– Почему вы раньше никогда не женились? – не раздумывая, спросила Памела.
Это первое, что пришло ей в голову, хотя этот вопрос интересовал ее все эти годы.
– У меня есть брат, – спокойно ответил Алексей.
– Брат? Я не понимаю.
– Мой брат Николай был вторым после меня наследником трона. Если бы вдруг что-то случилось. Не было особой необходимости жениться ради еще одного наследника. Я мог бы давно жениться, но мне очень весело жилось.
– Кое-что я тоже припоминаю...
– Однако заболел отец, начались политические неприятности.
– Из-за принцессы?
– Скорее, из-за взбудораженного ею народа. Авалонцы всегда были воинами, готовыми тут же взяться за оружие. Мы такой народ!
– Да... – Памела невольно вспомнила одного авалонца, но тут же прогнала эти воспоминания.
– Возможно, я избегал неизбежного, но я был слишком занят делами, чтобы думать о невесте. Вернее, я считал, что найти невесту – не проблема. Думал, что у меня будет время выбрать леди, которая станет не только женой, но и королевой. Такое ведь бывает, не правда ли?
Памела нахмурилась:
– Всегда есть время найти себе жену?
– На все находится время, когда сам планируешь его. Жизнь ведь не стоит на месте. – Он помолчал, задумавшись. – Я знал, что мир меняется, в основном из-за жестоких войн Наполеона и многих других факторов. Мир и человечество движутся к какому-то прогрессу. Страны, бывшие испокон веку независимыми, превращаются в империи, а затем завоевываются более сильными империями. Я знал, что Авалония по своему географическому положению всегда была в опасности. Но одно дело – знать и логически мыслить, и совсем другое – чувствовать сердцем. Понимание разумом не всегда совпадает с чувствами. – Алексей усмехнулся. – По правде сказать, я никогда не нашел бы себе невесту, которая бы подходила мне как жена и как королева одновременно. Хотя и такое ведь бывает.
– Я представляю себе, как это трудно.
Он покачал головой:
– Вы не можете себе этого представить.
Они подъехали к озеру в Гайд-парке.
– Вам не хочется прогуляться вдоль озера? – спросил он.
– Это было бы прекрасно, Алексей, – улыбнулась Памела.
На мгновение она пожалела, что назвала его по имени, чувствуя огромную разницу с тем, как она обращается к нему в обществе, то есть когда они не одни.
Спешившись, он помог ей сойти с лошади. Почувствовав его руку на своей талии, она замерла. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза.
– Вы прекрасная наездница, Памела! Иногда я думаю: как это женщины чувствуют себя в дамском седле?
– В деревне я иногда ездила верхом. Мне это нравилось больше, – заметила Памела.
Его руки все еще держали ее, а она не снимала своих с его плеч.
– Неужели? – спросил он так тихо, что это как-то отозвалось и в ее сердце.
– Однажды я видела, как итальянская графиня попробовала положить подушку на женское седло и сесть верхом по-мужски.
– Она сделала это? – Теперь он смотрел на ее губы. – Она села верхом по-мужски?
– О да, села. – Памела слышала, как громко стучало ее сердце. – Я потом часто думала, что это ловко придумано... и помогает езде... – Здесь она умолкла.
Глотнув немного воздуха, она добавила:
– Ездить верхом.
– И получать удовольствие?
– Конечно. – Она почему-то облизнула губы. – Удовольствие...
– Мисс Эффингтон! – Он притянул ее к себе поближе. – Памела.
– Да? – почти шепотом произнесла она.
– Успокойтесь, – промолвил он, нежно целуя ее.
Обхватив руками его шею, она прижалась к нему, ощущая тепло и силу его мускулов на груди, крепкую линию его бедер. Теперь он жадно целовал ее. Памела больше не скрывала своих чувств, которые никогда не покидали ее. Господи, как она мечтала почувствовать его губы, его руки, ласкающие ее обнаженное тело...
Прервав поцелуй, Алексей внезапно почему-то отодвинул ее от себя на расстояние вытянутой руки.
– Где, во имя всего святого, мы встречались?
– Что? – испуганно спросила Памела. – О чем вы говорите?
– Где мы встречались с вами, Памела? – Он повысил голос, словно в отчаянии. – Это достаточно простой вопрос.
– Простой? Возможно... – Она тряхнула головой, словно хотела прийти в себя. – Почему вы об этом спрашиваете? Именно в этот момент? Меня совсем не интересуют... вопросы! Во всяком случае, такие!
Он нахмурил брови, глядя на нее:
– Я спросил, потому что вы по какой-то глупой причине отрицаете, что мы с вами уже встречались.
Она смотрела на него, не веря своим глазам и невольно отстраняясь от него. Еще момент назад, находясь в его руках, она была готова рассказать ему все, что он захочет, а теперь ее пугал его тон, какой-то командный, королевский...
– Почему вы так уверены, что мы с вами уже встречались?
– Я никогда не забываю женщин, которых целовал. А они не забывают меня. – Его тон был высокомерен, словно он не допускал ничего иного.
– Перестаньте, ваше высочество. – Памела презрительно фыркнула. – Я допускаю, что вы целовали множество женщин, но я не поверю, что вы всех их помните. Также я сомневаюсь, что они помнят ваши поцелуи.
– Я помню, и они помнят.
– Глупости! Из всех поцелуев едва упомнишь хотя бы один.
– Вот почему происходят скандалы, позор и бегство из своей страны.
У Памелы перехватило дыхание.
– Памела... я... – Он явно сожалел о сорвавшихся словах, это было видно по его глазам.
– По крайней мере я бежала из своей страны, но она у меня есть, – сказала она не раздумывая, резко повернулась и направилась к выходу.
Как он смел сказать ей такое?! Как она могла сказать ему то, что сказала?! Она горела от стыда.
– Вы так просто не уйдете! – крикнул он ей вслед, а потом схватил ее за руку и заставил повернуться к нему лицом. – Это было подло, гнусно, Памела.
– Знаю. – Она вздохнула. – Сожалею безмерно. Вы не...
– Я заслуживаю этого. Я говорил о вас плохо. Не знаю, что со мной случилось. Я не имею права так думать о вас.
– О! – Она вскинула подбородок. – Как думать?
Он крепко, до боли обнял ее.
– Я думаю о вашей шелковой коже...
– Остановитесь! – Она попыталась оттолкнуть его от себя, но он не отпускал ее.
– Никогда! – прошептал он ей на ухо. – Я жду, когда ваши глаза потемнеют от страсти.
– Прекратите! – повторила она, чувствуя, что слабеет.
Ей очень хотелось рассердиться, но не удалось.
– Я мечтаю о звуках вашего голоса, полного страсти от моих ласк...
– Алексей... – Памела задрожала.
– Я думаю о вашем запахе на моей подушке, когда вы уйдете.
– Господи! – едва слышно вымолвила она. – У вас, видимо, огромная практика.
Крупица рационального в ее голове напомнила ей о респектабельности. Хотя парк в это раннее время был почти пуст, она все же помнила, что это публичное место, и попытка Алексея поцеловать ее в шею была просто недопустима. Она должна как-то собраться с силами и... если, конечно, ноги ее не подкосятся от слабости, обязательно остановить его. И сейчас же!
