что-нибудь получше, Суаш. Все равно на половине или даже в самом начале станет ясно, кто из них враг.
— Вы как? — обратился полковник к Ретифу.
— Эффектно. Будет интересно поглядеть на разоблачение землянина.
— Я… Я полагаю, у меня нет другого выхода. Но если ничего не получится, Шлуш все равно снимет с меня голову… — Он позвонил. На пороге появился вестовой.
— Послушай-ка… это… рядовой Спаб… Я должен напомнить тебе, что нация вправе требовать от тебя беспримерной жертвы.
— Вы зарубаете мне мой отпуск? — недовольно спросил тот.
— Если бы это! Тебе предстоит, наоборот, испытать удовольствие полной свободы, вернее раскрепощенности, которой ты пока не знал…
— Вы хотите сказать, что я… увольняюсь в запас?! Ура!
— Рядовой Спаб! Требую внимания! Да, в некотором смысле ты будешь… уволен. Так или иначе, но не пройдет и нескольких часов, как ты перестанешь быть моим солдатом. Я хочу в качестве напутствия сказать, что ты был хорошим солдатом, если не считать небольшой тяги к неподчинению, надувательству командиров, вольности и небрежности в одежде…
— Теперь понял, — тихо сказал Спаб. — Вы уходите в отставку. Ну что ж… Не буду корить и упрекать, Суаш, хоть и есть за что, конечно…
— Полковник Суаш! Полковник!!! — забрызгал слюной обиженный Суаш.
— Пенсионерам звания ни к чему, так я думаю. Ты вот это запомни на будущее, — сердито заметил Спаб.
— Спаб! Спаб, я приказываю тебе… приказываю тебе… разложиться на составные!
— Что? Вы имеете в виду?..
— На сос-тав-ные! На Прос-тей-ших!!!
Споткнувшись, Спаб отскочил назад, выкатив на полковника глаза. Рот его беззвучно шевелился. Наконец, он резко дернул полог и выбежал из палатки.
— Братцы, сюда! Братцы! Старик Суаш совсем спятил! — послышался снаружи его крик. — Он, сектант паршивый, хочет, чтоб я разобрался!
— Сюда! Проверка! — взревел полковник, высовываясь по пояс из палатки.
— Сержант! Собирай всех сюда!
— Похоже, у полковника небольшие проблемы с дисциплиной, — сказал Маньян, обращаясь к Ретифу.
Все вышли из палатки. На плацу никого не было. Только один солдат, сидевший у костра, так и остался сидеть, ошеломленно глядя на удирающих в лес сослуживцев.
— Рад, что нашелся хоть один настоящий воин! — сказал разгневанный полковник. — Строиться!
— Интересно, а почему он не скрылся вместе с остальными? — задумчиво произнес Маньян.
— Может быть, потому, что у него были веские причины не отходить далеко от штабной палатки, — заметил Ретиф, внимательно разглядывая подходившего солдата.
— Итак, рядовой… — обратился к нему полковник. — Я не ошибался в тебе, принимая на службу.
— Рад стараться, господин полковник!
— А вот теперь мой печальный долг — приказать тебе распасться на составные, — продолжил полковник. — Какой стыд, что во всем подразделении нашелся только один верный солдат! Что случилось? Военная наука об этом умалчивает…
— А… видите ли, боюсь, это будет… неудобно, — дрожащим голосом прошептал солдат.
— Что такое?! Бунт?!
— Ага! — сказал Глут Ретифу. — Кажется, что-то наклевывается. Смотри-ка. — Он вышел вперед, отстранил полковника в сторону и, сделав молниеносный выпад, ткнул вытянутым пальцем рядовому в грудь. Тот резко прошипел и весь напрягся.
— Что я говорил! — вскричал Глут. — Хватайте его!
Солдат обогнул Глута и уж было собрался бежать, как был брошен на землю полковником.
— Вот так разоблачение! Как сыграно-то, а?! — орал Глут. — Любой лумбаганец развалится на части, если ткнешь его прямо в солнечное сплетение!
— Та-а-ак! — угрюмо протянул полковник. — Землянин?! Шпион?!
— Ни в коем случае! — крикнул поднимающийся с земли солдат.
— А вот я тебе говорю: и землянин, и шпион! — рявкнул полковник. — Спасибо представителю Гроа господину Ретифу, который помог мне…
— Ретиф?! Гроасец?! — разоблаченный шпион схватился за голову и в следующее мгновение сорвал с лица бутафорскую лумбаганскую маску. Показалось пятиглазое серо-бледное лицо гроасца.
— Мое имя Плит! Я являюсь уполномоченным наблюдателем гроасской миссии!
— прошипел он. — А вот этот, — он ткнул пальцем в сторону Ретифа, — земной шпион!
Полковник переводил недоверчивый взгляд с Пилта на Ретифа. Молчание затянулось, и вдруг стоявший рядом Глут громко расхохотался.
— Неплохо держишься, землянин! — крикнул он Пилту. — Но вот закавыка: я могу поручиться за Ретифа. Я вытащил его вот этими руками из гроасского штаба на улице Дакойт в городе! Он и Шлуш сидели, как приятели. Тот даже пытался выгородить Ретифа, но меня не проведешь!
— Кретины! Идиоты! Предатели! Неужели вы настолько глупы, что не знаете, как выглядит лицо высшей гроасской расы? Где, я спрашиваю, у этого… пять великолепнейших, неотразимых и необходимых глаз?! Где?
— Сто раз мне что ли повторять? — всплеснул руками Глут. — Никто не отрицает, что Ретиф имеет этот дефект, но парень-то он отличный! А вот как насчет тебя, землянин? У меня, например, есть догадка, что из твоих пяти глаз по меньшей мере три — просто-напросто дешевые подделки! Давай-ка мы проверим мою догадку, не возражаешь? — С этими словами Глут приблизился к Пилту и потянулся своими ручищами к его глазам. Тот в ужасе отскочил назад.
— Прочь лапы, грязное животное! — прошипел он.
— Я хотел только проверить, приятель, — заверил его Глут и сделал вторую попытку достать до лица Пилта.
— Протестую! — завопил тот, пытаясь защититься. — Я сдаюсь вам, но только уберите от меня этого аборигена!
— Какое вероломство! — воскликнул полковник Суаш. — Выдавать себя за представителя моих лучших друзей, гроасцев, а на самом деле шпионить, выслеживать и вынюхивать!
— Ваши чувства достойны уважения, полковник, — заметил Ретиф. — Но давайте узнаем, сколько он уже успел выведать.
Суаш грозно воззрился на обвиняемого в шпионаже.
— Сколько наших секретов тебе удалось выкрасть?!
— Полковник, нельзя ли мне переговорить с вами наедине? — умоляюще сложив руки, проговорил Пилт. — Мало того, что здесь сейчас совершается чудовищная несправедливость, но это еще будет иметь не менее чудовищные последствия для всего нашего дела!
— Не слушай его, полковник! — крикнул Глут. — Все, что имеет сказать этот землянин, он должен произнести перед всеми нами, гроасцами.
— Теперь и ты еще хочешь заделаться гроасцем? — воскликнул полковник.
— Доверенное лицо. Ну, если Ретиф — мой приятель, значит, я чего-нибудь стою, как ты думаешь?
Суаш повернулся вновь к Пилту.
— Говори!
— Что же мне, рассказывать гроасские тайны в присутствии этого паршивого землянина, который имеет наглость и хамство присваивать себе гроасское подданство?
— Опять за старое? — воскликнул Глут и стал приближаться к Пилту, имея явное намерение вновь проверить его глаза. Плит, заметив это, не нашел ничего лучшего, как спрятаться за спину Ретифа.
— Я ничего не знаю! — отчаянно прошипел он. — Я спал во время инструктажа…
— Он врет! — крикнул полковник. — Бьюсь об заклад: ты знаешь опознавательный сигнал! Два длинных и три коротких! И о подкреплениях, которые мы ожидаем с Румбоги, Гилерики и Словенгера! И еще ты знаешь, собака…
— Признаю, признаю! Я знаю это и
