В.Д добил окончательно: повернулся задом и продемонстрировал маленький хвостик, утопающий в коричневатой шерстке. Тот быстро-быстро, как у собачонки, вилял в разные стороны.
– Я хочу поговорить о Саше, – начала мачеха, когда они расположились на диване. – Мы с ее отцом уже десять лет вместе, а дружим пол жизни – еще в институте за одной партой сидели. Я помню Сашу совсем ребенком… после того, как ее бросила мать, девочка сильно изменилась.
– Бросила?! – Катя не поверила собственным ушам. – А я думала, что она умерла.
Собеседница отрицательно покачала головой:
– Они с Виктором развелись, когда ребенку было девять лет. Мать ушла к любовнику и создала новую семью. У нее даже дети от нового брака есть, но мы не общаемся. Саша и слышать не хочет о матери, да та и сама не стремится… – Вера немного помолчала, а затем, рассеянно взяв пачку сигарет со спинки дивана, продолжила, – Как раз ее прабабка умерла… неудачно все так сложилось. В итоге девочка замкнулась в себе, перестала общаться со сверстниками, ела все подряд и сильно располнела. Виктор нашел лучшего психотерапевта, и она постепенно вышла из депрессии, но проблема лишнего веса осталась. Ее начали дразнить одноклассники, вся в слезах домой приходила…
– В вашей группе хоть у кого-то было нормальное детство? – шепнул В.Д.
– «Нормальные» в такие группы не вступают, – отправила мысленный ответ.
– … особенно один мальчик издевался – сам из неблагополучной семьи, он постоянно кого-то задирал. Виктор по душам поговорил с его родителями, и тот вроде успокоился, – мачеха нервно теребила пачку, открывая и закрывая крышку. – Но затем начал издеваться более завуалированно: похрюкивал, как-то огромные шаровары под парту подкинул. Саша после этой выходки вся в слезах пришла, и мы ее в другую школу перевели, – женщина, наконец, достала сигарету и подошла к окну. – Солнышко, ты не обидишься, если я покурю у форточки?
– Нет, конечно, курите, – Катя беспокойно елозила по дивану, пытаясь угадать, для чего ей это рассказывают.
– Так вот, – продолжила Вера, чиркнув зажигалкой и сделав первую затяжку, – этот мальчик… – она блаженно выпустила струйку дыма, – … примерно через месяц… – она опять затянулась сигаретой, – … в тот день был сильный ветер – дерево на него упало… сам-то живой, но вот позвоночник… – женщина задумчиво разглядывала внутренний двор за стеклом, щурясь от яркого солнца. Она стряхнула с сигареты пепел, и ее ухоженные пальцы слегка задрожали. – А потом еще Варечка была, через год… у Саши как раз подростковый возраст: гормоны, первая любовь… мы тогда в квартире в центре жили и были у нас соседи – хорошая семья, а у них единственный сын, ему шестнадцать только исполнилось… и начал он с Сашиной одноклассницей, этой самой Варечкой, встречаться. А та вся из себя девочка-конфетка: смазливое личико, стройная, уже грудь и попа оформились. А Сашу сосед прям зацепил, втрескалась по уши, хвостиком за ним бегала. Ну мальчик с той девочкой и посмеялись над ней, он сказал, мол, место твое в свинарнике под жирным хряком. Пацан-то неплохой был, да, видимо, захотел перед своей барышней повыделываться, – Вера затушила окурок в стеклянной пепельнице и закрыла форточку. – Девочку эту через несколько дней трое ублюдков в подворотню затащили и изнасиловали, а соседский парень… Когда Саше 15 лет стукнуло, она наконец за себя взялась: похудела, сделала завивку, краситься научилась, одежду изящную подобрала. И они встречаться начали – вот только ничего хорошего из этого не вышло: он наркоманить стал, воровать, вмешалась милиция, и родителям квартиру пришлось продать. А потом мы в этот дом переехали, из виду их потеряли… – и Вера замолчала.
Катя, хмурясь, пожевала нижнюю губу:
– Да, нехорошие совпадения.
– Если бы совпадения… – собеседница тяжело вздохнула и отошла от окна. – Знаешь, я всегда старалась быть с Сашей доброй и внимательной. У меня своих детей нет, думала, станет дочкой. Но, по правде сказать, я ее побаиваюсь, – женщина оперлась на спинку дивана и уставилась перед собой невидящим взором. – Саша ревнует отца и не хочет его ни с кем делить. Когда два года назад мы заговорили о свадьбе, она психанула, устроила скандал, кричала, что не бывать этому никогда. А на следующий день я под машину попала. Больше мы не касались этой темы, но сейчас… – Вера нервно сжала ткань обивки, ее пальцы побелели, – понимаешь, мы уже не молоды, мне – сорок шесть, Виктору – сорок семь. Врачи говорили, что я бесплодна, но вот чудо – я забеременела, – она бессознательно погладила свой еще плоский живот. – Как узнала, сразу курить бросила, – в ее речи засквозили виноватые нотки, – только сегодня сорвалась, две затяжки сделала. Мы через неделю распишемся, можно и втайне, конечно, но беременность ведь не скроешь, скоро живот видно будет. – Вера подсела поближе к Кате и, взяв ее руки в свои прохладные ладони, с надеждой заглянула в глаза. – Солнышко, ты сейчас для Саши самая близкая подруга, поговори с ней осторожно. Может, она повзрослела и не будет теперь сильно против? – руки женщины подрагивали. – Я опасаюсь за себя и ребенка, а Виктор в это не верит, – лицо собеседницы тронула печаль.
– Да, конечно, я поговорю с ней, – девушка легонько сжала пальцы в ответ. – Не волнуйтесь! Все будет хорошо!
– Спасибо, зайка! – Вера обняла и погладила по голове. – Ты такая отзывчивая.
В.Д воззрился на эту картину, скептически подняв одну бровь:
– Похвальбу в карман не положишь, а вот отработать придется, – проворчал он.
Вернувшись к себе, Катя глубоко задумалась. Не то чтобы она совсем не поверила Вере Сергеевне, но просто все эти случаи могли быть обычными совпадениями, а мачеха – элементарно наговаривать на падчерицу, ну, или надумала себе что-то – ведь беременность меняет гормональный фон, и женщины часто истерят по поводу и без. Да и не могла подруга так жестоко расправляться с людьми. И потом, как это возможно технически? Ведь она целительством владеет, а не гипнозом, к примеру.
Катя мерила шагами комнату: топ-топ-топ-топ. Хотя… если Саша лечить умеет, то и вредить, наверно, тоже. Но недруги ведь не от болезни зачахли, там все случаи разные. Топ-топ-топ-топ… Ровно под люстрой с размаху налетела на В.Д. Он мяукнул и пробормотал что-то о Ниле. Ну да, староста тоже о Саше нелестно отзывался. Но она же хорошая, ну не может такого быть. Однако червячок сомнений уже поселился внутри, маленький такой, но уж больно прожорливый. И девушка продолжила нарезать круги по комнате и размышлять. Топ-топ-топ…
Дверь резко распахнулась, и взъерошенная Саша раздраженно бросила с
