Мылась я с особенным удовольствием. Когда на душе легко, все приносит радость. Так и у меня сейчас. В голову лезли разные мысли, планы. Обдумав первоочередные задачи на время после отлета пищевика, набросала мысленный план своих действий. Но все это, конечно, после того, как утрясется вопрос с гильдией, патентом и собственностью.
Вымывшись, обсушила волосы, оделась в чистое и, открыв сливное отверстие в бочке, отправилась поесть. Заодно очень хотелось узнать обстановку – успеваем ли мы к сроку?
– Как процесс? Норму сделали? – принимая миску с похлебкой и устраиваясь на ящике, уточнила у горбатого старха.
– Да, – ответ вызвал ликование. – Сегодня транспорт гильдии должен сесть на Иволон, и к вечеру ожидаем их представителя, а так же транспортировщик, чтобы забрать топливо в счет уплаты обязательств по патенту.
– А где тогда все? – удивилась я. Мы со стархом в зале были вдвоем. Подумала, что Рид с командой внизу заполняют последнюю цистерну.
– Работают. Рид велел минимум на одну цистерну больше сделать и оставить ее отдельно, – просветил меня о загадочных маневрах мужа Гриф.
– Зачем? – удивилась я. Казалось бы, раз необходимое сделано, надо дать отдохнуть и себе, и технике.
– Правильно он делает, – закивал старх. – Представитель гильдии, если поймет, что требуемое подготовили, наверняка начнет придираться, вес занижать. Ему же не столько это топливо нужно, сколько шахта разработанная. Так что еще рано радоваться, не знаем, как все повернется. Там в патентном договоре условия мудреные, их по-разному повернуть можно.
Услышав о такой несправедливости, я сникла. Получается, рано ликовала, далеко не все еще решено.
– Собственность могут не дать?
– Юлить будут, – со значением ответил Гриф, – но тут основное условие выполнено, так что им сложно будет отвертеться. И Рид пригласил на встречу Руенза, как представителя общины Иволона, и еще несколько местных значимых персон. Передавать обязательства при свидетелях будет, чтобы ни одна цистерна в пути не затерялась, или еще там чего. Так что сложно им будет что-то придумать, да и не готовы будут. Рид специально на поверхность для погрузки меньше чем надо цистерн поднял. Они же всегда облетают территорию сначала, смотрят... Так что до последнего будут считать, что мы у них в кармане.
– Ух, – я даже есть перестала, представив масштаб запланированной комбинации. – По-вашему выходит – никто не успевает выполнить условия патентного договора? Раз вы так уверены и знаете, как представитель гильдии себя поведет.
– На сегодня только двое работают, имея здесь собственность, а шахт на планете немало – больше тридцати наберется.
– А как эти двое сумели? – любопытство грызло.
– Семьи помогли средствами. Им пришлось недостающее количество покупать самим, чтобы гильдии норму выдать. Тогда Руенз очень помог – договорился о продаже через третьих лиц, вроде как на нужды убежища. Все в тайне делалось, обходными путями. Шахты возглавляют те, кто от гильдии поставлен. Напрямую они бы на это не пошли во вред своим же. Но сейчас и эту лазейку прикрыли – на убежище строгий минимум разрешают купить, и все – остальное населению Иволона продавать запрещено.
– Кошмар, – ужаснулась жуткими условиями. – А если вдруг крайняя необходимость?
– Так есть две свои шахты, в крайнем случае к ним обращаются. Но тут тоже не все просто. Их гильдия всячески выдавливает из торговли. Добытый ими гелий-3 не принимает, а другого сбыта серьезного нет. Потому перебиваются периодическими продажами: когда пассажирский звездолет купит, когда редко кто напрямую прилетит.
Суровой реальностью меня буквально припечатало. Вот и все мои планы, и надежды. Нам тоже предстоит перебиваться редким доходом? Какой смысл?
– И зачем тогда все? Столько сил потрачено? – тоскливо уточнила у Грифа.
– Рид заказал Зулу купить ему транспорт грузовой, хочет сам организовать транспортировку и нашего гелия и из остальных свободных шахт. Только это секрет пока, – серьезно округлив глаза, прошептал мне Гриф. – Надо уходить от зависимости от гильдии, иначе на ноги никогда не встанем тут.
А мне сразу вспомнились все эти длинные тихие разговоры между мужем и капитаном пассажирского звездолета, обещание Зула организовать покупку через полгода, решение Рида принять через год брата капитана с семьей... Вот откуда у всего этого ноги росли, да и Руенз говорил, что Рид с Зулом друзья верные.
– У вас принято так? Поддерживать друг друга? – не удержалась я от прямого вопроса.
– У нас! – с нажимом подчеркнул Гриф, давая понять, что меня считает полноправной представительницей их народа. – Если бы не эта поддержка, нас не было бы уже.
– Кстати, – ухватилась я за тему, – а откуда наш народ? Почему о стархах везде говорят как о вечных скитальцах?
– Мы из системы Лида, там была наша родная планета.
– Была? – насторожилась я. Неужели война, их поработили и изгнали? И что это за система? Не слышала о ней.
– Да. Сотни лет этой трагической истории. Звезда наша остыла, что принесло смерть нашей системе и миру в частности. Планета умирала два года, постепенно пустея и погружаясь во мрак и безжизненный холод. Столько времени было отведено нашему народу, чтобы успеть спастись. Был хаос и отчаяние. Выручили нас стархи из потока левиоров, именно эти вечные путешественники и предложили стать космическими колонистами. Так началась эпопея переселения, но удобные для жизни миры в большинстве своем заняты, нам приходилось искать себе дом среди планет с более суровыми условиями. Так стархи смогли обжить спутник Галидоса Ваэл и небольшую холодную планету в той же звездной системе – Трильзан. Но тогда у нас были хранители и проводники, поэтому все получилось...
Старх сидел неподвижно, глубоко задумавшись и уставившись взглядом в одну точку. А я, внимательно ловя каждое слово, наконец-то поняла, откуда у этого народа такая неистребимая живучесть и тяга к созданию своего Дома. Тут Гриф опомнился и, бросив на меня быстрый взгляд, смутился.
– Одним словом, обжитые территории небольшие, поэтому до сих пор есть стархи из этого потока, которые продолжают искать новый мир для нас. Возможно, таким миром станет Иволон, – быстро закруглился он.
Очень хотелось расспросить Грифа о тех древних кастах, узнать, почему они исчезли, но почувствовала, что он не хочет говорить об этом. Кроме того, уже советовал мне расспросить Рида. А еще я не могла не отметить, что он изменил ко мне отношение – стал доверять, воспринимая как свою, рассказывать о прошлом. Доедая уже остывшую похлебку, обратила внимание на сильно подросшие ногти на руках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
