Ободрил, так сказать. А то, что профессионалы из приключенцев погибли, меня сильно порадовало. Думаю, следующих кладоискателей скоро можно не ждать.
А вот самому, пожалуй, стоит ускорить посещение арсенала. Наверное, на следующей же неделе и поеду. И не как в прошлый раз, тайком, а во всей красе, в парадном мундире, при орденах, в карете с четвёркой лошадей. Дескать, я со службы оторвался, от важных государственных дел! Что тут у вас такое творится⁈ Зачем допустили⁈ Впрочем… Нарушители не наши? Тогда ладно, пусть их… коли им самим умирать хочется. Хотя тоже нездорово — нам трупы оттаскивать.
Тут в кабинет вновь поскрёбся Барри. Мундир на нём повседневный, но он снова смущённо ставил на стол бутылку.
— Ваше превосходительство! Не побрезгуйте! Вы так мою супругу осадили, что она даже меня опасаться начала. И сама себя в ванной постоянно оглядывать стала — не растёт ли где чего лишнее? Хвост там какой… или бараньи рога.
— Это моя вина. Признаю. Как-то я не сдержался.
— Премного вам за это благодарен, ваше превосходительство! Я ей ещё захватил папочку с описанием трупа своего предшественника. Кое-что вслух зачитал. Теперь и жена, и дочки меня побаиваются.
— Барри, давайте без чинов и без излишнего официоза, когда без посторонних. Я граф, вы барон, оба из старых родов — чего нам излишне чиниться?
— Как прикажете, граф!
Барри выглядел таким довольным и счастливым, как никогда раньше. А всего-то чин губернского секретаря и «Заслуга» второй ступени на груди — может это и не столь много, однако уже достойно, прилично даже и в отставку выйти. Жена вдруг перестала считать, что он на службе лишь бумаги с места на место перекладывает, побаиваться стала. Его самого или за него? Какая разница! Главное, своё отношение сильно поменяла.
Свидание
Утро прошло в обычных служебных хлопотах, ближе к обеду принесли папку с документами и справкой на свежеподаренное поместье, но сразу его листать я не бросился. Увы! Прошло то сладкое томление в ожидании нового, с каким я, ещё год или два назад, получал земли. Притупилось чувство гордости за принадлежность к поместным. Не буду скрывать, любопытство осталось, но больше из-за Квинтилианов, моих предков, старых хозяев земли. Посмотрю вечером. Спокойно, не торопясь. Без ожидания срочного вызова.
Вдруг без стука вваливается Барри, причём полностью и радостно пьяный. Восклицает:
— Ваше превосходительство! Граф! Дорогой вы мой! Мне по совокупности, через чин, кабинетного секретаря подписали! Вы такой человек! Такой!.. Я выпил… Виноват! Столько лет ждал!..
С этими словами подчинённый не смог сдержать порыва чувств, опустился на пол и, свернувшись в клубочек, захрапел.
М-да… Непорядок, но чиновника можно понять. Столько лет проходить в 13-ом классном чине и сразу прыгнуть в 11-ый. Губернский секретарь уже считается почтенным званием, а кабинетный секретарь так обязательно столоначальник с несколькими подчинёнными. Моя заслуга в его возвышении мала, всего лишь не отказал подписать повышение, а дальше пробивал его родственник. Я бы и не смог через чин его поднять, но то я — обычный генералишка, а канцлер — фигура крупного масштаба, ему почти всё по плечу.
Через чин звание дают только за подвиг, а то, что человек разоблачил механизм падения волшебников во Тьму, разве не тянет на геройство? Понятно, самоотверженно, с риском для жизни, ежедневно, не прикладая рук… Уверен, канцлеру отказать не могли. Тем более выслуги более чем достаточно.
Кликнул служителей и распорядился переместить увлёкшегося на диван.
Вызвал Ленна, велел не выпускать счастливчика из нашей башни, пока тот окончательно не проспится. Не хватало ему попасться на глаза начальству или какому-нибудь ретивому служаке, чтобы те приказали записать замечание в личное дело. Но из своего кабинета пришлось уйти, в таком амбре от выхлопа после домашнего самогона работать совершенно невозможно.
Пошёл в Зелёный дворец, там тоже всегда найдутся дела. Затем обед и самое приятное — свидание с невестой в беседке розария. В принципе, мы уже примелькались окружающим, и на нас почти уже не смотрят.
— Стах, — начала рассказ Шарлотта, — ты никогда не догадаешься, кто меня навещал в воскресенье! Лаура! И знаешь, что предложила?
— Даже не могу придумать.
— Баронство и дружбу! Именно в таком порядке. Быть может, ты будешь на меня ругаться, но от баронства я категорически отказалась.
— А от дружбы, надеюсь, нет?
— Конечно, нет! Но, Стахушка, ты очень умный человек, однако мужчина, поэтому мне трудно, а скорее невозможно, рассказать тебе о том, сколько бывает видов женской дружбы. Это легко понимается только между нами, девочками.
— Я понял главное — твоей наперсницей ей точно не стать.
— Не знаю… Боюсь, ей не понравилось, что я не поняла её намёки на кружево.
— О! Кружево! Оно очень завлекательно описано в «Дамском Досуге».
— Милый! Ты его легко можешь увидеть. После свадьбы…
Этот выпад я счёл за провокацию, но пришлось ограничиться лишь несколькими поцелуями.
— От баронства я напрочь отказалась. Во-первых, крайне неудобно сразу же пользоваться любезностью новой подруги. Во-вторых, я не могу без помощи мужа вести такое обширное хозяйство. Да и особой охоты у меня нет.
— Ты точно не можешь?
— Без охоты? Конечно, не могу! А у мужа много имений, лучше ему стану помогать. Правда, милый? — на меня падает лукавый взгляд. — В-третьих, мне кажется, совсем не выгодным вкладывать в восстановление разрушенного столько денег, сколько желает Лаура. В землях мужа им найдётся более достойное и более доходное применение. Как считаешь, милый?
— Если захочешь вложить часть приданого, то я вмешиваться не буду. И не стану посягать на твои доходы.
Ласковой кисонькой невеста прильнула ко мне и промурлыкала:
— Наших доходов, мой хороший. Я их потрачу на общие цели. Например, ты обещал заброшенную долину? Её надо поднимать, а на это придётся потратить немножко денежек. Ты не будешь против, если приедет один… наверное, родственник? Он плату не возьмёт, но нужно оплатить реагенты.
— Пусть приезжает. Но если родственник, то почему «наверное»?
— Ну… тут так получилось… дядя Аким сейчас бездетный, все его дочки уже умерли, и он очень хорошо относится ко мне, как к младшенькой в семье. Они дружны с папой, а ещё… Он тоже муж мамы. У нас так непросто в семье устроено… С третьим мужем мамы папа и дядя Аким сейчас в ссоре, но к праздникам помирятся.
— А у других женщин тоже больше одного мужа?
— Ты что! Мама гневается на таких! Это привилегия только царицы! Она не против марьяжниц, даже у своих мужей, но у жён должен быть только один муж и никаких полюбовников, чтобы к родословной детишек вопросов не было, тут строгий учёт. К вдовам, правда, это не относится. Покровителей они могут заводить сколько угодно, только чтобы скандалов и вражды между теми не случалось.
— Непросто там у вас устроено!
— Это я тебе ещё про воспитание малышей не рассказала! Правда, все законы больше для волшебников. На остальных мама почти не обращает внимания. Если нет хоть капли магической силы, то ты никому особо и не интересен. Стах! Так дядя Аким может приехать?
— Сказал же, что может. Он тоже природник?
— Нет. Он архимаг, конечно, но по Школе Камня, в основном. Но и в Переносе опытен. Умеет двигать почву. Даже с деревьями и кустами. Папа присмотрел мне небольшой, хорошенький лесок. А дядя его сюда перенесёт.
— Но как⁈
— Я сама толком не понимаю. Однако после заклинания лес окажется здесь, а там, что было в долине. А потом он поднимет терраску для теплицы. Ладно?
— Пусть. Теплицу он тоже перенесёт?
Девушка от радости захлопала в ладоши:
— А можно? Можно! Ты лучший в мире! Тогда и дома для Медведей, да?
— Вот тут не понял. Поясни. Берлоги?
— Стахушка! Папа же даёт тебе полусотню Медведей! Помнишь? Верные воины в дружину. Вместе с новиками, десятниками, десятскими волшебниками и полусотником их чуть меньше сотни наберётся. Многие женаты, детишки есть. Им же тоже где-то надо жить? Почему не в деревне? Устроим в моей долине. Мужики у тебя служат, а бабы и детишки мне помогают. Ягоды собрать. Хворост убрать лишний, сухостой там… И мне работники, и им хорошо — мужья и отцы близко, и Медведям славно — семьи рядом, есть куда с дежурства вернуться. Ты разрешаешь?
