Лохмотья грязной ткани спускались на лицо, и мне всё не удавалось разглядеть предводителя. То, что это зверь четвёртой ступени, я видел прекрасно.
Удивительно, но у него был очень силён личный путь. Он мастерски владел каким-то оружием, да виднелась ещё пара развитых стихий.
Очень талантливый зверь.
— Говоришь, к командору Хорасу? В Каудград?
Сотница молча кивнула, блеснули тяжёлые серьги на солнце.
— Нам не нравятся люди, — повторил незнакомец, требовательно глядя на Шаразу, — И звери, что бездумно служат.
— Люди бывают разные, — упрямо сказала она.
— Приор убивает нас, — зло бросил оборванец, — Нас, верных подданых. Небо дало людям власть, но оно не говорило убивать зверей.
— Есть ещё и брат приора, — напомнила Шараза.
— Этот не лучше, — оборванец сплюнул, окружающие нас незнакомцы стали роптать, — Он столько лет живёт в наших землях. Мы не чувствуем себя хозяевами.
Он посмотрел на Небо, прижал два пальца ко лбу. Я осторожно впустил в него взгляд… Метки нет.
«Он чист. И он верен Небу, но в его душе сомнения».
— Кто лучше, убийца или нежеланный гость? — попыталась рассуждать Шараза, — А, Намиб?
Я слегка удивился. Сотница знала имя пустынника?
— Рад, что ты слышала обо мне. Значит, то, что мы делаем, не пустой звук.
— Я уважаю твоё дело, — Шараза склонила голову, прижав ладонь к груди. Качнулись тяжёлые серьги.
Она залилась красивой речью. О том, что истинные Скорпионы не забыли своих истоков, но при этом не скатились к обычному кровопролитию. Как, например, Драм из Шмелиного Леса.
— Мы не убиваем и не грабим зверей, — кивнул Намиб, — Если на то нет причины.
Я хмыкнул. То есть, стрела в повозку Шаразы: это не считается убийством без причины?
— Вы — воины Жёлтого приора, — скосив на меня взгляд, добавил Намиб.
— Приходится, — вздохнула сотница, — Но это не значит, что мы верны Гильберту.
— С каким делом вы направляетесь к Хорасу?
Шараза замялась, потом уклончиво ответила:
— У меня для него есть кое-что, что даст ему силу.
Брови Намиба подлетели, звери вокруг опять зароптали. Поднялись луки и копья, зашелестели извлекаемые клинки.
— Ещё большую силу? — выругался предводитель, — И зачем мы должны вас пропускать?
Шараза упрямо сжала губы.
«Марк, может, попробую я?»
Я покачал головой. Лучше я.
— Мастер Намиб, — вырвалось у меня, и в мою сторону обратились десятки глаз.
— Ты быстрый, зверь, — где-то под бахромой грязной ткани прищурились глаза, — И спас жизнь сотнику. Говори.
— Вам не нравится, что в Каудграде живёт командор Хорас? — я обвёл всех взглядом, — А известно ли вам, что он против своего брата?
— И что?! — раздражённо бросил Намиб, — Десятки лет он против, но ничего не меняется!
Его воины одобрительно загудели.
Я кивнул в сторону Шаразы:
— Как же не меняется? Жёлтый приор убивает зверей, и чуть не уничтожил Шмелиный Лес.
Намиб задумчиво потёр подбородок:
— Да, мы слышали. Он убил славную стаю Рогачей.
— А ведь это Зигфрид помог спасти Шмелиный Лес, приор из соседних земель, — сказал я, — Он тоже верен Небу, как и ваш Хорас.
— Я слышал о Зигфриде. Хороший приор, но он далеко.
— Как думаешь, а каким бы приором был Хорас? — спросил я.
Ропот зверей вдруг прекратился, они стали переглядываться.
— Они оба нам не нравятся. Что Гильберт, что его брат, — упрямо сказал Намиб, но потом через силу выдавил, — Но я лучше бы преклонил колени перед приором Хорасом.
— И в этом случае он уйдёт в Жёлтую столицу, — закончил я свою мысль.
Звери поражённо замолчали, стали перешёптываться. Банда Намиба явно была в сомнениях.
Никому и в голову не могло прийти, что дай Хорасу право на трон, и он уйдёт.
— Это всё пустые разговоры, — нервно бросил Намиб.
— Есть у вас оракул? — вдруг спросила Шараза.
— Ну?
— Я могу дать слово перед Небом, что не замышляю против вас, и что моя служба Хорасу — для блага зверей, — сотница коснулась груди, снова склонив голову, — Зверям — зверево, а людям — людское!
— Да, пусть сидят в своей столице, — послышались возгласы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Намиб поднял голову, несколько секунд рассматривал Небо сквозь лохмотья.
— Не нужно закладывать душу, мастер Шараза, — он покачал головой, — Я не вождь и не приор, моё дело малое, звериное.
— И в то же время великое, — елейно пропела Шараза.
— Но пройдёте вы только через священный поединок, — и я почувствовал на себе хищный взгляд.
— Чешуя упрямая, — выругалась сотница, не выдержав, — Пошёл ты в Бездну со своим поединком. Никто так не владеет копьём, как скорпы!
— Ну, почему же, — вставил я.
Намёк Намиба я понял. Пустынный Скорпион отлично разглядел во мне древний дар. Вот бьюсь об заклад, эта техника берёт своё начало ещё с тех времён, откуда пошло родство двух далёких стай.
Глава 15. Белый Волк
Биться мы собирались прямо тут же, на вершине соседнего бархана.
У пустынных бандитов были тонкие, упругие копья. Наверняка древко выискивалось и сушилось особым способом, потому что с виду казалось, что копьё того же Намиба я легко переломлю об коленку. Возле наконечников пустынники подвязывали пучки перьев.
У меня было своё копьё, подобранное из запасов Сноргалла, и намного толще. Обычное боевое копьё — в армии не изгалялись, и снабжали войско чем попроще, что было легко в изготовлении, и при этом надёжно.
— Хорм, — обратилась ко мне Шараза, — Ты должен понимать, что Пустынные Скорпионы оттачивали свою технику тысячи лет. И она превратилась в дар стаи…
Я сдержанно кивнул и стал взбираться по сыпучему песку, увязая по щиколотку. А ведь мне ещё не приходилось сражаться в таких условиях.
Намиб, всё в тех же лохмотьях, неведомым мне лёгким шагом взлетел по песку, будто тот не осыпался под его весом.
«У зверя сильны стихия земли и воздуха».
У моего наставника Скойла из Вольфграда тоже земля и воздух. Так что ещё посмотрим, кто кого.
«Как мне показывает твоя память, он тебя учил всего несколько дней».
Я нахмурился. Ой, Небо, ну и зануда.
«Я просто волнуюсь!»
Намиб встал напротив, выставил копьё…
Здесь, сверху, песок вообще был воздушным, и срывался тонкими полосами, уносясь к соседним дюнам. Неверный шаг, и начинаешь сползать вниз.
На миг задумавшись, я посмотрел на слепящее солнце. И что я так волнуюсь?
Это же звери… Я, человек, могу легко справиться не только с Намибом, но и со всеми вместе взятыми. Для меня сейчас самое сложное — это удержать меру. Выиграть, не выскакивая за пределы зверя.
Ну, предки Зелёных Скорпионов, не отвернётесь же сейчас? Техника копья — то, что мне спасло жизнь в Нулевом мире.
Намиб поднял копьё:
— Да начнётся поединок, освящённый Небом, — донёсся его крик.
— Начнётся, — кивнул я.
Пустынник побежал.
Вот он был в десяти шагах, и в следующий миг остриё уже летит мне в грудь.
Я решил снова довериться технике, и тело зажило своей жизнью. Полный автопилот, мне же остаётся только поправлять приёмы в неудобные моменты.
Выпустив земной сканер, я с удивлением отметил, что вижу внутри Намиба те же спирали энергии, что сам использую. Как же мастерски он владеет этим — каждый его шаг выплёскивает силу в тело, перекидывает в руку… и в следующий момент тонкое копьё бьёт с такой мощью, что звенит древко моего оружия.
Удар, блок, удар, уворот.
Я пока не пытаюсь атаковать. И так едва справляюсь с удивлением — мне кажется, что бьюсь сам с собой.
— Грубо, — Намиб вдруг цыкнул, когда его остриё пролетело мимо моего лица.
Я выгнулся, уворачиваясь, и бросил тело в сторону. Кувыркнулся, встал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Намиб хотел за это время переместиться мне за спину, но я это прекрасно видел, и воткнул копьё по ходу его движения. Зверь выругался, и, упав на лопатки, проскользил по песку.
