— Как думаете, мне нужно взять с собой зачарованный, непромокаемый плащ? Вдруг там ошмётки и…
Ильим сделал страшные глаза, и я умолкла. Лил плотно сжала губы, но вроде бы не побледнела. Сегодня у нас разговоры как-то не клеились. Сначала не было времени, а в обед, почему-то говорили о лошадях, и в нашем исполнении они наверняка могли соперничать с погодой. Ильим чинно отчитался, что привел мою кобылу из крепости, как я и просила. Сказал, в каком стойле искать Звездочку и даже подробно описал, какую подкову ей заменили. Еще скрупулезно рассказывал, как Эзра опять ехал на хромой кобыле, которая, конечно, заснула после девяти вечера. На том наш обед и закончился, а Ильим, кажется, облегченно выдохнул. Потом библиотека, лекции, да еще практика по зельеварению. Правда, она проходила не с Тэрволин, а с высоченной молодой ведьмой и оказалась не в пример веселее. Может быть, она знала чуть меньше нашего декана, но не пугала понапрасну. Она просто помогала найти ошибку и предоставляла свободу действий. Любое зелье имело вариации, и она не отчитывала, если использовали не классические рецепты, которые тоже не всегда хороши. Просто, обычно дешевы и чуть быстрее варятся. Хотя их эффект при этом может быть слабее.
— Дальше я не пойду, — сказала Лил, когда до зала для воскрешенных осталось всего несколько метров.
— Ура! — я облегченно выдохнула, пытать Лил мне совсем не нравилось. Я предлагала ей остаться в комнате, но слова Ильима, что она упадет в обморок, ее задели, и Лил пошла, чтобы доказывать нам, она — не трусиха.
У зала уже стояли третьекурсники, нам издалека кивнул Дан и еще несколько парней. На нас немного косились, но ничего не спрашивали. Адепты переговаривались, но при этом никто не шутил, хотя я не помню случая, чтобы среди боевиков не попался балагур.
— Только не говорите, что теперь и ведьмы могут воскрешать! — прозвучало из-за спины. В упор разглядывая нас, там стояла высокая магичка с бледным лицом. Рядом с ней, как скала возвышался очень серьезный парень, а дальше стояли еще две девушки с факультета боевой магии. У всех лица выражали почти отвращение.
Мы молчали, они смотрели, а потом бледная девушка шагнула к нам и сказала:
— Лучше вам спрятаться, пока взрослые занимаются важными делами.
Она прошла вперед, толкнув Ильима плечом. За ней потянулись другие, буравя нас злыми глазами.
— Я с ней даже не знакома, — задумчиво сказала Лил и внимательно посмотрела на Ильима. — Ты не знаешь, почему она так себя ведет?
— Из-за огненного вала, — сухо ответил Ильим. — Они были там, и мы были там. Их щиты горели, а мы держали свои над ранеными…
— И? — поторопила я.
— Они думают, что мы испугались, поэтому не пришли к ним на помощь и что именно из-за нас двое их ребят попали под вал, — быстро закончил Ильим.
— Но вы же выполняли распоряжение командующего! — уверенно возразила Лил.
— На самом деле нет, — Ильим смотрел в пустоту перед собой. — К тому моменту уже все закрутилось, и мы просто делали, что могли. Никаких команд не было, даже о том, чтобы прикрывать раненых.
— Но нас же там не было, — сглотнув проговорила Лил.
— Рей была. Когда бросили вал, она уже исчезла в разрыве, но они этого не знают. Они просто помнят, что на поле была одна ведьма и несколько ведьмаков.
Мы замолчали. За последние десять дней из памяти стерлись почти все воспоминания о бое, в котором я по большому счету и не участвовала. Сначала что-то вспоминалось, но быстро уходило, я же не видела откровенных ужасов. И еще у меня было на чем сосредоточиться — поля, Лил, письма Галатэля. Поэтому для меня все страшное осталось позади и почти не напоминало о себе. Но каково им, тем, кто видел, как огонь пожирает двух друзей.
— Ты тоже видел огненный вал? — спросила я у Ильима.
— Видел, — опять очень сухо ответил он и вдруг резко добавил. — И со мной все в порядке.
Хотя, наверное, это было не так. Но на его лице появилось какое-то очень упрямое выражение и Лил перевела тему:
— Рей чем-то грозит то, что они считают ее виноватой?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не знаю, — уже обычно ответил Ильим. — Но лучше не ходить одной. С Джастином у них вышла драка буквально в первый день занятий.
Судя по тому, как держался Ильим, с ним тоже пытались разобраться. И его странное желание проводить меня до зала теперь стало понятным. Неясным оставалось, почему он так скрытничает.
— Вуд, отдельное приглашение вы получите исключительно на пересдачу. Быстро в зал, — в открытых дверях зала стоял мрачный Астер. Оказывается все уже вошли внутрь, снаружи оставались только мы. Я тоже поспешила и чуть не споткнулась, когда до меня дошло слово «пересдача».
— Профессор, у меня будет экзамен по управлению воскрешенными? — замирая, уточнила я.
— Будет. И пересдача, уверен, тоже.
Все же он мастер подбадривающих речей.
В зале было прохладно. У одной из стен стояли клетки, с животными, как будто спящими. Адепты же бродили по светлому просторному залу и даже не смотрели в ту сторону.
Перед занятием я успела прочитать только две вводные страницы книги по воскрешенным, которую дал Астер. Но уже знала, что в клетках непростые умертвия. Там лежали связанные с магами животные. Перед тем, как их поднять в них вливали зелье, которое останавливало разложение, затем проводили ритуал и они становились привязанными к хозяину. Такие воскрешенные действовали более разумно, строго слушались команд и были быстрее. Но в полевых условиях, например, часто были совсем другие воскрешенные. Их поднимали без подготовки. Одно заклинание, непрочная связь и поводок, который отпускают, как только указана цель. Эти воскрешенные могли напасть на любого, кто встал на пути и, конечно, их было проще истребить. Обо всем этом я думала исключительно, чтобы убедить себя, что ничего страшного и противного я сейчас не увижу.
— Стройтесь, — сказал Астер, указывая Тому на меня.
Саблезуб вильнув обрубком хвоста, подтолкнул меня к месту в линии адептов. Все встали напротив клеток, а я погладила Тома. Чувствовала я себя здесь не в своей тарелке. Особенно под любопытными взглядами третьекурсников.
— Поднимаем воскрешенных и растягиваем связующую нить. Через десять минут все звери должны стоять в другом конце зала. Приступили.
Адепты прошептали заклинания и клетки открылись, выпуская по виду вполне живых собак и огромного волка. От обычных животных их отличали только яркие зеленые глаза.
— Итак, — ко мне подошел Астер. — Вы как ведьма воскрешать, конечно, не можете, но через уже имеющуюся связь можете управлять Томом. Для этого не нужна боевая магия определенной силы, только магический посыл. В истории были случаи, когда маги привязывали охранников к ауре своих детей. И они частично могли управлять воскрешенными, которых поднял отец. Хотя, как правило, воскрешенные слушаются именно поднявшего их мага. Но исключения все же существуют.
Астер вздохнул, оглядел третьекурсников и вдруг устало сказал:
— Нам с вами вместе предстоит разобраться в том, как именно вы будете управлять саблезубом. Поэтому заранее предупреждаю, что у меня вряд ли будут ответы на все ваши вопросы.
Я кивнула. Астеру повезло, в моей голове не было ни одного вопроса. Точнее меня очень интересовало, как так получается, что животные при воскрешении остаются почти живыми. Но спрашивать Астера сейчас о том, почему некоторые собаки зевали и потягивались, а другие очень философски смотрели на мир, я бы не рискнула. Тем более сама догадывалась кое о чем. Пока Том был связан с профессором у нас был хмурый Астер и хмурый саблезуб, а как только окрепла моя связь, то из Тома получился очень положительный кот. По-моему связь прослеживалась напрямую. Хотя меня забавляла мысль, что в душе Астер, как и Том мечтает побегать за бантиком. К тому же, эта милая картина хорошо отвлекала от воскрешенных, которые при ближайшем рассмотрении, конечно, почти не походили на живых.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока мне объясняли, что и как, старшекурсники гоняли своих животных. Волк бегал агрессивно толкая других и им управляла та высокая худая девушка, которая злилась на всех ведьмаков и меня. На фоне такого бойкого зверя, огромный мастиф, сидящий у ног Дана смотрелся очень печально. Он водил мордой из стороны в сторону, следя за волком и, кажется, устало вздыхал.
