- Единогласно, - сделал вывод Марков и продолжил, - На повестку дня предлагается к обсуждению вопрос "О настоящем положении группы и мерах по исполнению директивы штаба КСАПО "О проведении разведывательных мероприятий и добыче драгметалла в сложившейся обстановке", а также второй вопрос: "Предложения по улучшению нынешнего состояния дел в подразделении и улучшении быта военнослужащих группы погранвойск на объекте "Башни". Докладчик по первому вопросу коммунист Марков, по второму вопросу коммунист - Грязнов. Предложения есть?
- Есть, - со своего места вылез вперёд дядя Федя, - утвердить и голосовать всем! - победно улыбнулся он и выделился, таким образом, среди комсомольцев кандидатов и беспартийных.
- Возражения имеются? Нет возражений! Ставлю на голосование: Кто - За? - лес рук взметнулся со всех углов верхней башни, подтверждая необходимость равноправия на открытом партийном собрании. Даже Ахмед с Мельхемом неуверенно и осторожно подняли руки боясь нарушить неизвестный им порядок ведения таких мероприятий.
- Тогда нам надо выбрать президиум собрания и вести протокол. Какие будут предложения по количественному составу? - чтоб не затягивать бюрократическую процедуру Зубов перепрыгнул через строку регламента.
- В составе четырёх человек, предлагаю, коммуниста Маркова, кандидата в члены КПСС Федоренко (чтоб не трындел), комсомольца Жукова - замкомандира ВПБГ и беспартийного товарища Ахмеда.
- По количеству и составу возражения есть? - возражений не было. Марков уверенно вёл собрание, - Предлагаю голосовать списком! Кто за то чтоб выбрать президиум в составе четырёх человек, которых предложил коммунист Зубков? Кто - за? - Ахмед и Мельхем внимательно и чуть встревожено наблюдали как двадцать восемь рук и их, в том числе, поднялись вверх, объединяясь в едином желании видеть всех во главе собрания. Старшина освободил место на импровизированном столе из патронных ящиков, и быстро поставил на попа четыре из зелёных параллелепипедов, заменяя стулья. Федоренко, немного сконфуженный и довольный, был вытолкнут из солдатских рядов, и с подначками сослуживцев двинулся к центру площадки.
- Пишешь протокол, и чтоб, млять, без ошибок у меня! И не пропусти ничего из сказанного. Жуков на подхвате, - шепнул на ухо ухмыляющемуся ефрейтору Грязнов.
Глаза дяди Феди приобрели округлые очертания, когда он понял, что в низовой ячейке партии просто так никуда не выбирают, везде надо что-то делать, а прапорщик и тут на своём руководящем и хозяйственном месте и нагрузит по полной. Перед дядей Федей была выложена толстая общая тетрадь Маркова и две шариковые ручки. Зубков, Грязнов и остальные незлобно затрясли плечами, наблюдая изменения на лице бравого пограничника и его недоумённый взгляд понимания, что писать, придётся очень быстро, долго и нудно, вместо того, чтобы сидеть и поглядывать на всех с высоты своего президиУмного положения. Ахмед очень был доволен оказанным ему почтением. Он не собирался ничего говорить и гордо поднял голову удовлетворённый вниманием к своей персоне. Мельхем не скрывал своей радости за уважение оказанное пограничниками его дедушке.
- Регламент предлагаю такой: Докладчику - двадцать минут, прения - двадцать минут, обсуждение проекта постановления по каждому вопросу - треть часа. Итого: закончить собрание в течение двух часов, - голосовали все за - единогласно.
- Тогда слово для доклада имею я, - Марков кивнул головой и оглядел всех присутствующих, - Положение у нас, скажем так, скользкое. Врать вам не хочу. Но мы, товарищи коммунисты, комсомольцы и беспартийные, находимся в сложной и очень опасной ситуации. Самое плохое это то, что вполне может оказаться так, что придётся здесь жить неопределённое время. И надо нам ориентироваться на долгосрочное пребывание в этой отдалённой от СССР местности. Что меня беспокоит больше всего, так это, чтобы наше подразделение не стало обузой для своего собственного государства, - площадка вопросительно загудела после этих слов майора, требуя разъяснения услышанных предположений.
- А золото? Как же золото? - спросили сразу несколько пограничников, прерывая докладчика.
- По поводу золота, хочу сообщить следующее. Руководство постановило, что драгметалл у нас будут принимать по госцене за грамм - 10 рублей, в виду хорошей чистоты и самородного состояния сдаваемого сырья. Сдали мы 200 килограмм. Итого: брутто получилось около 200 000 рублей. Нам предложили перейти полностью на самоокупаемость и хозрасчёт. За вычетом расходов на наше питание, оружие и боеприпасы, содержание персонала и конюшни, обустройство дороги и облагораживания комплекса который был построен по ту сторону горы, электричество и прочее . Мы полностью окупили те траты, которое понесло государство на обеспечение нас всем необходимым. В настоящее время для выплат каждому военнослужащему личного состава "Крепости" выписана сберегательная книжка, на которую положено по тысяче рублей в независимости от воинского звания и занимаемой должности. В дальнейшем распределение прибыли будет вестись с учётом всех расходов на наше содержание. Так что за каждый патрон будем платить как Абдула Сухову - чистым золотом с нашего "прииска". Это ещё не всё, трудовой стаж начисляется из расчёта год за два. Воинские звания повышаются на одну ступень от настоящего. Это приятные новости.
Возглас наблюдателей, прервал партсобрание, поставил к амбразурам бойцов, а увиденное внизу заставило их самостоятельно щелкать переводчиками предохранителей и возвратно поступательными механизмами затворов. Офицеры в отличие от подчинённых вынуждены шевелить не руками, а нейронами, синапсами, дейтронами и аксонами - мозгами. Но всё же картинка, внизу под башней, заставила вскипеть серое вещество под камуфлированными кепками офицерских головных уборов. На берегу реки неспешно разворачивалась в боевой порядок орда. Основательно шли, как к себе домой, в родной и порабощённый улус за законной данью. Так ведут себя солдаты абсолютно уверенные в своей силе, действиях командиров и неизбежной победе в случае сопротивления. Да и какое тут сопротивление - один на тысячу? Мы и патроны расстрелять в них не успеем. Если бы не гора и неприступность почти веритикальных склонов - нас бы просто смяли. И им всё равно, сколько их убьют в предстоящем бою, потому что для них главное выполнить свой воинский долг, команду старшего, и богоподобного начальника. Прорваться, захватить и вырезать; если надо, то по трупам своих однополчан, которыми будут выложено подножие пирамиды удачи. А чем больше соратников испустит дух в резне за богатства, тем на меньшее число воинов придётся делить добычу. Простая, но действенная арифметика двенадцатого века.
С трёх сторон к подножию горы шла беспрерывная тьма конных и пеших воинов. С левой и правой береговой полосы двигались колонны на низкорослых лошадях. Из леса на опушку к центру, напротив нижней башни почти сплошной стеной выдвигались стрелки с луками, мечами, щитами и копьями. Пешие вооружённые солдаты, что вели коней в поводу, держали стрелы на тетивах изогнутых волной "на плечах" и "рукоятях" древнейших метательных устройств. Подходы к кромке воды постепенно заполнялись всё пребывающими и пребывающим войском. Каждую секунду из зарослей леса и поворота реки появлялись ряды бойцов заэкипированных, как наездники-кавалеристы беспощадного Батыя, но тишина...
Вся огромная и неподдающаяся пересчёту рать перемещалась совершенно тихо. Да, стукали копыта по камням, шелестел песок и сухая листва о подошвы сапог, храпели лошади, и лязгало и оружие и снаряжение, но люди молчали. Скрытые шлемами лица темнели отверстиями для глаз и не издавали ни звука... Вот так наверно они подходили к стенам городов, заполняя подступы бесконечными рядами, десятками, сотнями, тысячами, десятками тысяч. Как саранча, что грызёт на своём пути без разбора всё подряд, а после неё голая пустыня, обглоданная до земли и опустошённая, как злаковое поле после тщательной уборки урожая. Только вот люди за один сезон не вырастают. Человека, чтоб создать, надо лет, этак, двадцать, как минимум; дедушку, бабушку, маму, папу, соседей, друзей, традиции, законы, религию и образец для примера...
Узкий берег у подножия реки на нашей стороне, по-видимому, имел статус неприкосновенности. Потому, что противоположный выход из воды к лесу целенаправленно заполняли три расширяющиеся по мере движения колонны. Если левая и правая пользовались возможностью передвигаться верхом, то часть солдат войска, вышедшая в лоб, на нижнюю башню из-за опушки, шла между и под деревьями сквозь лес, привязав лошадь поводом к ремню за спиной, чтобы руки воинов были свободны для луков, очень похожих на такой же клеёный инструмент Мельхема. Если у них и наконечники пропитаны ядом, то опасность залпа умелых стрелков полностью перелетит через семидесятиметровую реку. И как раз накроет нижнюю башню и подступы к ней металлическим и сплошным дождём из треугольных наконечников. Постепенно, весь берег напротив поворота русла, огибающего подножие водораздела, заполнился небольшой армией.
