– Джулиан, – начала Эмма и, снова покачнувшись, схватила его за руку.
– Осторожно.
Джулиан обнял Эмму за талию, повернул, приподнял… И слова замерли у нее на губах. Во рту у Эммы пересохло.
– Отвести тебя на крышу? – Мягко сказал он. – Там нас никто не увидит. От туда такой вид открывается.
– Какая ч…чудесная идея. – Ее ведет не только основной инстинкт, оправдывалась Эмма про себя. Если там никого нет, их никто не подслушает.
Джулиан потянул ее в коридор, потом помог подняться по крутой лестнице, ведущей на маленькую плоскую крышу. Да, вид отсюда был фантастический. Вокруг простиралась залитая лунным светом равнина, яркая желтая луна поднималась над горизонтом.
– Охотничья луна, полнолуние, – тихо сказала Эмма. Обняв ее за талию, Джулиан поцеловал ямку у нее на шее.
– И на какую дичь ты будешь охотиться здесь, на крыше?
Она повернулась к нему с улыбкой, но затем неожиданная мысль пришла ей в голову.
– Я думаю… скорее охотятся на меня.
Его пальцы сильнее сжали ее талию. Эмма долго стояла не шелохнувшись. Она очень хотела, чтобы Джулиан понял, что ее следующие слова тщательно продуманы. Когда он наклонился, чуть касаясь лбом ее лба, она пробормотала:
– Я уважаю твою уверенность в нашей безопасности здесь. Но не разделяю ее.
Джулиан вздохнул. Подавшись вперед, Эмма нежно поцеловала его.
– Прости, – сказала она, отстранившись. Покачав головой, Джулиан посмотрел на расстилающуюся внизу равнину.
– Эмма, завтра я уезжаю в Дели.
Она дернулась назад, из кольца его рук.
– Что?!
– Я возвращаюсь. Разведчик махараджи прибыл сегодня вечером. Мятежные отряды осаждают британский лагерь в горах, армия собирается в Курнауле, готовясь двинуться на них. Я намерен помочь с переговорами.
– Ты не можешь вернуться! Ведь я только что сказала тебе… Джулиан, тебя могут убить!
– Эмма, послушай меня! Я говорил с махараджей. Он задержит сына в Кашмире. Он…
– Не сын меня тревожит, а его молодая жена! Эта женщина …
– Эмма, я люблю тебя.
Ее рот открылся, потом снова закрылся.
– Ты… – Она не могла выровнять дыхание. – Что?
– Ты правильно расслышала, – чуть улыбнулся Джулиан. – Из всех мест, что я знаю, это единственное, где я могу гарантировать тебе безопасность. Я собираюсь оставить тебя здесь, потому что люблю тебя. И если это не может убедить тебя… Тогда я не знаю, что еще я могу сказать или сделать.
– Возьми меня с собой, – мгновенно отреагировала она. – Возьми меня в Дели.
– Нет.
– Почему?
– Господи, Эмма! – Его гнев поразил ее, она отступила назад, и Джулиан шагнул к стене. Резко откинув волосы со лба он в упор посмотрел на нее. – Ты знаешь… я убил трех человек, чтобы вывезти тебя от туда. Возможно, даже больше. Тогда, на базаре… – Он тряхнул головой. – Пойми меня правильно, я сплю спокойно, меня совесть не мучает. Но ты хочешь, чтобы я отвез тебя назад? Туда?
– Тогда останься здесь! Пусть кто-нибудь другой заботится об этом! Ты не в армии… никто не ждет, что ты станешь помогать!
– Это верно. – Джулиан пристально смотрел на нее. Эмма вздрогнула от боли и запоздало сообразила, что впилась себе в шею ногтями.
– Джулиан, не надо пытаться проявить себя героем перед этими людьми. Они этого не стоят, они…
– Это мои люди. С обеих сторон, – сказал он. – Британцы и индийцы – и тем и другим я обязан. Это почти мой… долг помочь закончить эту бойню.
– Нет, – прошептала она.
Ей вдруг стало понятно, что никакие аргументы не смогут изменить решения Джулиана. Выражение его лица, перекатывающиеся на скулах желваки… «Я доставлю тебя в безопасное место». Эти слова он сказал ей на берегу Джамны. Он с самого начала знал, что оставит ее. Как она об этом забыла?
Но с тех пор многое изменилось. Весь мир изменился. Он любит ее!
– Джулиан. Я не могу… – «Я не могу тебя потерять». – Джулиан, если ты уйдешь, я никогда… – «Никогда тебя не прощу». Эмма коснулась губ. Она действительно так думает? Она готова это сказать?
– И еще мои родственники, – бесцветным тоном добавил Джулиан. – Я должен, по крайней мере, удостовериться, что они в безопасности – не важно, хотят они моей помощи или нет.
Нет. Она этого не скажет. Ее глаза горели. Эмма подняла их к холодной луне. Луна не расплывалась в ночном небе. Не дрожала. Слез не было.
– Я вернусь за тобой, – сказал Джулиан. Его тон вдруг стал очень интимным. – Эмма… неужели я должен это говорить? Я клянусь тебе своей душой. Клянусь тобой. Ты останешься здесь, пока волнения не затихнут. Потом я вернусь за тобой.
Эмма судорожно вдохнула. Расправив плечи, она взглянула ему в лицо.
– Конечно, тебе нужно идти. Просто глупо было пытаться остановить тебя. Ты такой храбрый, благородный. Я тобой восхищаюсь.
– Не смотри на меня так, – хрипло проговорил Джулиан. – Я вернусь за тобой. Черт побери, скажи, что ты это знаешь.
– Я уверена, что ты вернешься, если выживешь. – Слова, казалось, жгли ей губы. Рот кривился помимо ее воли.
Его ладонь легла на ее руку.
– Конечно, выживу. Я.выживу ради этого.
Поцелуй Джулиана не был нежным. Его губы устремились к ее рту решительно, словно заявляя права на нее. Эмма пыталась отстраниться, но Джулиан держал ее крепко, до боли. Ее он не отпустит. Но сам уйдет. Они все ушли от нее, все, кого она любила. Эмма чувствовала, как рыдания подступают к горлу. И старалась подавить их гневом. Вцепившись в плечо Джулиана пальцами, словно когтями, она целовала его.
Потом Эмма оттолкнула Джулиана, и он отпустил ее, отступив на шаг, его дыхание было тяжелым и частым.
– Иди, – сказала она. – Теперь иди.
Она не станет молиться за него. Раньше она пробовала молиться. Но ее молитвы не были услышаны.
Глава 10
Кавита сунула в руку Эмме стакан лимонада.
– Все не так плохо, Эмма. Война очень скоро закончится, и Джулиан вернется за тобой.
Эмма оторвала взгляд от блокнота, который подарила ей Кавита, и какую-то секунду безучастно смотрела на лимонад.
– Что? А, спасибо. – Она отпила глоток и, вздрогнув, отпрянула, когда один из слуг задел ее по лицу опахалом из павлиньих перьев.
– Эй, поосторожнее! – прикрикнула на него Кавита. Мальчик пробормотал извинение, и принцесса улыбнулась Эмме: – Я знаю, как тяжело быть в разлуке с возлюбленным. Я затаив дыхание жду моего Ювраджа.
– Конечно, – пробормотала Эмма.
Целую неделю от Джулиана нет письма. Жив ли он? Сумел ли выманить своего упрямого молодого кузена из города? Эмма приложила руку к груди. При дневном свете любовь казалась ей камнем на душе, мешавшим дышать, наводившим апатию. Но ночью, лежа в кровати, она вновь переживала то, что произошло между ними в руинах, и не могла спать. Тоскуя по его рукам, по его голосу, Эмма поднималась и шагала по комнате.
