маски.
Выстрел, дробь сносит половину черепа и ближайший ко мне зомби валится мешком. Машинально отмечаю, что дорогу машине не загородил. Вообще, надо стрелять так, чтобы они потом не мешали. Чуть-чуть отхожу влево, они за мной. В этот раз получилось все просто и спокойно. Вижу, как в соседнем доме из нескольких окон на меня смотрят живые люди. Это легко понять, взгляды у всех разные. Кто-то со страхом, кто-то с изумлением, кто-то с безразличием. Помахал им рукой, никто не ответил.
Поставил «Сайгу» на предохранитель и полез наверх. Оглядываюсь на крыше фургона, дочка смотрит на меня из застекленной лоджии. Все же она не могла не выйти на выстрелы и не посмотреть, что там случилось… Когда она открывает окошко, не слишком громко, но убедительно ругаю:
- Юля, в следующий раз под выстрелы не лезь. Мало ли кто мог стрелять. Теперь дураков с ружьями, вроде меня, много может бродить. Вдруг в следующий раз надумаешь, при помощи зеркальца можешь посмотреть. Так безопаснее, у нас стены все-таки кирпичные, даже на лоджии.
Она согласно кивает, хотя не уверен, что так уж согласна со мной…
- Теперь давай лесенку!
Чуть-чуть приходится потянуться, перехватываю лестницу и укладываю на крыше. Теперь наоборот, кручу «барашки» так, чтобы она не слетела. «Тактические» перчатки ничем не помогают, уж лучше бы нитяные китайские надел.
- Ну, Юлик, прячься, а мне еще кое что сделать надо!
- А если не вернешься, мне с Павлом оставаться?
- Вернусь, не имею права не вернуться! – эх, врать не могу, но оставлять ребенка совсем в расстройстве нельзя.
- Постерегу тебя сверху, пока не уедешь.
- Только створку задвинь, если что, по рации предупреди.
- Хорошо, пап!
Дочка закрывает остекление, стараюсь больше не смотреть в ту сторону. Все может случиться, и хорошо, что с Пашкой успел поближе познакомиться. Похоже, он к дочке совсем неплохо относится, так что если… Нет, никаких «если»!
Меняю магазин и спускаюсь вниз. Снова оглядываюсь, во дворе все спокойно, больше никто поблизости не шевелится. На первый взгляд, с машина в порядке, не случайно не стал перегонять к подъезду. Все равно всю ночь смотреть не получится, а сюда между двумя домами еще могли нетронутые мертвецы прийти, как сейчас. Это нынче лучшая ночная охрана, вот и сейчас эти трое, по сути, сейчас сторожили мое авто. А я им даже спасибо не сказал за работу...
Судя по всему, ночных беглецов возможное появление мертвецов не испугало, с этой стороны замечаю еще один гараж, из которого выезжали. И это ведь наш подъезд, хорошо, догадались трубой прижать, чтобы дверь сама не раскрылась. Двери боксов у нас выходят на обе стороны, это чей гараж? Третий этаж, второй этаж, первый этаж?
Нет, только не сосед с первого, вот он, смотрит со своей остекленной лоджии, как ни в чем не бывало. Помахал рукой ему, он кивнул в ответ. Получается, уехал мой сосед, что напротив, почему и не отвечал с утра. Судя по всем, теперь в подъезде одна семья на первом, мы с дочкой на втором, две семьи под вопросом на третьем, Павел и Евгений Николаевич на четвертом. На третьем в обеих квартирах жили старички, помощи от них ожидать не стоило, разве что наследники помочь приехали. Но как-то тихо сидят, даже на выстрелы не среагировали.
Вот про первый этаж, что подо мной, гадать не надо, разглядел, когда с лесенкой возился. Похоже, там шебуршит жена отъевшегося Вадика... Что уж там с ней, не знаю, но она как-то повисла на стене кухни, и бьется об стену... Хорошо, если не на газовой трубе, а то взлетим все в небеса. Вот такой расклад.
Перебираюсь в фургон, где еще вчера так «весело» встречал утро с девчонками. Отыскал коробку с масками, в придачу взял две пары китайских перчаток. Мало ли, вдруг пригодятся, хотя бы для Варвары, незаменимый предмет.
Еще нашел в слесарном ящике монтировку, «секире» придется остаться в фургоне. Слишком велик самодельный ледоруб для войны под крышами. А монтировка и для ближнего боя сгодится, на крайний случай. С такой железякой бегал герой «ХалфЛайф-2». Тогда это казалось забавным, как он быстро менял инструмент на оружие. У меня так не выйдет, ружье из рук выпускать нельзя, надо бы что-то придумать…
На глаза попался кусок серой пластиковой трубы, обычной двухдюймовой водопроводной трубы, похожая на ту ,что у меня на кухне. Ухватил за хвост промелькнувшую мышью мысль… Еще раз взял монтировку, покрутил изогнутый конец, перевернул, догадался в трубу засунуть. Железяка свободно туда входила и выходила, вот и кобура для нее! Только труба слишком длинная, но можно обрезать, в автолетучке «Водоканала» все должно иметься! Здесь не только пила, еще и молотки, ключи, пассатижи да отвертки.
Но дальше что делать с этой трубой? А к разгрузке примотать сзади, как раз с левой стороны. Вставлю монтировку, пусть торчит за спиной, как лук из колчана. А чем примотать? Да изолентой, хоть синей, хоть черной, в ящике, что сверху, пара рулонов есть. Сказано-сделано, взял ножовку, прикинул, сколько надо, отпилил. На это пять секунд требуется, не металл, пластмасса.
Как сделать, чтобы монтировка не проваливалась? Надо дно закрыть, просто прижать и расплавить. Смотрю, чем расплющить, молоток на верстаке углу, где тиски прикручены. Развел губки, вставил трубу, придержал, чтобы не выскакивала, и закрутил ручку до упора. Теперь спички поискать, должны быть, раз газорезка есть. Нашел в другом ящике, и спички, и зажигалку газовую. Сам, почему-то, ни про то, ни про другое не подумал, когда собирался.
Прямо в тисках попробовал расплавить и заварить нижний край трубы. Сжег, наверное, половину коробка, но что-то получалось не очень. Потом дошло, разжал тиски, чтобы края пластика слегка разошлись, обжег его так, что он потемнел, задымился и начал плавиться. И зажал его обратно, подождал, пока застынет, раскрутил. Все, теперь порядок. Монтировка, хоть и болталась в нем, но, если сильно не нагибаться, не выпадет. Прикинул, как лучше и просто примотал к лямкам в трех местах, особенно снизу изоленты не пожалел. Изолента «наше все», особенно синяя.
Посмотрел, что еще полезного можно взять из слесарного ящика. Так-то при себе мультитул, но если придется одновременно использовать и отвертку, и пассатижи? Вот здесь такой «комбайн» бесполезен, либо одно, либо другое. В конце концов, бросить чужой инструмент
