— Ты их хорошо знаешь? Где они теперь?
— Они, конечно, своей компанией жили, но и нас не сторонились, я у Родриго часто в гостях бывал. Теперь переписываемся изредка, с днём рождения, с Новым годом… Они, когда в Испанию вернулись, горели энтузиазмом: даже организовали своё вожделенное бюро, частное, естественно. На паях, так сказать. Первое время работали очень результативно. Заказов было много, потому, что недорого они брали. А потом им конкуренты из пасущихся у ЕКА кислород перекрыли: Нажали на какие-то рычаги и нашим выпускникам предложили продлевать лицензию за совершенно неподъёмную цену.
— Протекционизм?
— Чистой воды! Согласись они, и их разработки поднялись бы в цене даже выше средней по отрасли! Ребята побарахтались ещё с полгода, хотели даже в суд подать, да плюнули – бесперспективно! Ну, и разбежались в разные стороны. Сам Родриго в Мадриде в какой-то фирме дизайнером работает, Синди замуж вышла, остальные трое – кто в Испании, кто в Европе пристроились. Не бедствуют, вроде. Но чувствуется в письмах эдакое… все же они Космосом бредили!
— Кажется, то, что нужно, Серёжа! Давай мне адрес Фернандеса своего: если успеют собраться в субботу, то их навестит таинственный азербайджанец. И все наработки по нашей птичке тоже мне собери на флешку.
— А расходы?
— Ерунда! Тагир Омаров очень обеспеченный человек, мелочиться не будет!
— Понятно! — хохотнул Сергей.
— Хорошо, все, похоже, потрудились от души, думал в субботу – воскресенье мы устроим ещё один тренировочный полёт, а на следующие выходные планировал вылет в знакомые нам места. Но, всё теперь переносится на неделю. Полетим прежним составом, плюс Лида резервным пилотом. Кстати, я достал динамометр, нужно изготовить испытательный стенд. Займитесь с Серёжей.
— А почему в знакомые? — удивился Пётр, — я думал на этот раз в Киргизию?
— Туда, наверно, позже. Вообще, неизвестно есть ли там посадочная площадка, не живут ли рядом люди и так далее. А в этой пещере – я уверен – под слоем оплавления, наверняка, ещё скрываются снарки.
* * *
Последней, как и положено женщине, прибыла Синди. Впрочем, и она не опоздала. Когда Родриго увидел её на мониторе выходящей из такси, а потом грациозно идущей по дорожке его загородного дома… Да, давненько не виделись! После прекращения совместной работы встречались не более десятка раз, а в полном составе, пожалуй, что, и ни разу. А вот сегодня собрались! Что она, интересно, нашла в этом своём… немце? или голландце? Вроде у неё в Москве с Мигелем что-то было? Ладно, не его дело.
Синди вошла в комнату, и присутствующие давние друзья повскакали с кресел и темпераментно поприветствовали черноволосую красавицу. Даже расцеловались по праву старинных знакомых. Проходя к своему излюбленному месту у окна, женщина с вздохом провела рукой по стоящей на столике модельке экраноплана – последней конструкции в разработке которой их бюро принимало участие. Кто-то, кажется Мигель, потребовал в шутку водки, поскольку такое событие, как эта встреча, надлежит спрыскивать именно ледяной русской водкой, но никак не слабеньким испанским.
— Будет водка, будет, компаньерос! — взял в свои руки инициативу Родриго, когда его гости более-менее, снова расселись и успокоились. — Сегодняшней встречей мы обязаны незнакомому нам господину, который, видимо, осведомлён о наших обстоятельствах и желает поговорить с нашей компанией. И, судя по всему, об очень интересном деле. До его прибытия осталось, — Родриго глянул на часы, — около двадцати минут.
— Что за господин? Какое дело? — посыпались вопросы.
— Извините, ребята, что я в письмах не написал подробнее: это просьба мистера Тагира Омарова. Скажу, что он хочет предложить нам нечто такое, что, как он полагает, нас очень заинтересует.
— Турок, что ли? — недоумённо спросил Мигель, наливая Синди вино в бокал.
— Может быть. Хотя он представился азербайджанцем.
— А где это? А! На Кавказе, вроде? Что он нам может предложить? Что-нибудь незаконное?
— Да, Мигель, это на Кавказе. А предложить он нам хочет… Впрочем, смотрите сами.
И Родриго раздал компании несколько комплектов распечаток с чертежами. Несколько минут коллеги молча изучали документацию. Первой не выдержала Синди:
— Иисусе! Роди! Что это такое? Оно должно летать или стоять в парке развлечений? Афера какая-то!
— Оно должно летать, Синди!
— Как же ЭТО полетит? Где двигатели, где воздухозаборники? Где топливные баки, наконец?
— Позвольте мне объяснить уважаемому обществу, как это должно летать! — прозвучало вдруг по-английски с лёгким акцентом.
В дверях стоял незнакомец, лет пятидесяти, с вполне европейским лицом. Только совершенно чёрные брови, чёрные же волосы с проседью и смугловатость говорили о наличии в его жилах «восточной крови». Одет он был очень прилично, с капелькой того шарма, который выдаёт весьма обеспеченных людей и который, впрочем, часто и удачно копируют мошенники. Никто не заметил, как он вошёл.
— Буэнос диас! Позвольте представиться! — продолжил вошедший, — меня зовут Тагир Омаров, я подданный Азербайджана. Извините, я очень плохо знаю испанский, но можно говорить по-английски или по-русски.
Несколько минут заняла процедура представления. Затем гость уселся в предложенное ему кресло, повертел в пальцах и отставил предложенный ему бокал вина и испросил лимонада.
«Явный мусульманин», — подумали присутствующие.
— Итак, господа и дамы! — вежливый кивок в сторону Синди, — я попросил вас собраться тут, потому, что нуждаюсь в ваших профессиональных знаниях. Эскизный проект стратосферного самолёта, с которым, как я вижу, вы уже немного познакомились и есть то дело, с которым я к вам пришёл.
Тут мистер Омаров поднял руку для того, чтобы остановить назревающий шквал недоумённых вопросов:
— Момент, дайте мне договорить. Я представляю фирму «ClearElements». Она ещё только формируется, но, можете мне поверить, мы очень практичные люди и не будем вкладывать деньги в какое-нибудь сомнительное дело. В доказательство серьёзности наших намерений позвольте мне оплатить расходы по вашей лицензии на три года. Ведь формально ваше конструкторское бюро зарегистрировано, только не работает, не так ли?
— Да, это так, — ответил Родриго, — раз в год показываем нулевой баланс и всё.
— Чудесно! То есть, конечно, никуда не годится! Если вы позволите воспользоваться вашим компьютером, господин Фернандес, я немедленно переведу эти деньги. Они в любом случае останутся в вашем распоряжении. И давайте покончим с организационными вопросами. Мы предполагаем, нанять вас для выполнения проектных работ по необходимому нам транспортному средству. Цену за эту работу вы установите сами, сроки мы определим совместно. Всё это в случае вашего согласия, конечно. Как только и если оно последует, я готов перевести на ваш счёт аванс в сумме полутора миллионов евро. Итак?
Некоторое время ошеломлённые собравшиеся молча переваривали эти сверхщедрые предложения, наконец, молчание нарушил Родриго. Всё же он был главой и неформальным лидером лежащего в коме конструкторского бюро:
— Но, господин Омаров! Этот проект неосуществим. Не знаю, кто вам рисовал эти чертежи но, похоже, вы стали жертвой обмана. Предлагаемая вами конструкция просто не может взлететь. Не предусмотрено место для установки двигателей, топливных баков и так далее. И что это за дюзы на днище? Чтобы этот самолёт мог подняться в воздух, проект нуждается в полной перекомпоновке. Это будет вообще другой самолёт. Наверно, мы могли бы взяться за его проектирование…
— Я понял ваше недоумение, господин Фернандес! В этом эскизном проекте нет ни ошибок, ни обмана. Дело в том, что недавно были изобретены уникальные реактивные двигатели на совершенно неизвестном ранее принципе. Малого объёма, но с огромным импульсом. И не требующих больших запасов топлива и окислителя. Можете не тратить время на поиски этой информации: об этом изобретении в Интернете нет ни слова. Всё засекречено по понятным причинам. Боюсь, и вы тоже в ближайшее время не узнаете этого принципа, извините. Мы опасаемся обнародовать и патентовать этот принцип по своим соображениям. Так что, двигательной установкой займётся другое бюро, с которым вы, впрочем, будете иметь необходимые для взаимодействия контакты, но только через компетентного посредника. Если вы согласны на эти, действительно необычные условия…
— Вы не сказали про дюзы на корпусе, господин Омаров! — вступила в разговор Синди.
— Разве? Извините, мадам! Эти дюзы тоже, как ни удивительно, часть независимых двигательных установок, мощных, но настолько компактных, что позволят самолёту осуществлять вертикальный взлёт и посадку.
— И какова же будет тяга у этих ваших реактивных монстров? — с сомнением спросила Синди, а Родриго кивнул, тем самым, присоединяясь к вопросу.
