Все пятеро парней сидят за одним столом и пристально смотрят на меня.
— А что насчёт татуировки бесконечности? — спрашивает Тристан, его взгляд устремлён на толпу, а не на меня. Я знаю, он не признается в этом, но застрять у подножия холма, практически беспомощным… это убивает его. Я вижу это по тому, как сжаты его челюсти, по тому, как напряжённо его рука опирается на край стола. Он сидит на скамейке и смотрит на других студентов так, словно подозревает каждого из них в убийстве.
— Чувак, кого ты ищешь? — сухо спрашивает Зейд, облизывая губы, а затем проводя большим пальцем по блестящей коже. Девушки таращатся на него с другого конца площади. Я продолжаю притворяться, что не замечаю этого. Думаю, со временем я к этому привыкну? Не то, чтобы он был непопулярен раньше, ни в коем случае.
Но это?
Это отстой.
Я беру брауни и съедаю его первым, потому что сегодня именно такой день, когда единственное, что у тебя на тарелке, которое ты можешь переварить, — это кусочек чистого сахара. Шоколад — это даже не моя тема, и всё же я ничего не могу с собой поделать. Я откусываю кусочек и слизываю глазурь с губ, в то время как Крид прищуривает глаза, а затем фыркает.
Его руки скрещены на груди, но, хотя он может смотреть вперёд, его голубые глаза также устремлены на других учеников.
— Кого-то замаскированного, — бормочет Тристан, качая головой, в то время как Зак вздыхает и кладёт локоть на стол, подпирая голову рукой, глядя только на меня и ни на кого другого.
— Я не знаю никакой Тори Страг, — говорит он мне беззлобно. — Не то, чтобы я знал каждого воспитанника Клуба студенческого возраста, но мне кажется, что среди нас пятерых кто-нибудь знал бы её.
— Я осознал, что гораздо лучше знаком с американскими суб-королевскими особами, чем когда-либо хотел бы быть. — Виндзор пьёт кофе из белой бумажной чашки с этикеткой Эрл Грей, выглядывающей из-под крышки. В лучшем случае он выглядит слегка удивлённым, но ранее я видела его истинные чувства такими, какие они есть. Я бы хотела побыть немного одна. Хотя не уверена, что это произойдёт сегодня. — Насколько известно, там нет никаких Стагов.
Затем я сажусь, всё ещё держа брауни в руках, и изо всех сил стараюсь думать о сегодняшней трагедии, связанной с клубом «Бесконечность», а не о грубых человеческих эмоциях, стоящих за ней. Мало того, что вид этого парня Хью пробудил во мне чувства к моему отцу, так ещё и в том доме умерла девушка, пока я была дальше по коридору. Как я могла это пропустить?
Ты заботилась о Шарлотте и Миранде, вот как.
Но почему-то я не могу избавиться от чувства частичной ответственности.
Мимо меня вальсирует девушка, и, клянусь, я моргаю, а потом по мне просто течет молоко. Оно стекает по лицу, между грудей, пропитывает колени. Я так удивлена нападением, что даже не двигаюсь.
Это не имеет значения.
Зейд делает это за меня.
Другие парни поднимаются на ноги, но мне удаётся остановить их, подняв руку. Не поймите меня неправильно: я не в восторге от того, что меня облили молоком, но мне не нужно, чтобы пятеро моих любовников набросились на студентку колледжа на глазах у десятков других людей. Это добром не закончится ни для кого из нас.
Но уже слишком поздно останавливать Зейда.
Он вскакивает и бросается на неё прежде, чем я успеваю остановить его, ударяя её плечом о борт ярко раскрашенного грузовика с едой позади нас.
— В чём, чёрт возьми, твоя проблема? — спрашивает он с усмешкой на своих красивых губах. К её чести, девушка, похоже, не так уж сильно его боится.
— Для известного певца ты, конечно, развязен и лёгок в обращении с кулаками, — она поднимает телефон и делает снимок в лицо Зейду. В мгновение ока её телефон оказывается у него в руке, и он удаляет фотографию щелчком большого пальца. Затем бросает его на тротуар, сильно пинает и отправляет в каменную стену, разбивая экран вдребезги. — Вероятно, оно уже загружено в облако.
Она улыбается и отталкивает Зейда с дороги. Он позволяет ей сделать несколько шагов, прежде чем протягивает руку и хватает содовую Зака, отвинчивая крышку и обрызгивая девушку сзади остатками жидкости.
— Иди нахуй, маленькая оппортунистическая засранка.
Он отворачивается, а девушка остаётся на месте, застыв в центре площади под пристальными взглядами всех присутствующих. Если кто-то другой снимет видео, а затем загрузит его… это нехорошо скажется на карьере Зейда. Он плюхается обратно за стол, а Виндзор протягивает мне стопку салфеток.
— Не самая простая вещь в мире — вытирать молоко сухими салфетками, — говорит Зак, оглядываясь через плечо на девушку, прежде чем снова повернуться ко мне. — Мы должны отвести тебя обратно в общежитие.
— Что, чёрт возьми, это было? — спрашивает Зейд, всё ещё наблюдая за девушкой. Вероятно, следует считать, что ей повезло, что он был первым, кто добрался до неё. Он может быть серьёзным придурком, но ему не хватает той глубокой, скрытой тьмы, которой обладают Виндзор, Тристан или даже Зак. Крид… трудно сказать, к какой части этого спектра он относится.
Девушка должна почувствовать облегчение, всё, что сделал Зейд, это уничтожил её телефон и облил её газировкой.
Он делал гораздо, гораздо худшие вещи. Не только с другими, но и… со мной.
— Уже не в новинку, я сталкивалась с этим и раньше, — говорю я с долгим вздохом, оглядываясь и замечая ещё одну девушку-первокурсницу, которую я узнала по вчерашнему вечеру, нагруженную картошкой фри и чипсами, когда она пытается пройти через лабиринт уличных столиков. — Зак, я думаю, твоя подруга Мэдс была права, — я кладу брауни на поднос. Теперь он весь в молоке, и я его не хочу.
Я встаю со своего места и оглядываюсь, чтобы увидеть, что девушка, которая изначально облила меня, разговаривает со своими подругами, оглядываясь назад, чтобы посмотреть на нас прищуренными глазами.
Фантастика.
— Кто, чёрт возьми, такая Мэдс? — Крид растягивает слова, вставая, когда я это делаю. Он бросает на Зака испепеляющий взгляд. — И с каких это пор это нормально заводить случайных подруг? Неужели у тебя совсем нет чувства преданности?
Зак игнорирует Крида и тоже встаёт со скамейки.
— Насчёт чего была права Мэдс? Насчёт дедовщины? — спрашивает Зак, и я вижу, как Виндзор напрягается рядом со мной. Он достаточно настрадался за последние несколько лет. Я тоже. Но если и есть что-то, с чем я знаю, как справиться, так это с хулиганами.
— Девочки спросили нас, встречаемся ли мы с кем-нибудь из первокурсников в школе. Разве парни не сделали то же самое с вами?
— Да, они спрашивали, — отвечает Крид, а затем усмехается. — Это потому, что ты встречаешься с нами? — он повторяет, и я чуть не смеюсь. Я поднимаю глаза и вижу Миранду, несущую в нашу сторону поднос с едой. Когда она видит, что я мокрая, она начинает двигаться в гораздо более быстром темпе.
— Это всегда потому, что я встречаюсь с вами, — отвечаю я со вздохом, сжимая пальцы на столешнице.
Это заставляет меня задуматься… если смерть Тори не имела никакого отношения к Клубу Бесконечности, то с чем это было связано?
Её паренем, Хью? Потому что он был нужен кому-то другому?
Или просто из-за дедовщины?
Я не могу решить, какая из возможных судеб более трагична.
Парни провожают меня обратно в общежитие, и по пути в душ я ненадолго забегаю проведать Шарлотту. Она в своей комнате со всеми пятью парнями, так что я задерживаюсь ненадолго, ровно настолько, чтобы рассказать ей о том, что произошло на площади.
— Серьёзно? — спрашивает она, морща нос. — Так вот на каком уровне мы находимся? Выливать напитки на людей?
— Я думаю, это только начало, — говорю я ей, потому что, в первую очередь, проходила это, и проходила через всё. Я чуть машу рукой и проскальзываю в ванную, Зак и Винд следуют за мной по пятам; они явно намерены охранять дверь, что меня вполне устраивает.
