другой планете, где по вечерам восходит всего одна Луна, а не как у меня — целых две.
А вот с литературными предпочтениями аборигенов нужно разобраться. Заодно и выяснить, как относится этот мир к оплате труда писателей. Может тут вовсе их "золотой век" ещё не наступил, и мне, как тому же Есенину придётся нанять себе девицу, чтобы она согревала постель в съёмной квартире, причём, вовсе не для секса, а исключительно тепла ради, просто потому что дрова слишком дороги.
Шучу. Маг я — или кто? Уж свою комнату обогреть — с этим я как-нибудь сам справлюсь. И с девицей в постели разберусь иначе, не как Есенин.
* * *
Интермедия 23.
Планета Земля. Швейцария. Цюрих. Иной Сергей Вяткин, землянин. Клоун. Именно с него был снят слепок сознания, внедрённый в Ларри Ронси.
Аукционы "Кристи" и "Сотбис" — это монстры, подмявшие под себя девяносто процентов продаж антиквариата, предметов искусства и ювелирных редкостей.
Я выбрал Сотбис. По одной очень простой причине — от его офиса в Цюрихе до швейцарского банка, где мне открыли счёт, всего-то метров пятьсот по Тальштрассе, вдоль по набережной.
Если что, то банковский счёт у меня открыт на гражданина Белиза. Да, пришлось потратиться на заграничный паспорт, дающий большую свободу для перемещений по миру. И ещё — у меня многое поменялось в жизни, после того, как я однажды обнаружил у себя в кармане тяжёлый и чертовски красивый драгоценный камень. Можно честно сказать — он перевернул всю мою жизнь.
Как-то незаметно для себя я начал интересоваться инвестициями, процентами на банковские вклады, недвижимостью в тёплых странах и иностранными языками.
Пока более-менее благополучно всё выглядит лишь с английским.
По крайней мере новости по телевизору на этом языке я процентов на девяносто понимаю даже на слух.
С испанским и итальянским всё выглядит гораздо хуже, а изучение французского и немецкого у меня замерло где-то на уровне двухсот — трёхсот слов.
Впрочем, это и не удивительно. Если испанский и итальянский я осваиваю с помощью преподавателей, общаясь с ними посредством Интернета, то тем же французским я решил заняться самостоятельно и это оказалось ошибкой. Не запоминается ничего, хоть плачь. Размышлял я над неудачей недолго — причина скорее всего в том, что мне нужен зритель, хотя бы один, но живой человек. Вот так странно мы артисты устроены, что тут поделать. Когда есть публика — мы становимся яркими и оживлёнными личностями, а оставшись одни — словно в спячку впадаем.
Бриллиант я вывез вместе со своим сценическим костюмом, обшитым стразами от Сваровски. Стразы специально выбирал самые яркие и большие. Блестят они так, что глазам больно, зато бриллиант, чуть смазанный парафином, на их фоне совершенно теряется из вида.
На этот раз, впрочем, как и в прошлые поездки, багаж цирка никто особо не досматривал. Пробежались пограничники с собакой, изобразили активность таможенники, и всё.
В Сотбис я провёл чуть больше двух часов. Именно столько времени потребовалось их ювелиру на первичную экспертизу камня, а также на все остальные замеры, которых в приложении к контракту было перечислено довольно много.
Согласно первоначальной оценке камня ему была присвоена высочайшая характеристика цвета и чистоты. Как мне было сказано, такой оценки за более чем двухвековую историю аукционов удостаивались лишь восемнадцать бриллиантов весом более десяти карат. Стартовая цена лота почти не обсуждалась, хотя ювелир посоветовал начать с восемнадцати миллионов долларов. Тем не менее этот вопрос мы перенесли на более поздний срок, когда все характеристики камня будут подтверждены какой-нибудь геммологической лабораторией с мировым именем. Сам аукцион состоится через четыре месяца в Женеве и продавец бриллианта на нём будет анонимный.
Признаться, я выдохнул лишь тогда, когда оказался на улице. До самого последнего момента опасался, что вся эта история с камнем — чей-то умелый розыгрыш и я, кинувшись продавать камень, окажусь в смешном положении, если не сказать большего. Правда немного успокоился, когда ювелир сказал об исключительном качестве огранки, сказав, что она лучшая из всего того, что он видел в своей жизни. Как-то сразу пришло в голову, что никто бы не стал производить столь дорогую операцию с искусственным алмазом, так как она окажется в разы дороже самого камня.
Как бы то ни было, а скоро я стану довольно богатым человеком. Нет, далеко не олигархом, а просто состоятельным мужчиной, который может не думать о заработках, а попросту купить себе дом на колёсах, этакий небольшой автобус — кемпер, и на год отправиться в автопутешествие по Индии, Камбодже и Таиланду.
Вот такая у меня незатейливая мечта. Жизнь на курортах и в гостиницах меня абсолютно не прельщает, наверно потому, что я и так всю свою сознательную жизнь прожил в гостиницах и у меня на них выработалась стойкая аллергия. Хочу ярких впечатлений, которых в выхолощенной Европе вряд ли получишь. Хочу много Солнца, моря и самой разнообразной экзотики, начиная с моей любимой азиатской кухни, морепродуктов и чего скрывать, необременительных отношений с девушками. Хочу немного личного счастья и свободы!
Возможно, альтернативой кемперу могла бы стать яхта, но я человек сугубо сухопутный и меня вид из автомобиля радует больше, чем бескрайние морские просторы, а уж тем более — море в шторм.
Решено! Как только получу деньги — плюну на работу и, хотя бы полгода — год поживу для себя. На всякий случай ограничу себя на время путешествия бюджетом в полмиллиона долларов, а остальные деньги положу на депозитный счёт в каком-нибудь надёжном банке. Может, по паре миллионов вложу в акции или биткойны, если найду за эти месяцы что-нибудь подходящее. Я чужд суеверий, но пока денег на счёте не увижу, ничего заранее загадывать не буду. Мечта — это такая хрупкая субстанция, что к ней надо относится трепетно и бороться за неё, но иногда мечты сбываются, иначе в мире не было бы мечтателей.
* * *
— Слушай, ну почему так? — возмущённо произнёс Федр, стоило мне ему рассказать об очередном пройденном мной тесте на магию, — Грибной порошок и алхимическое зелье мы принимали одинаково, но ты, как маг, уже чуть ли не втрое сильней меня!
— Те мозгоклюи, что меня обследуют не по разу в неделю, сегодня тоже спорили по вопросу моего быстрого магического роста. В итоге сошлись на мнении, что мои Навыки Элементалей начали давать свои плоды, — пожал я плечами, стаскивая с себя мокрую от пота рубашку, — Они симбионты и усиливают меня по мере своего роста.
Погорячился немного я с одеждой, подумав, что буду мёрзнуть на полигоне. Как бы не так! Выкладываться пришлось почти что в
