Я хотел её поцеловать давно! С той самой минуты как она впервые посмела ответить дерзко! А когда поцеловал впервые – захотел повторить. И… это я сейчас понимал весьма отчетливо, чем чаще я буду целовать эту ведьму, тем больше будет хотеться!
Я оторвался от её губ тогда, когда уже было нечем дышать, мой жезл вновь принял боевую стойку, даже супер-боевую, как мне казалось увеличившись в размерах.
– Рудэй… не надо… вы… вы под действием чар, это все не настоящее!
– Неужели? А, по-моему, более настоящего сейчас в Аллизии, Никодии и Летучих землях не сыскать. Я хочу вас, Джас, это и есть настоящее!
И я снова утопил свой рот в её мягких нежных губах, обнял её за талию, оторвал от пола и понес в сторону кровати попутно пытаясь задрать её юбку.
Джас пыталась брыкаться, но тщетно, я уронил её на кровать, наваливаясь сверху.
Сейчас! Вот сейчас это произойдет! Сейчас алмаз моей печени станет моим!
Глава 28
Джас
Надо сказать Рудэй настолько «твердо» обозначил свои намерения, что я начала бояться оказаться в эдаком популярном фентези. Где вначале героиню насилуют, а затем у них страсти-мордасти с этим самым «героем».
Ну потому что выбраться из-под мощного мускулистого возбужденного мужика оказалось не так просто, как в прошлый раз.
А Рудэй не повторял прежних ошибок. Как бы ни действовал на него мой препарат, темная сущность работодателя однозначно училась на предыдущем опыте. В прошлый раз недоимператор пригвоздил меня к кровати, так сказать, только одним гвоздем. Вполне твердо обозначающим конечную цель нашего «путешествия» на мягкий матрас, но, тем не менее.
Теперь же он навалился всем телом, да еще и руки прижал за запястья, ловко поймав их своими. В итоге, я двинуться не могла. А недоимператор мог и еще как.
Мало того, преград между нами оставалось все меньше. Коленом я при всем желании уже не попадала туда, откуда и происходили все наши с Рудэеем разногласия. Юбку он мне задрал еще до нашего окончательного падения – морального и на кровать.
Оставалось содрать только трусики… Но вот этого недоимператор пока сделать не мог, потому что вынужден был придерживать мои руки.
Однако он быстро нашелся и продолжая нашептывать: «О, моя Джа-ас», «Ну наконец-то ты моя Джа-ас»… перехватил мои руки над головой.
Сильный оказался зараза! Ну прямо какой-то кошмар!
Нет, я решительно не понимаю! Я всю сознательную жизнь занималась йогой, вела здоровый образ жизни, в еде себя ограничивала. А этот засранец, судя по нашему совместному времяпрепровождению, вообще ничего не делал, ел как не в себя, но умудрялся оставаться в отличной форме. Даже кубики пресса – и те присутствовали.
Безобразие! Несправедливость! Я возражаю!
Однако прежде чем бороться с этим вопиющим проявлением несправедливости жизни, надо было побороть хотя бы озабоченного мужика, который на все мои возмущенные реплики отвечал радостно и оптимистично.
– Да, отпусти ты, заноза моей задницы!
– Оу! Как пикантно ты выразилась! Я прямо весь горю от нетерпения! Стать этой самой занозой… Только не в заднице… В гораздо более подходящем для подобного месте!
– Отстань! Ты, ты… гамадрил!
– Я не знаю кто такой гамадрил, но мне уже нравится, что ты придумываешь ласковые прозвища в постели! Это так нежно и трогательно!
– Я не хочу! Выпусти!
– Как здорово, что ты не сдаешься, а заводишь своей неприступностью!
В общем, достучаться до мозга Рудэя у меня не выходило решительно, складывалось ощущение, что этот орган вышел куда-то погулять, оставив голову исключительно для одной цели – еды. Что я и наблюдала недавно.
Рудэй забрался таки рукой куда стремился, попытался дернуть за резинку последнего оплота моей… не девственности, конечно, и не стыдливости… Но, по крайней мере, непокорности его воле…
Я несколько раз выругалась так, что даже от себя не ожидала, да что там от себя – от Рудэя не ожидала такого услышать, и недоимператор вдруг остановился, замер, даже действовать перестал и приказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Смейся!
– Ты издеваешься?
– Смейся, я тебя умоляю!
Звучало как приказ, но слова были скорее просящие.
И я попыталась расхохотаться. Вспомнила предыдущие высокопарные пассажи Рудэя и… получилось.
Он выдохнул, отпустил и откатился.
– Да ты совсем с ума сошел? – рыкнула я в сторону Рудэя, спешно поправляя одежду. – Не смей больше так! Слышишь! Никогда не смей!
Недоимператор замер, в полулежачей позе «падишаха» на отдыхе. Я заметила, что его «падишах» начал снова требовать наложницу.
Рудэй вскочил с постели, схватился за голову и прокричал:
– Джас! Смейся! Смейся! Как можно громче! Только так я могу себя контролировать! понимаешь? Себя и… его!
Он забавно скосил глаза вниз, где ОН опять принимал позу «по стойке смирно».
Вот же… дьявольский… отросток!
Я попыталась расхохотаться и пока я этим занималась, спутник начал метаться по помещению, что-то разыскивая в наших сумках.
Я с ужасом подумала – уж не презерватив ли? И есть ли вообще на Аллизии контрацепция? А вдруг нет? И что делать?
Нет, если его настойчивость перейдет в ту фазу, которую я только что наблюдала, уж лучше так, чем совсем без средств предохранения. Но все же…
– Джа-ас! Продолжай смеяться, я тебя умоляю! – обернулся Рудэй, услышав, что я замолчала. Я выжала из себя хихиканье и принялась мысленно вспоминать старые анекдоты. Тем временем, Рудэй перерыл несколько сумок, добрался до следующих. И, наконец-то, с победным криком вытащил на свет божий шар для связи.
Водрузил свою находку на высокий столик и поводил возле него руками, словно планировал сразиться с невидимым противником в кунг-фу. Вот теперь я смеялась от души и от сердца. Рудэй же тем временем закричал в шар:
– Корни-и-и! Да откликнись же!
И принялся вновь изображать то ли джедая, то ли Брюса Ли, а то ли Брюса Ли, который притворяется джедаем.
– Корни-и-и!
Рудэй прыгал вокруг шара и звал, но ответа почему-то не было.
Я заходилась смехом, старалась не останавливаться. Со стороны можно было подумать, что мы оба под какими-то забористыми грибами или еще чем.
И тут… в комнату вошла Ягиня…
Даже странно, что у нее был доступ в наши личные покои, но не это сейчас меня больше всего занимало.
Я порадовалась, что есть кто-то третий и, по крайней мере, моя честь останется при мне.
Я замолчала, глядя на местную градоправительницу. Рудэй ойкнул, выпрямился, и гостья заметила, что он, как бы это сказать, в несколько более приподнятом настроении, нежели раньше.
– Ммм… Наш город располагает к интимным утехам, – радостно сообщила Ягиня. – Может быть вам, о ваше величество, прислать лучших наших свободных дев? Уверяю вас, это не те, что сношаются со всеми подряд, как эти русалки. Это настоящие, честные горожанки!
Я уже надеялась, что Рудэй согласится. Да-да! Как бы ни нравился мне этот недоимператор, а он мне, действительно, нравился как мужчина, но прямо сейчас отдавать ему всю себя в том смысле, в котором имел в виду Руд, я решительно и окончательно не собиралась. А тут… нашелся другой выход. Даже я бы смело выразилась – другой вход…
Рудэй замер, задумался и вдруг мотнул головой.
– Нет! Мне нужна только Джасинда! Я не хочу другую женщину!
С этими словами он подорвался и выскочил в соседнюю комнату. Я услышала как щелкнул замок и выдохнула с облегчением. Ну, по крайней мере, он позаботился, чтобы защитить мою честь от себя самого.
Тем временем, Ягиня выкатила на меня глаза и ошарашила:
– Так за чем же дело стало? Отдайся ему? С тебя убудет, что ли? Я еще по вашему приезду заметила, что между вами прямо-таки природный магнетизм! У нас квакши так весной друг друга взглядами не ласкают! Тебе выпала честь! Че-есть! Отдаться мужчине императорских кровей! А ты? Ты еще думаешь? Да любая была бы счастлива на твоем месте! Ты явно не голубых кровей и никакой аристократ всерьез с тобой не станет даже взглядом встречаться! Зато ты можешь получить несколько часов страсти с самим императором! С императором! Когда еще такое тебе выпадет? Какой еще высокородный возжелает с тобой позабавиться в постели?
