Гро велел ребятам собраться на воровском рынке. Я старался вспомнить топографию Алжира, в котором я провел три дня много лет назад. В памяти остались только Касба[13] и хорошо освещенные улицы европейского торгового квартала.
Не задерживаясь, я миновал труп солдата, над которым шумной гурьбой склонились прохожие. Другая группа зевак окружила место, где лежал убитый Гро. Солдаты мелькали уже повсюду, они напропалую размахивали дубинками и разгоняли толпу. Опустив голову, я юркнул вперед, уклонился от чьего-то случайного замаха и оказался на открытом месте. Улица поднималась по склону и поворачивала влево. В этой части она местами была вымощена булыжником, но лавок и прилавков здесь было меньше. С натянутых между балконами веревок свисало белье.
Впереди виднелись ворота. Перед ними плотно сгрудились люди, ожидая, пока солдат проверит документы. Еще трое в униформе стояли рядом и наблюдали за бурной сценой.
Я направился к воротам. Возвращаться нельзя. Новая деревянная сторожевая вышка лепилась сбоку к старой кирпичной кладке в том месте, где из-под стены выходила сточная канава. На крыше вышки торчал дуговой прожектор и стоял солдат с автоматом на плече. Мне показалось, что в толпе у ворот мелькнул человек из Организации.
Один солдат уставился на меня. Он насторожился и бросил взгляд на своего товарища. Тот тоже повернулся в мою сторону. Моим единственным шансом на спасение являлась дерзость. Кивнув одному из караульных, я на мгновение распахнул плащ, демонстрируя переднюю часть мундира. Солдат шагнул ко мне, все еще подозревая неладное. Оставалось надеяться, что мое разбитое лицо не покажется ему знакомым.
— Смирно, рядовой,— рявкнул я в духе Ecole Militaiге[14]. Он сразу вытянулся передо мной и отдал салют. Я не дал ему времени опомниться.— Лучшая часть улова прошла через ворота еще до того, как вы, идиоты, закинули сеть. Пропустите меня немедленно и прекратите таращиться. Я не для потехи устроил этот блошиный цирк.— Тут я тряхнул балахоном.
Солдат развернулся и бросился к воротам, шепнул что-то другому и подал мне знак. Второй, с сержантскими нашивками, взглянул на меня.
Приближаясь, я сердито взглянул на него.
— Не смотрите на меня,— прошипел я.— Если вы сглупите, я прикажу вас расстрелять.
Я прошмыгнул мимо сержанта и, когда солдат отворил ворота, зашагал прочь. С вышки донесся щелчок автоматного затвора. Из переулка выскочила коза и уставилась на меня. Пот градом катился по щекам. Впереди, отбрасывая черную тень, маячило дерево. Я не знал, суждено ли мне добраться до него.
Я все же добрался туда и вздохнул с некоторым облегчением.
Однако у меня по-прежнему оставалась масса проблем. Сначала требовалось найти воровской рынок. Я имел смутное представление об этом месте и ни малейшего понятия о том, как туда попасть. Мимо тянулся обшарпанный дом с неряшливой таверной на первом этаже и покосившейся от бомбежки жилой надстройкой. Ворота уже скрылись из виду.
Впереди виднелись другие разбомбленные многоквартирные дома, руины и пустыри. Справа текла река. Изредка попадавшиеся на глаза люди апатично брели по утренней жаре. Их как будто не волновала суматоха в огороженной стеной части города. Я не посмел расспрашивать о том, где находится нужное мне место: среди прохожих могли оказаться доносчики или полицейские. Эти, как я понял, не дремали. Гро скрывался не так уж надежно, как полагал. Вероятно, полиция могла в любой момент очистить дворец от его группировки и терпела до сегодняшнего дня. Засада явно была подготовлена. Интересно, удалось ли кому-нибудь из «ребят» выйти за ворота.
Очевидно, человека, переодетого офицером, так и не объявили в розыск. Я не знал, какие подробности Морис сообщил своим людям по телефону, но успех моего представления у ворот доказывал, что о моем маскараде никого не предупредили.
Я приостановился в раздумье. Возможно, стоит зайти в таверну, заказать выпивку и попытаться что-нибудь разузнать. Впереди не просматривалось ничего подходящего. Пришлось вернуться на полсотни футов к лишенному дверей входу в бистро. Никого не видно. Я вошел. Очертания столов и стульев едва угадывались во мраке. Зияли провалами разбитые оконные рамы. Прищурившись, я разглядел барную стойку. Пыльная улица позади меня сверкала белизной.
Парень за стойкой хрипло дышал и помалкивал.
Я заказал красного вина.
Он поставил на стойку стакан для воды и наполнил его из оловянного ковшика. Я попробовал — ужасно. Рассудив, что в подобном заведении демонстрировать хорошие манеры неуместно, я отвернулся и выплюнул пойло на пол.
— Я просил вина, а не выжимок из половой тряпки. Оттолкнув стакан, я швырнул на стойку потрепанную тысячефранковую купюру.
Бармен с ворчанием отошел и, продолжая бормотать и шаркая подошвами, вернулся с запечатанной бутылкой и бокалом для вина. Он вытащил пробку, налил полбокала и убрал тысячу франков в карман. О сдаче не было и речи.
Я пригубил снова — вино оказалось неплохим. Потягивая терпкую влагу, я ждал, пока глаза привыкнут к тусклому полумраку. Бармен удалился от стойки и принялся с брюзжанием ворочать ящики.
Если удастся разыскать уцелевших членов Организации, что мне это даст? В лучшем случае тогда можно выяснить, в чем изъян моего шарлатанства, и воспользоваться их каналами для возвращения во дворец. Конечно, всегда есть вариант вызвать помощь через коммуникатор и переправиться в апартаменты в челноке, но мне больше не хотелось так рисковать. Я и в первый-то раз едва не попался. Схема не сработает, пока остается место для подозрений.
В дверях появился мужчина, его силуэт четко обозначался против света. Он шагнул внутрь и двинулся к стойке. Хозяин не реагировал.
Вошли еще двое, проследовали мимо и навалились на стойку неподалеку от меня. Хозяин продолжал возиться с ящиками, не обращая внимания на посетителей. Я недоумевал почему.
Тот, что стоял рядом, подвинулся ближе ко мне.
— Эй, ты,— сказал он и мотнул головой в сторону ворот.— Ты слышал стрельбу?
Наводящий вопрос. Интересно, слышны выстрелы за пределами городских укреплений? Я хмыкнул.
— Кого ищут? — спросил он.
Я пытался разглядеть его лицо, но оно оставалось в тени. Худосочный забияка одним локтем опирался на стойку. Ну вот, опять то же самое.
— Почем я знаю? — сказал я.
— Не жарковато в этом бурнусе, а? — Он протянул руку, как будто желая дотронуться до моей драной накидки.
Я отпрянул на шаг, и две пары рук схватили меня сзади в медвежьи объятия.
Тот, что стоял передо мной, распахнув накидку, разглядывал мой мундир.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
