Хоро хватало дерзости на все, что угодно… из-за этого-то Лоуренс и был все время не в своей тарелке. Нельзя упускать из виду, что ее ум притупляется, когда она пьяна. Что будет, если другие узнают? Лоуренс тревожился, Хоро же, похоже, была на вершине блаженства. Ее развевающиеся длинные волосы и хвост казались каким-то колдовством.
— Так вот… насчет той работы…
Голос Рагусы вывел Лоуренса из транса.
Недавно в Ренозе Хоро спросила Лоуренса, что для него важнее: она или деньги. Сейчас ответить на этот вопрос было бы легче легкого. Он точно пьян. Иначе почему бы его мысли так блуждали?
Лоуренс потер виски, пытаясь очистить голову от посторонних мыслей, и внимательно прислушался к словам Рагусы.
— Зонар несколько раз возил заемные письма для одного и того же торгового дома. Когда я услышал ваш разговор в лодке, я начал беспокоиться, не влез ли он во что-нибудь сомнительное. Подозреваю, что это та самая монетная шайка, о которой вы говорили.
Те, кто поставляет и покупает монеты, обладают реальной властью. За один раз перевозится, как правило, не очень много монет. Если рядом с городом есть медная шахта, это очень способствует его процветанию, но когда разные виды ремесел и торговля тесно переплетаются между собой, все труднее становится сглаживать противоречия между торговцами и ремесленниками.
Рагуса говорил очень тихо… возможно, потому что речь он вел о тех, благодаря кому он зарабатывал на жизнь. Но именно поэтому совершено ясна была причина интереса Рагусы к изысканиям Лоуренса. И, хоть Лоуренс уже не мог четко видеть и говорить, слова Рагусы успокоили его мысли.
— Но это… это все равно что мясник… разносит письма…
Мясники постоянно бродят от села к селу, покупая свиней и коз. Из-за этой каждодневной ходьбы люди частенько просят их донести письмо. Точно так же и лодки беспрерывно плавают вверх-вниз по реке Ром, так что вполне естественно, что лодочников иногда просят отвезти какие-то бумаги своим торговым партнерам.
— Я слышал, всякий раз, как он отвозит заемное письмо из Леско в Торговый дом Джин, они отсылают его обратно с отказной бумагой.
— Бумагой, где они отказываются принять заемное письмо?
Лоуренс вдруг разом протрезвел.
В торговле заемные письма часто используются вместо денег. В них указывается получатель и сумма, после чего происходит вполне законный обмен. Соответственно, отказная бумага означала, что Торговый дом Джин отказался осуществить этот обмен. Но то, что заемные письма встречают отказ каждый раз, было очень странно.
— Подозрительно, э? Они раз за разом посылают заемные письма, на которые им все время возвращают отказы. Они же заранее знают, что будет; значит, что-то затевают.
— Возможно, у них законное основание.
— Законное основание?
— Да. Заемные письма всегда используют, когда перевозят монеты. Но цена монет все время меняется. С того времени, как письмо было отправлено, до того, как оно было получено, цена может измениться. В таком случае… отказ выглядит вполне разумно…
Рагуса принимал это дело слишком близко к сердцу. Но в то же время — люди, у которых есть деньги, могут идти куда захотят, покупать и продавать что захотят. Считается, что у бродячих торговцев есть такого рода свобода. Таким, как Рагуса, приходится всю жизнь возить грузы по одной и той же реке… если они рассердят своих заказчиков, их кошели вмиг пересохнут, как бы полноводна ни была река.
Они не могут позволить себе всегда держаться своих принципов. Вот почему они постоянно соглашаются против всякого резона на разные странные работы. Ведь именно их тела будут отправлены потом на дно реки, если что. Лодочникам живется вольготнее, чем торговцам, разъезжающим на повозках… это правда. Но зато на повозке можно уехать почти куда угодно.
— Так что… думаю, тебе не о чем тревожиться… вряд ли есть повод для беспокойства.
Лоуренс потянулся и зевнул. Рагуса взглянул на него удивленно и укоризненно вздохнул.
— Пфф… слишком много проблем на этом свете…
— Незнание — грех, но знать все невозможно.
В глазах у Лоуренса было все темнее и темнее; он не мог больше держать глаза открытыми. Сейчас он видел лишь сидящего рядом с ним Рагусу. «Все, не могу больше», — мелькнуло у него в голове.
— Ты прав… хе-хе… мы смотрим на этого неуклюжего мальчонку с улыбкой, а сами-то не лучше. Его, конечно, обжулили с покупкой тех бумажек, но, может, он нас превосходит в чем-то другом.
С этими словами Рагуса пошлепал Коула по голове. Мальчик спал, свалившись от спиртного. Рагусе, похоже, было его жалко. Даже если Коул не заплатит, Рагуса, скорее всего, позволит ему остаться в лодке.
— Законы… Церкви, да?
— Хмм? А, да, они самые.
— И зачем ему забивать себе голову такими сложными вещами? Если он останется со мной, ему не придется заниматься этой ерундой, чтобы есть три раза в день… ну, два уж точно.
Лоуренс улыбнулся, услышав, как Рагуса поправился. Неопытному работнику приходится из кожи вон лезть, чтобы заслужить полноценные три трапезы в день.
— У него свои причины.
После этих слов Лоуренса Рагуса уставился на него.
— Ты часом не переубеждал его втихаря, пока вы с ним ходили, нет?
Его глаза были прищурены; но сердился он явно из-за того, что ему тоже нравился мальчик. Рагусе было достаточно лет, чтобы он мог уже взять ученика, который потом унаследует его дело. Будь Лоуренс сам немного постарше, он бы точно пошел на любые хитрости, чтобы только переманить Коула себе в ученики.
— Увы, нет… но я лишний раз убедился, что он умен и решителен.
Рагуса скрестил руки на груди, и Лоуренс услышал, как он прошептал себе под нос: «Возможно, все, что мы можем для него сделать, — это помочь по мелочи». Потом он икнул и рассмеялся своим громким смехом речника.
— А-ха-ха-ха! Ха-ха! Ты прав. Вот что я тогда сделаю… если он сможет найти какой-то разумный ответ на эту загадку с монетами, то заслужит кое-какую награду.
— Он и сам собирался этим заняться.
— С чего бы? Разве ты не собирался дать ему немножко денег?
Рагуса наклонился к нему, словно они обсуждали какую-то сомнительную сделку, но Лоуренс лишь пожал плечами.
— Прости, но нет. Хотя я думал об этом… в смысле, я мог бы побыть добрым разок, и он был бы счастлив… но потом…
Лоуренсу было приятно думать так. Конечно, он хотел убедить Коула путешествовать вместе с ним… но сейчас — уже не так сильно хотел, как во время той прогулки по берегу.
Ему просто-напросто было рановато еще брать ученика. И сейчас для этого едва ли было удачное время и место. Когда кто-то готовит изысканное блюдо, со стороны остальных просто невежливо крутиться вокруг и просить дать попробовать. При этой мысли Лоуренс криво улыбнулся.
