CTA на юге
Также в 2012-м возникла тема электричек на Юге, в южных частях города. В начале лета сообщили, что город постановил поставить на ремонт южный участок Red Line CTA. С мая 2013-го, на пять месяцев. Они подсчитали, что хоть это и очень неприятно, но все равно удобнее и выгоднее, чем ковыряться на линии четыре года, чиня ее на ходу. Пресса представила решение так: «относительно короткая, пусть и сильная боль все же лучше нескольких лет строительной мигрени». Цена проекта $425 млн.
Это примерно как если бы в Москве на полгода перекрыли тоже красную ветку — что получилось бы? Впрочем, такое однажды уже было: в начале 2000-х от «Спортивной» до «Университета» вместо метро ходили автобусы. А дальше и не знаю, что было от «Университета» до «Юго-Западной»? Впрочем, тогда обошлось парой месяцев, не дольше — точнее не вспомнить. К тому же здесь южный участок красной чуть ли не такой же по длине, как вся «красная» в Москве: 10 миль, девять станций, от Cermak-Chinatown до «95th Street».
Публика, конечно, недовольна, а те, кто ездит на работу каждый день, вообще в прострации: да, понятно, что пустят автобусы, но они же не так надежны, «the buses make you late». И вообще, чего это они именно с югом так поступают, вот когда северную часть красной чинили, так обошлись без закрытия.
Любопытна аргументация, примененная для умиротворения. Поясняли, что по состоянию путей весь этот сегмент — самый ужасный в городе. Среди всех восьми линий CTA тут больше всего медленных участков, slow zones. Если проект не запустить, то в следующем году такими зонами пришлось бы сделать 60 % пути. Какие тут ненадежные автобусы, когда уже и велосипедисты едут быстрее, чем электричка. А если закрыть, то с сентября 2013-го будет счастье. Надо только немного потерпеть, ведь иначе счастья не бывает.
Было сообщено о том, что сделают взамен. Добавят альтернативные блага в виде бесплатных челночных автобусов между станциями Red Line на 69-й, 79-й, 87-й и 95-й улицах и станцией Garfield station на «зеленой» линии — та меньше загружена. Увеличат вдвое количество автобусов, идущих как по маршруту Red Line, так и в сторону Green Line, выдав на это время еще и скидку в 50 центов. Плюс особые отношения с фанатами White Sox (бейсбол), которым пообещали придумать способ какой-то специальной доставки с юга на U.S. Cellular Field, где «Сокс» играют (это тоже юг, но почти возле Лупа).
Добавляют, что проект откроет тысячи строительных вакансий и даст 200 новых — почему-то постоянных — рабочих мест водителей автобусов, причем жителям South Side будет отдаваться предпочтение при найме на эти места. Всерьез решили: в мае 2013-го начинают, в сентябре заканчивают, и мир станет лучше.
Gangs in Chicago
Раз уж южная часть, то там — стреляют. Новости в Chicago Tribune начинаются с того, сколько стрельбы было ночью. Что в этой связи делают officials? Искренне признают, что не знают, что с этим поделать — это ж южные районы, там по ночам особенно темно и как-то все альтернативно устроено.
Структуру в целом они понимают. Есть списки gangs по городу, этот — по состоянию на конец 2009-го («This list may not reflect recent changes»). В алфавитном порядке: «14K Triad, Almighty Black P. Stone Nation, Almighty Saints, Almighty Vice Lord Nation, Black Disciples, Chicago Gaylords, Chicago Outfit, Folk Nation, Four Corner Hustlers, Friends Stand United, Gangster Disciples, Hell’s Lovers, Hells Angels MC criminal allegations and incidents, La Raza Nation, Latin Eagles, Latin Kings (gang), Maniac Latin Disciples, Mickey Cobras, North Side Gang, Outlaws Motorcycle Club, People Nation, Simon City Royals, Popes (gang), Spanish Gangster Disciples, TAP Boyz (The Arabian Posse), Los Zetas».
Понятно, что в основном друг в друга стреляют граждане из gangs (дележ территории и т. п.), но часто попадают и в посторонних. В декабре 2012-го произошел пятисотый смертельный случай за год, что не стало историческим рекордом, но в предыдущие годы было все-таки меньше. Пресса, разумеется, пишет о том, как в этой связи реагируют те же officials.
Они реагируют даже по-человечески, то есть — как это повсюду делают официальные лица: отмазываются разными способами и даже не без выдумки. Где-то в конце весны 2012-го Superintendent городской полиции Garry McCarthy заявил на пресс-конференции: «We have a perception problem here, and I don’t know how to overcome it, except to keep communicating the facts. And that’s what we’re going to continue to do». Для него тут в основном «проблема восприятия», с которой следует бороться, восстанавливая связь с фактами. Связь он восстанавливал, приводя статистику, которая — по его словам — становилась благоприятней. Число убийств в последнем месяце (видимо, в мае 2012-го) уменьшилось на 17 %, количество перестрелок за девять из последних десяти недель в сравнении с прошлым годом уменьшилось тоже.
Так что все налаживается, проблема в восприятии, а какие-то мероприятия они, разумеется, проводить будут, например — усиливая бдительность на выходных, когда стреляют больше всего. То есть полицейских будут отправлять на внеурочную борьбу со стрельбой, причем мэр Rahm Emanuel пообещал, что — невзирая на дурное состояние городского бюджета — деньги на выплату сверхурочных он найдет, потому что согласен: выходные — самое интенсивное время по части насилия. Также мэр согласен, что надо искать новые способы овладения ситуацией. Тут имелась в виду тема отношений с «группой антинасилия» CeaseFire, которая «employs convicted felons to mediate gang conflicts» — потому что именно перестрелки банд доставляют основное количество трупов. Что ли это о том, что «Перемирие» находится в прямом контакте с тюрьмами и будет контактировать с сидящими авторитетами, чтобы те разруливали ситуацию на воле? Возможно, имея в виду не только интересы общества как такового, но и нечто более узкоспециальное. Может, CeaseFire само хочет всех модерировать и строить. С одной стороны как бы хорошо, но с другой — сомнительно.
Эта тема обсуждается публично, тому же McCarthy на пресс-коференции соответствующий вопрос задали. СМИ передают его ответ: «„Tricky, tricky question“ he replied to a question over „CeaseFire“’s role on the streets… Нe went on to express concern about „CeaseFire“ „undercutting that legitimacy that we’re trying to create with the community“». В общем, он признает двусмысленность ситуации, но тем не менее: «…we’re going to work with „CeaseFire“ in a different fashion» — «мы будем работать с „CeaseFire“ другим способом», правда, не пояснил, каким.
Я обнаружил и теоретический взгляд на проблему. Whet Moser в блоге Chicago Journal рассуждал о том, что при такой массовости пальбы все еще нет вменяемых исследований ситуации. Почему это происходит — мотивации, жизненные ценности и т. п. А значит, нельзя понять, за какие ниточки дергать, кроме очевидных: не делать в субурбах тупики, получше освещать улицы и т. п. Поводом к рассуждениям для него стала статистика, которая принялась выдавать странные цифры: количество перестрелок в сравнении с прошлым годом увеличились, но не сильно, а вот число смертельных исходов возросло резко. Нет, он понимает, что граница тут условная, кому-то повезло, что пуля скользнула по черепу, а еще два миллиметра — было бы убийство. Тем не менее прямой зависимости между числом перестрелок и смертей нет, так что там действует какая-то непонятная механика, совершенно не исследованная.
Но одно-то исследование он нашел, о чем, собственно, и написал. Экономисты из Columbia University, Brendan O’Flaherty and Rajiv Sethi, изучали убийства в окрестностях Ньюарка. С 2000-го по 2007-й в Newark огнестрельных смертей случилось в два раза больше, чем по Америке в среднем. При этом — никакого заметного роста числа перестрелок, их даже меньше стало. Понятно: чем больше перестрелок — тем больше вероятность, что в кого-то попадут; а тут — не так, следовательно — работают какие-то другие факторы. Самый простой: «Murders rose mainly because shootings became more deadly», попадания стали смертельней. Логично. Эту очевидность они расписали по пунктам:
(i) potential murderers acquired better weapons with the capacity to fire more frequently, so a higher proportion of gross gun discharge incidents involved multiple shots — потенциальные убийцы приобрели скорострельное оружие, которое еще и бьет точнее. Стрельба из одиночной становится многократной, ну и кучнее, да;
(ii) potential murderers acquired higher caliber weapons that were more likely to kill when they did not make direct hits — они купили себе оружие крупного калибра, которое убивает даже тогда, когда само попадание могло бы и не стать смертельным;
(iii) potential murderers acquired more skills — натренировались (точность, кучность);
(iv) стали стремиться именно убить жертву, например — подойдя к ней ближе, медленнее перемещаясь на машине (стрельба из машины — дело распространенное) или делая больше выстрелов;
(v) менее эффективной стала работа «скорой медицинской помощи».
Любопытно, что в пункте (iv) вообще не упомянут такой вариант: стрелять же могут и для того, чтобы запугать жертву или просто вывести противника из дела, — вовсе не обязательно, чтобы конкретно грохнуть. А тут, значит, предварительно не запугивают, а сразу. Но это не отражено — и то ли это уже социальная составляющая, не поддающаяся измерению, то ли у них столь деликатно себя вести просто не принято.
Затем экономисты свели в таблицу статистику выстрелов-попаданий, расстояний-калибров и т. п., пытаясь взвесить упомянутые факторы. Тему полностью не раскрыли, но факт подтвержден: да, перестрелки стали летальнее. А репортер из Chicago Journal Moser попытался упаковывать науку в общественно-понятный формат. Делают они это так же, как и повсюду — включая личные чувства: «Living in Chicago, I hear gunfire occasionally. Usually it doesn’t bother me all that much. It does, however, when a shooting, from the sound alone, sounds like an explicit intent to kill». Словом, в Чикаго он иногда слышит стрельбу, но она его, как правило, не беспокоит. Однако бывают случаи, когда одиночный выстрел явно обозначает чье-то желание кого-то убить… Далее он рассуждает о том, как все меняется, в том числе — причины роста убийств: «Калибр играл меньшую роль в 2004-м и большую — в 2007-м. Многократные выстрелы повлекли за собой более чем половину роста смертей в 2007-м, но лишь десять процентов за год до этого — тогда основной была смерть от одиночных выстрелов».
