Последний и главный из островов - Ансборд- по понятным причинам представлять также было некому. И массивное резное кресло конунга во главе стола пустовало, будоража своим видом и невольно приковывая взгляды всех присутствующих.
Они не выйдут отсюда, пока кто-то из них его не займёт...
Я сидела в свите Кархета как его Вейла, что, учитывая все обстоятельства, заставляло меня испытывать зубодробительную неловкость. Ведь ещё только ранним утром, когда драккар Кархета причаливал к берегу, совсем другой ярл жарко шептал мне на ухо, что уже этим вечером мы уплывем в Унсгард и там сразу поженимся. И я больше не спрашивала, как Бьорк собирается этого добиться, не отпускала ехидные шуточки, не выгибала в сомнении бровь. Мне просто безумно, до одури хотелось верить ему.
А сейчас эти два мужчины сидят напротив, сверля друг друга холодными тяжелыми взглядами, и выглядят почти врагами. Ведь для всех очевидно, что главные претенденты на кресло конунга именно они. А я...
Я рядом с Кархетом и ощущаю себя вдвойне предательницей, потому что тайно мечтаю покинуть его и оказаться по другую сторону стола, подле Бьорка. Мой взгляд мазнул по горделивой Кире и замер на стене за её головой. Да, именно на её месте.
Первым встал ведун Маккина и зычно, нараспев стал зачитывать длинную молитву Ордину на древнем наречии. Все присутствующие прикрыли глаза и зашевелили губами, повторяя. Тихий ропот завибрировал в зале, зашуршал по углам, отражаясь от бревенчатых стен и только увеличивая моё внутреннее напряжение. Под конец молитвы в ушах у меня шумело, а кончики пальцев подрагивали, не в силах скрыть нарастающую внутреннюю дрожь.
Ведун замолк и сел на свое место. Стул под ним жалобно скрипнул в образовавшейся тишине. Ярлы вперили друг в друга тяжелые взгляды, открыв глаза. Несколько бесконечных секунд все молчали, словно оценивая противников и прикидывая шансы.
Наконец первым заговорил Кархет, нарочито небрежно откидываясь на высокую спинку стула и откашливаясь в кулак. Лениво тянул слова, будто ему и дела нет до кресла конунга и дружелюбно улыбался Бьорку, сидящему прямо напротив. Улыбался и одновременно буквально резал по частям ледяным настороженным взглядом.
Начал Кархет издалека. С того, что осиротел Ансборд, не осталось мужчин в роду почившего конунга, а женщины либо слабы, либо малы ещё, чтобы править. Что кресло, к великому сожалению, придется занять кому-то из другого рода...Потом плавно перешел на то, что в конфликте победила их сторона, а значит Болто из Колхейма, бывший за конунга, и ныне сидящий здесь право на кресло вождя не имеет, но его мнение, так и быть, учтут.
Остаётся Хотборк, Маккин и (тут Кархет якобы смущенно закашлялся, хотя готова поклясться, что он просто попытался спрятать нервную улыбку и жадный блеск, мелькнувший в глазах) он сам, их покорный слуга.
Кархет взял паузу, оглядывая остальных ярлов и считывая реакцию на свои слова. Но что молодой Хотборк, что матерый уже Маккин и бровью не повели, ожидая, что же он скажет дальше. Болто же и вовсе с угрюмым видом ковырял ножом ногти, не смотря на него и всем видом своим демонстрируя, что грязь да заусенцы его волнуют больше.
Кархет чуть раздраженно вздохнул, огладил бороду и аккуратно продолжил. Видно было, что предлагать свою кандидатуру самому ему не хочется, и он ждал, что остальные -таки поймут, что он - это будет наилучший вариант...
- Ярл Хотборк, давай-ка ты первый выскажешься. Всё-таки ты развязал эту войну, но ты и закончил, взяв Ансборд, а жена твоя, прекрасная воительница Кира, убила самого конунга. Кому ж говорить, как не тебе, - старик перевёл на Бьорка лихорадочно блестящие возбуждением глаза и едва заметно улыбнулся одним уголком губ, вкрадчиво добавив, - До меня дошли слухи, что, не смотря все твои заслуги, желанием стать конунгом ты не горишь...
Я изумленно взглянула на Бьорка, и со мной ещё почти все присутствующие в трапезной. Большинство ведь было уверено, что выйдет Бьорк отсюда конунгом. Я же не знала, откуда о нежелании Бьорка известно Кархету.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Не горю, - медленно кивнул Хотборк, прямо смотря на Кархета чуть прищуренным взглядом. По залу прокатился глухой удивленный вздох.
Бьорк хмыкнул, ударил ладонями по столу и сел ровнее, перестав опираться на спинку, и взял слово.
- Да, я развязал эту войну, и я же вышел в ней победителем. Но не за место конунга я боролся, - Хотборк заговорил громче, обводя глазами не только тех, кто сидел с ним за столом, но и всех присутствующих приближенных ярлов, допущенных в трапезную и стоящих чуть поодаль, - Цель моя была месть за моего убитого отца и малого брата! Все мы прекрасно знаем, что с позволения конунга это было свершено, хоть и не его руками. И эта цель достигнута. Я просил богов, и они были милостивы ко мне и помогли. Пользоваться же плодами этой мести...
Бьорк задумчиво почесал короткую бороду и сказал будто сам себе:
-Ещё два года назад я был лишь бесправным бастардом, имеющим лишь то, что на мне надето...
Послышались редкие приглушенные смешки. Бьорк тоже лукаво улыбнулся, переводя взгляд на сидящего напротив и явно довольного его словами Кархета.
- Куда уж мне больше, чем есть у меня сейчас? Лопнуть же от стольких благ можно, - подмигнул старику Хотборк, а в зале раздались более смелые смешки.
Кархет же на это коротко рассмеялся, и в его голосе колокольчиками звенело облегчение.
- Какие твои годы, сынок, - протянул почти добродушно, принимая более расслабленную позу.
Маккин же рядом с ним задумчиво чесал светлую бороду, озадаченно смотря на Бьорка.
- И кого ж ты предлагаешь, Хотборк? Я уж решил, что думать нечего - тебе быть...- ярл небрежным жестом обвел трапезную, - Ансборд итак захватил, чего ещё?
Бьорк криво улыбнулся, подаваясь к Маккину через стол и говоря словно только ему.
- Есть у меня более подходящий человек на примете, - доверительно сообщил Хотборк, а Кархет весь подобрался, ожидая услышать своё имя. Но Бьорк на него не смотрел.
- Из великого рода, благородный, отважный, достаточно разумный, сможет повести да собой, - продолжил он, - Да и по древнему закону, раз убила конунга - то только ЕЁ это право. Если захочет, конечно. Святость поединка воспета нашими предками и защищена самим Ордином, разве нет?
В зале зазвенело от того, как резко все перестали дышать. Маккин вытянулся лицом, у меня отвисла челюсть, и только Кархет сдавленно захрипел "Её-ё-ё??!", переводя бешеный взгляд с Хотборка на гордо восседающую рядом с мужем Киру.
А Бьорк уже повернулся к жене, издевательски торжественно интересуясь.
- Примешь ли ты на себя, Кира Хотборк, урожденная Хольм, бремя семи островов? Понесешь ли его с достоинством во славу Ордина?
На лице блондинки не было и тени удивления - лишь сдерживаемое торжество. И это торжество полным смятением отражалось в серых широко распахнутых глазах Кархета.
- Да, ярл Хотборк, приму.
По залу гулом прокатился очередной дружный вздох. Маккин лишь головой в недоумении покачал, Кархет же нервно улыбнулся и, подняв руку над головой, затряс в воздухе узловатым указательным пальцем.
- Ох-хо-о, Хотборк, не змей ты, а - лис! Истинный сумрачный лис, как батька твой был покойный, мой названный братец...
Старик сплюнул на дощатый пол, продолжая криво улыбаться и прожигая молодого ярла колючим взглядом.
- Жинку свою поставить решил, а ты вроде, как и ни причем, да? И не придраться...- Кархет оперся ладонями в стол, приподнимаясь со стула и нависая над Бьорком. Захрипел тише, сверля его недобрыми глазами, - Вроде и наш уговор выполнил... Кто ж мне, старому дурню, виноват, что не условился с тобой тогда, за кого ты будешь на тинге, да? Что щуришься глазами своими степнякскими? Думаешь, провёл, да?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кархет тихо зарычал, багровея, и уж было подался вперёд, пытаясь перехватить Хотборка за руку, но тут его остановил старший сын, резко дернув обратно на стул. Старый ярл засипел от жгучей досады, оседая. Маккин долго и громко присвистнул, находя происходящее, похоже, очень и очень забавным. А Хотборк, как ни в чем не бывало, огладил короткую бороду.
