пальцами и вновь заплела их. Наблюдая за ее действиями, я невольно ответил про себя, как преобразило ее новое платье, которое послала демонессе Хедда: несмотря на свои красные глаза и полные яркие, почти алые от природы губы, эта девица была прекрасна. Теперь она не выглядела доступной шлюхой, но представляла собой женщину, которую любой мужчина был бы горд назвать «своей».
Любой. Но не я.
Пусть она и была красива, эта соблазнительница, но единственным, что я чувствовал к ней, было презрение и отторжение. Она была демоном, и ее родной дядя убил мою возлюбленную Катарину. Глядя на Сильвию, я видел в ней облик того, кто отнял самого дорого человека в моей жизни, и это не изменится никогда.
— Я вижу восхищение в ваших глазах, Ваше Величество, — вдруг ворвался в мои мысли голос Сильвии.
Моргнув, я разрушил ужасную картину, которую видел перед собой: Катарина, лежащая в цветах. Мертвая, с застывшим ужасом в ее прекрасных глазах.
— Тебя не напрасно называют «Алым цветком», миледи, — мрачно сказал я, недовольный тем, что эта девчонка оказалась такой наблюдательной и поймала меня на любовании ее внешностью. — Но, как бы красива ты не была, ты не сможешь очаровать меня и сделать своим паяцем.
— Уверяю вас, мой дорогой жених, очаровать вас и вызвать в вас чувства ко мне было для меня мукой. Не бойтесь за свое сердце: если вы так настаиваете на свадьбе со мной, мы поженимся, и я рожу вам наследника или наследницу, и после мы будем просто мирно сосуществовать и заниматься государственными делами. Прекрасный план, не так ли? — сказала демонесса, словно нарочно пытаясь вывести меня из себя.
— Кто сказал тебе, что я подпущу тебя к управлению моим королевством? Женщина должна заниматься домом и детьми! — грубо бросил я и, схватив ее за руку, повел за собой. — Так всегда было и так будет! А за любое поползновение с твоей стороны на мою власть, ты будешь наказана.
— О, должно быть, наказывать женщин, как непослушных собак, в Калдвинде обыденное дело! — с насмешкой в голосе воскликнула демонесса, но я лишь крепко сцепил зубы и промолчал.
«Посмотрите на нее! Привыкла к тому, что ее дорогой папочка во всем ей потакает! Принцесса Фламмехава! Оставь свои странные замашки себе и делай то, что тебе прикажет твой король и супруг!» — с раздражением подумал я, быстро шагая в зал для трапез, где нас уже заждались придворные, и нарочно не оборачиваясь к своей невесте, чтобы ее гордый, величественный вид не заставил меня вновь разгневаться.
Наконец, мы подошли к огромным дубовым дверям, за которыми слышался громкий гул голосов и нетерпеливые крики Бергила, сетующего на то, что мы с Сильвией где-то гуляем, в то время как он, бедная душа, от голода готов растерзать одну из придворных красавиц.
— Насчет ребенка: мне нужен сын, — все же взглянув на невесту, тихо, с нажимом сказал я.
— Но, что, если родится девочка? — так же тихо ответила она.
— Забеременеешь снова и родишь мальчика.
— Вы не Господь Бог, мой король, и не можете принудить Его подарить вам сына. Что, если вторым ребенком опять окажется дочь?
— Тогда будешь рожать по ребенку каждый год до тех пор, пока не родишь мальчика, — угрюмо заявил я и, не дав ей раскрыть рта, легко толкнул от себя двери, и они широко раскрылись.
Нас встретил громкий гром рукоплесканий и громкое: «Ну, Слава Богу! Явились! Эй, слуги, несите мясо!» медведя Бергила.
Когда рукоплескания утихли, до меня донеслись обрывки фраз, которые шептали друг другу придворные, и я невольно взглянул на Сильвию, принцессу демонов, которую я ненавидел, и понял… Я наконец-то понял, какой трофей, какое богатство я привез. И почему раньше мне была чужда даже мысль о том, что я должен жениться на ней? Почему думал о том, что скажут на это мои подданные? Глупец! Я должен быть горд!
В свете волшебного голубого пламени, освещающего огромный зал, яркая красота этой красноглазой девушки, одетой по моде моего королевства и со скромной толстой косой, украшающей ее голову, открыла мне глаза: известный всему Ваккерланду «Алый цветок», дочь самого Ламара Росси, наследница трона Фламмехава, была моей невестой и скоро будет моей женой. Из всех королей, великих мужей и могущественных властителей именно я сумел привести ее в свой дворец, именно мне она скажет: «Да» у брачного алтаря и именно я возлежу на ее ложе, но не просто, как любовник, а как законный супруг.
Сильвия Росси, величественная и прекрасная, стояла рядом со мной, молча обводила взглядом огромный зал, и на ее лице не было ни тени страха или неловкости — в этот момент она была истинной королевой. Моей королевой.
«Вы только гляньте, как преобразило ее обычное платье! Недаром о ее красоте ходят слухи!» — шептались между собой дамы. «Я бы с удовольствием стал ее любовником, хе-хе! Ей стоит только поманить меня пальчиком» — совершенно серьезно говорили друг другу молодые придворные повесы. «Трофей так трофей! Дочка Ламара Росси! Хм! Наш король всегда выбирает все самое лучшее!» — одобрительно кивали седыми головами старики.
Но среди этого восторженного шепота можно было услышать громкие насмешки и язвительные замечания в адрес красноглазой девушки: «Он ее поимеет и вышвырнет к черту, как делает это со всеми другими глупышками». «Демонесса в нашем дворце! Но ненадолго! Королю вряд ли захочется оберегать честь этой шлюшки!». «Какое платье на нее не надевай, хоть королевское, хоть девственницы, она здесь всего лишь пленница!».
Я знал, что эти грубые выражения слышал не только я, но и сама Сильвия, однако она не опустила подбородок, не устремила взгляд на пол, а смело и спокойно смотрела на тех, кто поносил ее честь. И не только ее, но и мою собственную.
Я выбрал ее, и никто, даже Бергил и Андрада, не может насмехаться над ней и ставить под сомнение мой выбор!
— Лорды и леди! — громко сказал я, отпустив запястье Сильвии и взяв ее ладонь в свою. — Представляю вам Сильвию Росси, принцессу Фламмехава и «Алый цветок» Ваккерланда! — Мой голос звучал торжественно и твердо одновременно: все эти разодетые шуты должны были понять, что их мнение меня не
