Она выключила свет и вскоре, должно быть, задремала, потому что, открыв снова глаза, увидела, что за окном занимается розовый рассвет. Но Винсент так и не пришел.
В семь часов она встала с постели, приняла душ, облачилась в легкий розовый костюмчик, причесалась и спустилась по лестнице.
Услышав доносившиеся из столовой голоса, она нерешительно остановилась в проеме двери. Винсент сидел за столом, а Сальвадор подавал ему завтрак.
Увидев Доминик, Винсент привстал, дождался, пока она сядет, и лишь после этого снова занял свое место.
— Принеси еще булочек и свежего кофе, Сальвадор, — приказал он, и Сальвадор, пожелав Доминик доброго утра, удалился.
— Мне только кофе, Сальвадор, — попросила Доминик.
Судя по всему, Винсент уже поел и сейчас попыхивал сигарой за чашечкой крепкого кофе. Одетый в легкий тропический полотняный костюм, Винсент выглядел элегантным, уверенным и привлекательным — как ни старалась Доминик, она не смогла удержаться, чтобы украдкой не посмотреть на него.
— Ну что? — спросил он наконец. — Ты хорошо выспалась?
— Да, спасибо, — вежливо ответила Доминик. — А ты?
— Более или менее, — холодно произнес Винсент. — Надеюсь, автомобиль тебя не разбудил?
Доминик поджала губы. Он опять дразнил ее, но она не станет потакать его садистским привычкам.
— Автомобиль? — переспросила она, прикинувшись удивленной. — Какой автомобиль?
Винсент только едко усмехнулся, словно легко раскусил ее наивную попытку провести его. Сальвадор принес свежие булочки, горячий кофе и теплое молоко. Он поставил поднос на стол рядом с Доминик, учтиво осведомился, не желает ли она чего-нибудь еще, после чего, ободряюще улыбнувшись, удалился.
Винсент изучающе посмотрел на супругу.
— Тебе, похоже, удалось завоевать расположение Сальвадора, — заметил он.
— Сомневаюсь, — возразила Доминик, наливая себе кофе предательски дрожащими руками.
— Вот как? А почему? Если я такое чудовище, почему бы Сальвадору не начать служить более… привлекательному хозяину?
— Перестань же! — воскликнула Доминик. — Послушай, это же просто нелепо! Мы сидим здесь и порем какую-то чушь, когда нас обоих волнует совсем другое! Поговори со мной, Винсент, умоляю тебя. Я должна знать, что происходит!
— В самом деле? — он приподнял брови. — Меня это тоже интересует.
— Я не понимаю.
— Неужели? А мне кажется, что ты все понимаешь. Ты ведь это начала, Доминик. Не я.
— Как ты можешь такое говорить? Я только передала тебе то, что мне сказали.
— В истерической форме, — напомнил он. — Вернувшись вчера домой, ты походила на разъяренную фурию. Говорить с тобой было невозможно. Ты ничего не хотела слушать. Ты пообщалась с этой женщиной… С этой гадиной, и поверила ей! Хотя прекрасно знала, что у нее язык без костей!
— Но ты ведь даже не попытался мне помочь! Позволил мне выговориться. Даже не попытался что-то объяснить.
— А с какой стати я обязан оправдываться? — Винсент внезапно вскочил. — Я вовсе не должен перед кем-либо объясняться!
— Но я твоя жена, Винсент!
Он одарил ее красноречивым взглядом, затем подошел к окну и повернулся к ней спиной. Доминик потянулась за сигаретой. Закурив, она отпила кофе и попыталась представить, что за жизнь ее ждет, если такое будет все время продолжаться.
Она хотела спросить Винсента, где он провел прошлый вечер, но не была уверена, захочет ли он вообще ей ответить.
Наконец он повернулся и сказал:
— Сегодня я должен пойти в лабораторию. А ты чем займешься?
Доминик вспыхнула.
— Не знаю.
— Я хочу, чтобы ты твердо уяснила: ты не должна больше ездить в Бела-Висту без моего разрешения. — Его голос был холоден, как лед.
Доминик ошарашенно выслушала и вдруг вскипела. Как смеет он после случившегося диктовать ей условия! Метнув на Винсента гневный взгляд, она отчеканила:
— Если я захочу поехать в Бела-Висту, я поеду!
Винсент оперся о подоконник.
— Ты уверена?
— Да! — возмущенно выкрикнула Доминик. — А как ты меня остановишь? Запрешь в моей комнате? Чтобы мне больше ничего не рассказали о твоих похождениях?
Винсент выпрямился. Лицо его потемнело, а глаза угрожающе заблестели.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном! — гневно рявкнул он.
Но Доминик уже прорвало.
— Я буду разговаривать с тобой так, как захочу! — воскликнула она, вылезая из-за стола. — До сих пор ты меня подавлял, я и пикнуть не смела. Больше такого не будет. Я не одна из твоих испанско-португальских сеньорит! Я англичанка, а в Англии с женщинами обращаются как с женщинами, а не… марионетками!
Винсент одним прыжком очутился рядом с Доминик и, схватив ее за плечи, встряхнул ее.
— Прекрати эту истерику! — заорал он. — Ты даже не понимаешь, чего несешь! Я не собираюсь ни в чем оправдываться и просить извинения за то, что не имеет к нам ни малейшего отношения. И веди себя по-человечески, Доминик! Ты уже женщина, а не дитя! А я мужчина — и я не позволю, чтобы со мной обращались, как с диким зверем!
Доминик возвела на него трепетные глаза.
— Тогда расскажи мне про Джона и Изабеллу! — попросила она.
Внезапно Винсент выпустил ее.
— Похоже, ты опять пропустила мои слова мимо ушей, — с горечью произнес он. — Откуда в тебе столько недоверия?
Доминик заколебалась. С какой легкостью Винсент всякий раз сбивал ее с толка. Ей уже не хотелось больше причинять ему боль.
— Ты требуешь полного подчинения, — вздохнула она.
— Мне нужна жена, а не инквизитор! — возразил Винсент. — Почему ты все время пытаешься ворошить прошлое? Разве для нас с тобой главное — не будущее?
— Будущее? Какое будущее? — резко спросила Доминик.
— Вот именно!
Доминик вспыхнула.
— Тогда верни мне свободу! — вдруг выпалила она.
— В каком смысле? Ты хочешь освободиться от меня? Может быть, чтобы вернуться к Хардингу?
Доминик отлично знала, что никогда не сможет вернуться к Джону, но говорить об этом Винсенту ей было ни к чему.
— А что в этом невозможного? — спросила она. — Он был моим женихом. И он любил меня!
Лицо Винсента исказилось от ярости.
— Этот английский подонок не знает, что значит любить! — воскликнул он.
— А ты знаешь? — спросила Доминик.
Винсент кинул на нее странный взгляд, потом повернулся и шагнул к двери.
— Да, — холодно обронил он. — Я знаю.
И он вышел из комнаты, оставив Доминик в одиночестве и, как всегда, в полном недоумении.
День тянулся невыносимо медленно. Доминик бесцельно бродила по дому, гуляла в саду или загорала возле бассейна. День уже клонился к вечеру, и Доминик сидела во внутреннем дворике, когда зазвонил телефон. Она увидела, как Сальвадор в своей обычной неторопливой манере подходит, чтобы взять трубку. Какое ей дело до телефона? Ей все равно никто не позвонит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
