Вот он посмотрел прямо на нее. Неужели он видит в такой кромешной тьме? Взгляд был напряженный, пристальный, Сэйбл если не увидела, то почувствовала это. О чем он думает, спросила она себя. Может быть, вспоминает поцелуй? Вряд ли. Человек вроде Мак-Кракена не станет подолгу хранить в памяти такое незначительное событие. Сэйбл тоже старалась выбросить настойчивые воспоминания из головы, напоминая себе о многочисленных недостатках бывшего капитана, но даже их внушительный перечень немногим ей помог. Неужели все целуются вот так, всем телом и доброй половиной души?
Хантер шевельнулся. Фиалковые Глаза, силуэт которой угадывался в темноте шалаша, заметно вздрогнула.
— Тебе лучше успокоиться, — зашептал он, едва шевеля углом рта. — Ты похожа на пружину в часах, заведенных до отказа.
— Уж и не знаю, почему, — буркнула она сухо, вызвав у него невольную улыбку.
— Не хочешь немного поспать?
— Вы, наверное, шутите! Поспать, когда рядом слоняется какой-то головорез? Вот выскочит и перережет нам горло!
Хантер фыркнул и зажал ладонью рот, подавляя желание расхохотаться.
— Ничего страшного не случится, — выдавил он, досадуя на неуместную веселость.
— В таком случае, зачем же я сижу здесь, как мышь в подполье, почти примерзая к земле?
— Тише, тише! Я сказал: ничего страшного не случится, но это не значит, что не случится вообще ни…
Дикий вопль прорезал тишину. Сэйбл схватилась за сердце, промолчав не столько из осторожности, сколько от потрясения.
— Ага! — сказал Мак-Кракен удовлетворенно. — Я вижу, сработал один из капканов.
В два движения затоптав костерок, он исчез в кромешной тьме леса. Сэйбл сидела, мелко дрожа и представляя себе всякие ужасы. Капкан! Нога, захваченная безжалостными ржавыми челюстями, раздробленная, окровавленная! Желудок с готовностью воспарил к горлу. Не решаясь двинуться, она тихонько похлопывала ребенка по задку и ожидала дальнейшего развития событий.
— Можешь выйти, женщина!
Голос прозвучал близко и так громко, что Сэйбл подскочила. Что за невозможный тип! Мог бы предупредить о своем появлении… ну хоть кашлянуть пару раз.
Она опасливо высунула голову из шалаша. В темноте перед ней маячила одна неестественно широкая тень. Потом темное пятно распалось на два. Сэйбл вгляделась, но так и не сумела различить ничего определенного. Тогда она поднялась, прижимая к груди Маленького Ястреба.
— Помнишь его? — раздался голос Мак-Кракена, и тут же вспыхнула спичка, осветив длинное лицо, обрамленное жидкими бакенбардами.
— Человек из салуна, не так ли?
— Я думал, она едва говорит по-английски! — удивился пленник.
— Странно, правда? — спросил Мак-Кракен вкрадчивым голосом и бросил догоревшую спичку.
Послышалось громкое сопение и шарканье, какая-то возня, звучный удар кулаком. Новая вспышка обнаружила присутствие Мак-Кракена у кострища, он уже раздувал огонь. Костер разгорелся быстро. Вскоре стал виден и Нат Барлоу, валяющийся в нескольких шагах от него без признаков сознания.
Сэйбл подошла поближе — и сразу об этом пожалела. Один сапог Барлоу был разорван, из-под него подтекала тоненькая темная струйка. Кровь, подумала Сэйбл.
«Сейчас меня вырвет!»
Она сглатывала и сглатывала, отвернувшись к костру, пока не почувствовала себя лучше.
— Чт-то ему бы-было нужно?
— Ты.
— Я? — опешила Сэйбл. — Но зачем я ему, ведь он и видел-то меня всего один раз?
Мак-Кракен прошелся красноречивым взглядом по ее закутанной фигуре.
— Зачем? За тем за самым, от чего родятся дети. Надеюсь, ты не думаешь, что Барлоу стал бы испрашивать твоего согласия?
— Боже правый!
Сэйбл опустилась на ближайший валун, не чувствуя исходящего от него холода. Неужели Барлоу забрался в такую даль, чтобы изнасиловать ее? В это невозможно поверить!
Она провела дрожащими пальцами по влажному лбу, пытаясь собраться с мыслями. Она немногое знала о том, на что намекал проводник. Разумеется, что-то должно происходить перед тем, как рождается ребенок… мужское семя как-то попадает в женщину… с помощью специального приспособления, которое есть у каждого мужчины. Не то, чтобы она совсем не представляла, как это выглядит… но, конечно, не совсем так, как у Маленького Ястреба. Как же все-таки это происходит? Почему она не позволила Лэйн рассказать все до конца, почему остановила ее, услышав, что мужчина ложится поверх женщины? Да, но как можно выслушивать такие непристойности? Тяжелый, потный, издающий отвратительные звуки… фу, гадость!
Сконфуженная направлением собственных мыслей, Сэйбл поспешила встать и присоединиться к проводнику.
— Но почему вы так уверены, что Барлоу нужна именно я? Что будет, если причина его появления совсем другая? (Ей пришло в голову, что тот каким-то образом узнал о том, кто отец ребенка, и решил похитить его ради выкупа.)
Хантер нахмурился. Если она и дальше будет так прижимать ребенка, то скоро придушит его!
— То есть желание отомстить мне за тычок в салуне?
Фиалковые Глаза пожала плечами, не сводя взгляда с мысков своих ботинок.
— Ерунда.
— Вы уверены?
— Вне всякого сомнения.
— Но разве вы не выставили его на посмешище перед собутыльниками? Разве это не повод для того, чтобы затаить обиду?
— Барлоу всегда был посмешищем, а тычки получал и похуже.
— Но, может быть, в прошлом?..
Ветка, которую Хантер собирался подбросить в костер, громко хрустнула в его руках. Не хватало еще завести разговор о его прошлом! Он молча встал и направился в шалаш за мешком с припасами. Когда Фиалковые Глаза упрямо последовала за ним, он раздраженно обернулся:
— Вот что, женщина, я встречал Барлоу не больше двух раз за три года. Никаких дел у меня с ним не было. Остается предположить, что он притащился сюда за тобой.
— Да, но…
Хантер вышел из себя. Он сделал гигантский шаг, заставив Фиалковые Глаза отскочить, и склонился к ее лицу.
— Ты, что же, не понимаешь, на что могут пойти здешние шакалы вроде него ради такой добычи? Он убил бы меня, а потом забрал тебя, твое золото и все остальное… кроме ребенка, конечно! Его бы он оставил на съедение волкам, а тебя «валял бы под кустами» до тех пор, пока не уморил бы или не пресытился! Ну, черт возьми, теперь до тебя дошло?
Сэйбл стояла, растерянно хлопая глазами. За всю жизнь на нее не кричали столько, сколько этот человек за какие-то пять дней!
— Э-э… спасибо, мистер Мак-Кракен.
— За что, дьявол меня забери?
— За то, что спасли жизнь мне и ребенку.
Хантер не без усилия заставил себя успокоиться. Она выглядела такой беззащитной, такой милой… Почему же он то и дело набрасывался на нее с криком?
