— Был занят. Обувь выбирал. Любовался видами. Ночь тепла, я слышу, как в полях шебуршатся мыши.
Олаф напоминал сытого кота. Злобного, беззубого, но сытого котяру. Северянин хмыкнул, и бросил на землю мои сапоги. Не знаю как, но побратим Харальда этим жестом стремительно прокачал репутацию с фракцией Егор.
— Ты полоумный, Лолушко. Мне кажется кто-то вскрыл твою голову и хорошо туда нагадил, — репутация покатилась вниз. Однако, ирония, Олаф и не представлял насколько прав в своей версии. Будто видел, как я задыхаюсь в поле и рою землю пальцами, пытаясь справиться с панической атакой.
— Спасибо! — ох, как же приятно не чувствовать подошвами ног всех неровностей этого чудесного мира. По телу разилась приятная истома. Олаф харкнул под ноги, ломая гармонию.
— Что такое выводок? — спросил я.
— Выводок — это весело! — подмигнул викинг.
— Понимаю. Очень сложный вопрос для вас. Никто ответить не может прямо. Тайное знание? Или просто выпендриваетесь? Ой, а давай поиграем в игру, у нас часто в нее играют, у задохликов. Я буду гадать, а ты подсказывать? Давай! Это круто! Выводок — оно живое или мертвое?
Олаф пожал плечами.
— Харальд идет! Харальд! — заорали из города.
— Харальд! — взревели воины.
То выводок, то Харальд. Хевдинг шел в полном боевом облачении, с нахлобученным шлемом. Наплечники, красный плащ, кольчуга до середины бедра. Пластины на груди. Что-то мне подсказывало, что доспех у него не слишком аутентичный, но смотрелся глава Бергхейма достойно.
Харальд шествовал в компании с остальными бойцами Своры, выделяясь среди них лишь доспехом. Настоящий кандидат от народа, блин. Никто не стелил перед ним красную дорожку, никто не прокладывал хевдингу путь. Некоторых викингов Харальд Скучный отодвинул в сторону сам, чтобы пройти. Заметив меня, властитель Бергхейма сменил маршрут.
— Ваша работа? — спросил он сразу. Простой и бесхитростный человек. Люблю таких. С ними всегда так легко. Рассказывать о своих промахах, о проблемах, о проступках. Говорить самую неприятную правду. Быть честным до конца!
— Нет! — возмутился я. — И вообще, ты обещал защищать меня! Что это только что было? Этот громила из меня таракана сделал!
— Ты сам полез, — Харальд отвернулся. Гаркнул:
— Уве! Бери десяток людей и обойди город. Свен — возьми два десятка и езжай в деревню. До утра крутись, делай что хочешь — чтобы ни одна тварь к бондам не подошла. Тащите факелы!
— Где дротты, Харальд? — заорал кто-то. — Как же договор?
Хевдинг отмолчался. Проводил взглядом удаляющегося Ночного Хозяина. Задумчиво посмотрел на меня. Не, все-таки, думаю рассказать ему о том, что утречком задохлики свалили Сына Лося — та еще идея. Оправдываться постарею. Мол как-то так вышло, извините! Сорян, да?
Отчего-то вспомнился бедолага из Священной Рощи, висящий на жертвенным алтарем. Не забудут не простят.
Из Бергхейма притащили целую вязанку факелов, и вокруг стали загораться огни. Вооруженные бородатые северяне, озаряемые языками пламени, будто сошли с картин Якуба Розальски. Крошечные солдатики на фоне которых уходил за всадниками неторопливый Ночной Хозяин.
Харальд отошел от основной группы, сжимая в одной руке меч, а в другой круглый щит с красным крестом. Встал на дороге. Ночь сгустилась еще больше, будто обидевшись на людское посягательство. На небе высыпали звезды. Кстати, созвездия были наши — программисты здесь не стали усложнять и загрузили реальные карты.
Монстр удалялся. Он медленно брел по дороге, ощупывая ее, и терял очертания, становясь темным пятном, скрывающим отражение звезд в озерной глади.
Я отделился от группы, вглядываясь в темноту в районе холма с останками кузни. Весь наш скарб там. И волшебный серп Зубоскала. Черт, что если за этим безобразием наблюдал Ловелас? Махнув гудящим факелом перед собой, я шагнул по тропке наверх. Вдруг живо себе представил, как копаюсь среди кусков мяса в поисках лута. Вон, когда нас Сын Лося по лесу размазал — из весьма противных мест приходилось доставать вещи.
Не стану я выуживать из кишок Стаса лук Игната. У меня на это нервов не хватит. Пусть забирает все. Еще набьем. Интересно, что у них при новых вводных будет с походом? Крайне неблагоразумно бросать Бергхейм в такой момент.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И мысль эта воодушевила. Черт, если поход отменится — значит мне не нужно будет валить отсюда. Особенно теперь, в момент появления непонятного Выводка.
Я прошел к стоящему на дороге Харальду.
— Скучаешь? — спросил у него.
Хевдинг повернул голову. Я почти ткнул ему в лицо факелом, чтобы увидеть глаза. Викинг заслонился от света ладонью.
— Убери, Лолушко, а то вырву тебе руки.
Если человек вежливо просит — я всегда иду навстречу. Поэтому факел не убрал.
— Выводок это серьезно? — спросил я. — Если да, то не пострадает ли большой поход? Не останутся ли без защиты верных воинов несчастные детишки? Кто защитит их от Выводка, когда все мужчины, способные держать оружие…
Хевдинг взмахнул мечом, выбив у меня из рук факел. Острие клинка застыло в неприятной близости к моему горлу:
— Заткнись, Лолушко. Не вынуждай меня.
Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 63,91 % (понижение)
Черт, это работает в обе стороны. Целый процент просрал.
— Но я же Егор, — жалобно проговорил я.
— Я думаю, егор, — Харальд опустил меч. — Не мешай.
— Понял, не дурак.
В последнем, правда, я сомневался. Умные люди проценты не теряют! Ладно, пренебречь, Егорка, вальсируем. Да и с Ловеласом как-то слишком шустро заднюю включил. Не выспался? Ребята могут потерять все, потому что у одного шута воспалилась брезгливость!
Северяне ждали лидера. Ночной Хозяин исчез в ночи, и вонь даже чуть таяла. Я двинулся к разрушенной кузне. Вряд ли Ловелас выберется сюда. Вряд ли. Должно сойтись много планет в одну линию.
Ну и не сошлось, разумеется.
Я бродил среди обломков нашего быта, когда на тропе появился Стас. Угадать барда в поднявшийся на холм фигуре было непросто. Все-таки довольно темно, а ночью я, отчего-то, плохо вижу. Однако он сам себя сдал:
— Егор? Что вы тут делаете? — сказал он, и развеял весь ореол загадки. Ну, хорошо, что не Олег.
Надо сказать, что мою новость об уходе ребята восприняли несколько… Неоднозначно. Стас расстроился, хоть и согласился с доводами о пользе такой разведки. Мише было до фонаря, как и предполагалось. А вот Олег послал по матери, раз я такой слабак и бегу от сложностей. Юра занимался самогорением, и только Игнат, по-моему, всецело одобрил мои планы.
Света… В ее глазах было разное.
— Караулю, Станислав. Чтобы никто, Станислав, не уволок ваши несметные богатства. Однако, Станислав, вы уверены, что этот вопрос важнее чем «что тут нахрен вообще произошло?»
Он потеряно осмотрел разрушенный дом. Вздохнул.
— Вы правы, Егор. Должно быть, это из-за Сына Лося?
— У меня других версий нет. Он привел старшего братика, не иначе. Может быть, все-таки, рассмотрите предложение-то?
— Какое?
Я закатил глаза, забыв, что в ночной мгле их не видно.
— Ну, Станислав!
— Когда вы так меня называете, Егор, мне чудится будто вы надо мною смеетесь, — напряженно сказал бард.
— Как можно? Я сама серьезность. Стал бы я издеваться над вами, Станислав?
Внизу послышалось проклятье Олега. Ему что-то ответила Света. Какая неловкая сейчас возникнет ситуация.
— Но ты прав, издеваюсь. Извини, — поправился я. — Я про то, что выбил для вас у хевдинга, о переезде в город. Если старичок не пойдет на попятную, чему я не удивлюсь после этого, то за стенами Бергхейма должно быть безопаснее. Возможностей больше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— О, ты че тут? — сказал Олег. — Вышибли тебя боты? Не обидно теперь, что нас кинул?
— Привет, Егорка! — услышал я мелодию Светы. Егорка. Как мило. И чего она нашла в этом грубияне?
— Привет! На вопрос Олежки отвечать не буду, он ранил меня и мне нужно время прийти в себя.
— Так вали к ботам и приходи в себя там.
