Я поднялся на стременах и оглянулся на черную громаду замка, в одной из башен которого восседал в кресле мертвый Гэст Райми, первый из членов Совета, умерший от моей руки. Я стал его убийцей, разве что только не пронзил мечом его сердце.
Я вновь опустился в седло, дав шпоры своему скакуну. Не желая отставать, Ллорин также пришпорил своего коня. Неровной растянутой линией следовали за нами лесные жители. Преодолевая холмы и овраги, двигался наш отряд в направлении далеких гор. Следовало достичь стен Кэр Ллура до наступления рассвета, и поэтому нам надо было спешить изо всех сил…
Медея! Эдейри! Матолч! Эти три имени звучали в моих ушах так, что были готовы лопнуть барабанные перепонки. Предатели, и Медея повинна не менее остальных. Разве смогли бы Эдейри и Матолч уговорить ее, если б она сама не вознамерилась принести меня в жертву?! И Эдейри, и оборотень должны умереть, и они умрут, а что касается Медеи, то я смогу пощадить ее, если она согласится стать моей рабыней.
Со смертью Гэста Райми я стал предводителем Совета! В башне, где хранились сокровища и обитал землянин, меня чуть-чуть не подвела постыдная сентиментальная слабость. Я не сомневался: в этом проявилось влияние чуждого мне Эдварда Бонда. Это его воспоминания ослабили на время мою волю, размягчили в разгаре решающих событий.
Сейчас мне ни к чему были его воспоминания. К моему поясу был прикреплен жезл Власти и хрустальная маска, я знал, где таится столь желанный для меня меч. Благодаря им я, лорд Ганелон, стану владыкой Темного Мира, а не какой-то пентюх Эдвард Бонд.
Я впервые задумался, что поделывает в эти минуты Эдвард Бонд. В тот миг, когда Медея несла меня сквозь Огонь Нужды в Темный Мир, в тот же самый миг Эдвард Бонд с необходимостью должен был вернуться на Землю. Представляю, какое удивление он испытал при столь внезапном перемещении. Наверняка он пытался да и сейчас пытается вернуться в Темный Мир, к своей возлюбленной Арле, но все его попытки окажутся тщетны, не окажи ему помощь Фрейдис, а ведь колдунья помогает сейчас мне, а не напичканному сентиментами Бонду.
Ему суждено прозябать на Земле, и поскольку это будет зависеть от меня, подобная замена больше не повторится. Быть может Фрейдис воистину непревзойденная чародейка, но ей ли превзойти человека, от чьей руки падет Ллур? Ответ однозначен.
Я осмотрел Ллорина с головы до ног. Глупец! Да и Арле той же породы. Только у Фрейдис хватило ума не доверять мне до конца.
Первым должен умереть самый сильный из моих врагов — Ллур. За ним последуют члены Совета. И вот тогда-то лесные жители на собственной шкуре почувствуют мою власть. Тогда они узнают, что я Ганелон, а не размазня Эдвард Бонд!
Усилием воли я выкинул из своей памяти воспоминания Эдварда Бонда. Я извлек их из глубины моего сознания, я стер их без остатка.
Будучи Ганелоном и никем другим, сражу я Ллура!
И будучи Ганелоном, стану я править Темным Миром.
Править с помощью Огня и Меча!
Огонь жизни
Кэр Ллур высился на фоне светлеющего неба, подобно исполину, вышедшему навстречу утру.
Он был огромным и отталкивающе чужим. Он казался бесформенным, будто некий титан строил себе жилище из массивных скал, нагромождая их небрежно друг на друга. И в то же время в этой необычной архитектонике угадывался точный расчет и искушенный вкус опытного зодчего.
Две колонны, каждая высотой в пятьдесят футов, стремились вверх подобно ногам Колосса, а между ними находился вход, никем не охраняемый. И только здесь во всем Кэре можно было любоваться странным светом.
Подобно вуали из тонких металлических нитей, переливалась всеми цветами радуги невесомая завеса. Она колебалась зримо и дрожала, как будто ветер играл легкими складками нежного шелка. Пятьдесят футов высоты и двадцать футов ширины — таковы были размеры переливающейся завесы, достигающей вершин колонн. А за нею и над ней нависал Кэр, словно стесанная гора, и не верилось, что это творение рук человеческих. Он казался еще мрачнее из-за рассвеченного зарей неба. От него веяло холодом и ужасом, даже у меня перехватило дыхание, а лесные жители дрожали, как листья под резкими порывами осеннего ветра.
— Никто из нас и наших предков не приближался так близко к стенам Кэр Ллура, — сказал вполголоса Ллорин. — Никто из повстанцев не последует за нами дальше, Эдвард, приказывать им бессмысленно. Они ослушаются меня, разве только ты сможешь уговорить их.
— И как далеко они готовы следовать за мною? — спросил я с неприкрытой иронией, и в это время один из воинов, сохранивших самообладание, крикнул предупреждающе. Приподнявшись на стременах, он вытянул правую руку в южном направлении. Там из-за холмов тянулось облачко пыли, в котором угадывались контуры торопящихся изо всех сил всадников, чьи доспехи сверкали в лучах красного солнца.
— Значит, я был прав, и кто-то из стражников смог прорваться сквозь наши ряды, — процедил я сквозь стиснутые зубы. Гнев душил меня. — Члены Совета предупреждены!
Ллорин ухмыльнулся легкомысленно и пожал плечами.
— Не так уж их и много, чтобы ударяться в панику!
— Достаточно, чтобы задержать нас. Ллорин, ты не должен пропустить их в Кэр Ллур, даже если среди них члены Совета. Уложи всех своих людей, погибни сам, но не пропусти их в Кэр Ллур до тех пор, пока…
— Пока?
— Я не могу тебе ничего объяснить толком, слишком много времени это потребует. Я должен проникнуть в Кэр Ллур один, и сколько мне придется там пробыть, не знаю. Я должен сразиться с Ллуром, а на это потребуется не одна минута.
— Разве это по силам одному человеку, — засомневался Ллорин. — Если б я был рядом с тобою…
— Я знаю, где хранится оружие против Ллура, и для того, чтобы воспользоваться им, мне нет нужды в помощниках. Ты должен во что бы то ни стало сдержать натиск стражников, а если с ними спешат сюда и члены Совета… Дай мне время, Ллорин!
— Не думаю, что это будет очень сложно! — Глаза Ллорина блестели отвагой, от его былой нерешительности не осталось и следа. — Гляди!
Огибая покатый склон холма, на дорогу вынеслись три пришпоривающих своих скакунов всадника в зеленых одеяниях, вслед за ними неслись не менее сотни стражников.
Огибая покатый склон холма, следом за стражниками на дорогу вырвалась группа всадников в зеленом одеянии. Это были жены, сестры и подруги тех, кто этой ночью штурмовал замок Совета. Лесные амазонки неслись во весь опор, размахивая мечами и ружьями. Вскоре с той стороны раздался треск частых выстрелов, и несколько всадников, упустив из рук поводья, упали под копыта лошадей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
