-то буркнул себе под нос и тяжело зашагал вверх по ущелью с невысокими, но дававшими хоть какую-то тень отвесными склонами.
Жаркое послеполуденное солнце нещадно жгло спины упрямо идущих по каменистой пустоши людей. Узкое и короткое ущелье, начинавшееся от перевала под Ромакшем, вывело путешественников на выжженное неведомым огнем плато. Несколько километров длиной и три километра шириной оно тянулось далеко на восток. Ни одного деревца не прорастало сквозь почву, спекшуюся в твердую стеклянную корку. Далеко впереди, на самом краю этой пустыни виднелся сплошной ковер леса, но здесь… Идущим путешественникам казалось, что они находятся где угодно, только не на Земле. Трескающаяся и ломающаяся под ногами стеклистая поверхность прорезала подошвы прочных сапог, точно нож масло. Вскоре люди охали едва ли не при каждом шаге. Даже ящеры старались аккуратнее ступать по камням. Наконец Суаткан попросил Йори привязать ему на лапы какие-нибудь кусочки кожи, чтобы не так ранить конечности. Девушка достала из сумки прочную куртку из кожи гидры и, разрезав её на полосы, обмотала ящеру лапы. Марк поступил так же, помогая Хоршу.
Наконец плато «Смерть сапогам, или пробегись босиком по лезвию», как именовал его Карри, закончилось, и путники с облегченным вздохом растянулись под первыми деревьями. Боль и усталость не помешали Йори мысленно обследовать густые заросли на краю пустыни. Путешественников никто не поджидал.
Перекусив немного, путники немного отдохнули в благословенной тени молодых зарослей ореха. Солнце, однако, медленно, но упорно клонилось к западу.
Люди, кряхтя и постанывая от боли в натруженных ногах и исколотых ступнях, поднялись – через пару часов солнце скроется за горизонтом и начнет темнеть, а до темноты надо выбрать место для ночлега.
Вларт тяжело взобрался в седло на спине Хорша. Кроме капитана, ящеру пришлось нести на спине сложенную сбрую и седельные сумки Суаткана, который все еще был слаб и не мог нести прежний груз.
С края выжженной пустоши хорошо просматривалась вся местность на много километров вокруг. Еще раньше Марк заметил далеко внизу озеро, но до него отряд доберется только завтра: ходить по лесу в темноте – то еще удовольствие. Очень легко можно стать добычей ночных хищников. Вларт и Марк решили немного спуститься вниз и, выбрав удобное место, разбить лагерь.
С высоты густой лес, покрывавший все пространство внизу, казался мягким кудрявым ковром нежно зеленого цвета. Дальше на восток синела горная гряда – Демежи. Но до нее еще идти… хорошо, если пару дней. На запад, до самого горизонта, тянулся зеленый ковер леса. Там, где в составе древесных пород преобладали сосны, он казался сизо-зеленым, где граб и буки – более светлым.
Все горные гряды имели ярко выраженный наклон в сторону моря. Пологие западные и северные склоны на юге и западе перерастали в отвесные обрывы. Местами отдельные вершины имели столообразную форму. На некоторых вершинах лес отсутствовал, зато высокая трава под порывами ветра напоминала морские волны.
Йори застыла, завороженная и восхищенная открывшимся ей зрелищем. На такой высоте, когда кажется, будто весь мир под ногами, а ты, если захочешь, вот сейчас, сейчас возьмешь и полетишь… надо только очень сильно этого захотеть, – в таких местах не хочется думать ни о чем плохом, и в свою очередь не ожидаешь ничего плохого от других, будь то человек, паук или какое другое существо.
Налюбовавшись горными красотами, путешественники стали медленно спускаться вниз. В лесу к людям быстро вернулась осторожность.
В эту ночь, видимо, какие-то Высшие силы решили, что с маленького отряда хватит приключений. Никто не вламывался в лунном сумраке на стоянку. Никто не выскакивал из кустов, не спрыгивал с деревьев и не пытался поужинать людьми.
Последней, уже под утро, лагерь сторожила Йори. Она изредка вставала и прохаживалась возле костра, чтобы не уснуть. Когда лес вокруг начал сереть в предрассветных сумерках, а небо делалось все светлее и бездоннее, девушка немного отошла от стоянки на открытое место, где хорошо просматривалась накануне оставленная позади вершина Ромакша. В эту ночь было полнолуние, и ярко-желтое блюдце луны еще не успело скрыться. Было довольно странно наблюдать, как одну сторону горы заливает зарево пробуждающегося солнца, а другая все еще окрашена бледно-желтым, призрачным светом луны. Йори потеряла счет времени, наблюдая, как луна медленно бледнеет и растворяется в светлом, почти белом утреннем небе. Последняя звезда, висевшая, казалось, прямо над зубчатой вершиной темневшего на севере Чатыраха, растворилась и исчезла до следующей ночи.
Наконец, Йори тихо вернулась обратно в лагерь и, морщась от неуемной ноющей боли в боку принялась готовить завтрак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
