— Сейчас уберу кровь, можно будет их увидеть… по-другому.
Я кивнул и встал рядом. У этой жертвы голова была на месте. На нее кто-то положил вырезанную из распоротого живота печень. «Парик» отвлекал внимание, не позволяя присмотреться к лицу.
— Эти потроха тоже, пожалуйста, уберите, — бросил я агенту со сканером.
— Ясное дело.
У мужчины — мне удалось пересилить себя и оценить его возраст: от двадцати восьми до тридцати двух лет — были взрезаны живот и диафрагма и вынута печень. Убийца повозился и с гениталиями, но всё покрывала корка запекшейся крови. Я отошел в сторону и окинул взглядом комнату. Судя по количеству крови на полу, жертвы таскали по всей комнате. Обильно залитая кровью кровать — возможно, именно там их застрелили, — затем кровавые полосы на ковре, в нескольких направлениях, и, наконец, у стен, на месте отодвинутых в стороны тумбочек. Потом, видимо, кто-то набирал в спринцовку хлещущую кровь и разбрызгивал ее по стенам и потолку. И при этом он наверняка смеялся. Если не блевал — значит, смеялся.
— Какой-то псих, верно? — Я посмотрел на Ника. Он кивнул.
— Или он хочет, чтобы мы так думали.
— Само собой. Слишком уж колоритная сцена… — Ник мотнул головой в сторону мужчины:
— У него так измазаны рот и подбородок…
Я присмотрелся внимательнее, пытаясь понять, что он хочет этим сказать. Ага, в самом деле!
— Ему что-то засунули в рот?..
— Угу.
Я почувствовал, как холодеет у меня внутри.
— Могу поклясться, что бедняге отрезали член, — пробормотал Ник.
Он был прав. Бедняга. С другой стороны, это именно его я собирался пинать до потери сознания, это он и его подруга похитили моего сына и сына незнакомых мне Дельбарров. Подошел сканировавший лица техник и показал нам экран. Ни женщина, ни мужчина не были нам знакомы. Рядовые, ничем не запоминающиеся лица.
Я достал сигарету и направился к двери. Пусть техническая бригада развлекается как хочет. Мы вышли в салон, но там сидел шериф, дремавший в кресле. Впервые в жизни я видел местного полицейского, который не путался под ногами и не требовал посвятить его во все нюансы следствия. Мы вышли наружу, здесь было намного приятнее, по крайней мере нигде не валялись изуродованные трупы.
— На парковке стоит фургон, обильно запятнанный изнутри мочой Фила и Бинки, — сказал Саркисян, закуривая «Голден гейт» из моей пачки.
— Ты начал курить? — спросил я, видя его, кажется, четвертый раз в жизни с сигаретой во рту.
— Нет. — Он раздраженно махнул рукой. — ДНК еще не готова, будет через пятнадцать минут. Кроме того, несколько электронных штучек, с помощью которых они общались с нами… — Он сильно затянулся, каким-то образом оставив дым внутри себя, поскольку, когда он говорил, в выдыхаемом воздухе не было никаких его следов. — Видимо, им было жаль вложенных в эти хреновины денег…
— Может, где-то одолжили? — заметил Ник.
— Может, и так, — согласился Дуг.
В конце концов закурил и я. Где-то в соседнем домике скандалил какой-то мужик; он хотел спать, а его женщина торчала у окна и с кем-то болтала.
— Давно вы здесь? — спросил я.
— Почти три часа. Сейчас соберется техническая бригада.
Из темноты появился коренастый парень с небольшим подносом.
— Шеф, кофе? — тихо спросил он.
— Отличная мысль, Нарьеда, — похвалил его Саркисян.
Я узнал его — это он вел лимузин, который столь ловко нырнул в техническое ответвление туннеля, а затем вынырнул уже с другим цветом кузова. Он вел машину спокойно и уверенно, именно так, как я люблю.
Мы стояли и пили кофе. Сорт был не из лучших, какой-нибудь «Блэк Кэт» не позволил бы ему даже стоять рядом с собой на одной полке, но, по крайней мере, он был горячим и настолько крепким, что казался густым.
— Если денег у них никто не спер, значит, их просто убрали, — сказал наконец Ник.
— А если сперли — значит, убрали, замаскировав следы, — добавил я.
— Ты уверен?
Я еще раз затянулся и щелчком отправил окурок далеко в темноту.
— Слишком многое вокруг меня творится, чтобы я поверил в случайное ограбление или сведение счетов. Кому-то кажется, будто я что-то знаю. Если бы я мог дать ему понять, что это лишь иллюзия, все эти странные события сразу бы прекратились.
Вот уж действительно! Я сам не верил в собственные слова.
— Или ты что-то знаешь, но не отдаешь себе отчета в том, что… Ай!.. — Дуг отхлебнул чересчур много кипятка из кружки.
— Да… Может быть… Стоп! — Я стиснул зубы и на несколько мгновений попытался отключиться, полностью сосредоточившись на одной мысли. — Дуг, мы не подумали о миссис Гроддехаар, — процедил я. — А ведь, в сущности, с нее всё началось!..
— Черррт… Нарьеда! — Рядом с нами тут же возникла большая тень. — Немедленно обеспечь тайное, но тщательное наблюдение за миссис Гроддехаар и ее охрану. Чикаго… — Он посмотрел на меня. Я пожал плечами — я не помнил адреса, даже не помнил, было ли мне что помнить. — Во всяком случае, через пятнадцать минут там должны быть… — Он снова посмотрел на меня.
— Десять человек как минимум. Там целая резиденция, сложенная, наверное, из привезенных из Англии кирпичей.
— Двадцать постоянно, ясно?
Нарьеда кивнул и выхватил из кармана телефон. Саркисян неожиданно схватил его под локоть и потащил куда-то в темноту.
— Всё тайны, черт бы их побрал! — рявкнул я.
— Ничего… — Дуг тут же снова появился из темноты, — такого, что касалось бы тебя. Речь идет о распределении премий. — Я молчал, но злился. Возможно, он был прав. — Идем, у техников уже есть первые данные.
Мы вошли в номер, примыкавший к последнему жилищу двух неудачливых похитителей. Двое техников склонились над своими экранами, касаясь их кончиками пальцев, еще двое собрали со стола бумаги, бросив на Саркисяна быстрый испуганный взгляд. Мы сели в поставленные в ряд кресла, словно приглашенные на просмотр очередного творения Голливуда.
— Итак, личность потерпевших установлена, вне всякого сомнения. Оба ранее не судимы. Жили вместе последние шесть лет. Она: Мардж Тора, библиотекарь, он: Слим Кью, наладчик кондиционеров. Пока что больше ничего о них неизвестно, — процитировал он по памяти одну из своих бумаг. — Они выехали из Техаса две недели назад, в отпуск. Как они оказались здесь и почему похитили… То есть — что толкнуло их на путь преступления, мы не знаем. Мы восстанавливаем их путь от места жительства до этого мотеля, проверяем счета, где должен быть перевод мистера Йитса. — Пожилой, с седеющими висками техник окинул нас взглядом. — Теперь — что здесь… Их убили семь-восемь часов назад, то есть через сутки после успешного обмена детей на деньги. Оба застрелены, каждый получил две пули в шею, но убийца целился так, чтобы пуля шла вниз, то есть ему было нужно, чтобы не было выходного отверстия. Иначе я этого объяснить не могу… Далее, у нее отрезана голова электрическим ножом, наверняка переносным, на аккумуляторах. Во рту мы нашли две металлических пуговицы, соединенных тонким ремешком. — Он пожал плечами: — Пока что мы не можем сказать, в чем смысл этих пуговиц, каково их назначение или символика. Теперь он… Его таким же образом застрелили, затем взрезали брюшину, извлекли печень и положили на голову. Кроме того, у него отрезан пенис… — Он откашлялся. — Поскольку мы не нашли эту часть тела…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
