нацистскую базу – не в этом ли корень зла?
Сзади послышался шум. Это Пирсон открыл дверь и гул грузового отсека ворвался в их уютное маленькое пространство. Зайдя внутрь он плотно прикрыл дверь и устало опустился в свое кресло.
– Как наши дела? – поинтересовался Джек.
– Не очень, – хмуро ответил Пирсон. – Большая часть команды или погибла в перестрелке или не успела запрыгнуть в самолет. У нас осталось всего семь человек, включая пилота. Этого мало, крайне мало…
– Мало для чего, Кайл?
Пирсон посмотрел на него, решая говорить ли правду.
– Признаюсь, обстоятельства таковы, что скрывать что-либо уже не имеет смысла. Мы должны обследовать заброшенную немецкую станцию и поскольку мне не хватает людей, то я буду вынужден просить вас, Джек, и Морония, присоединиться к нам.
– Но как вы её нашли? – живо включился в разговор Мороний. – Я имею в виду базу. Все эти годы она считалась чуть ли не легендой.
– По правде говоря мы искали не её, а источник прото-молекулярных цепочек. Мы испробовали самые разные гипотезы. Одна из них состояла в изучении магнитного сияния. Солнце – это ведь раскаленный газовый шар, состоящий из атомов водорода и гелия. Облако сверхгорячего газа, которое часто называют солнечной короной, окутывает Солнце и постоянно выбрасывает в пространство частицы и осколки атомов, которые затем несутся со скоростью 960 километров в секунду и называются солнечным ветром. Но когда солнечный ветер достигает Земли, то он захватывается её магнитным полем, силовые линии которого проходят около Северного и Южного полюсов, хотя и не совпадают с ними. Кстати, когда эти частицы затаскиваются магнитным притяжением Земли в нашу атмосферу, то мы видим зеленые и красные всполохи.
– Северное сияние?
– Верно, но правильнее говорить полярное. Протоны и электроны Солнца сталкиваются с молекулами азота и кислорода, из которых преимущественно состоит земная атмосфера. При таком столкновении происходит странный эффект, когда некоторые атомы как бы возбуждаются, получая дополнительную энергию. А когда они потом успокаиваются и приходят в нормальное состояние, то испускают световой фотон. На северном полюсе этот эффект можно наблюдать почти каждый день, в то время как на южном это происходит намного реже.
– И вы предположили, что этот солнечный ветер может питать источник прото-молекул?
– Да, Джек, мы всерьез рассматривали такой вариант. Но помимо этого с помощью собственного спутника мы также мониторили снимки поверхности Антарктиды и одновременно изучали архивы и переводили древние книги. Сектор поиска постоянно сужался. Нам казалось, что мы уже почти нашли это место, когда внезапно произошло одно событие, которое сильно скорректировало наши планы.
– Что же это?
– Позавчера нам повезло – откололся кусок льда и мы увидели вот это.
Пирсон достал из кармана планшет, и нажав пару кнопок, удовлетворенно кивнул, а затем развернул планшет к Джеку и Моронию. На спутниковом снимке были видны сотни белых холмов, испещренных тонкими линиями ледяных торосов. Нажав еще пару раз на экран, Кайл указал пальцем на черные черточки:
– Видите?
– Да, но что это? – спросил Джек.
– Спектральный анализ снимка показал, что это металлическая ферма. Причем именно такая конструкция использовалась в тридцатые годы на сталелитейных заводах Круппа. Их использовали для строительства мостов и заводских перекрытий.
– И что весь этот сыр-бор из-за какой-то одной железной палки?!
– Обнаружив ферму, мы изменили траекторию движения нашего спутника, чтобы получить изображения с другого ракурса. Вот здесь, – Кайл сменил изображение и вывел крупнозернистую от многократного увеличения фотографию на экран, – здесь можно видеть нечто напоминающее танк или трактор.
– Но он же перевернут на бок! – изумился Мороний, вглядываясь в снимок. На изображении были видны разбросанные бочки и остатки каких-то строений, покрытых толстой коркой льда.
– Полагаю, что это первые документальные свидетельства местонахождения базы или одного из её складов. И за неимением более точной информации я хочу начать поиски источника прото-молекул именно с нее.
– Но вы так и не сказали с чем связана была такая срочность в отправлении? – заметил Джек.
– Тут все довольно просто и не содержит никаких тайн. Через два дня будет парад планет – уникальное астрономическое событие, когда Марс, Венера и Земля выстроятся в одну линию. Это многократно усилит магнитное притяжение и таким образом я надеюсь с помощью имеющегося на борту самолета оборудования, засечь точную локацию возможного источника излучения прото-молекул. Через три дня мы все возвратимся домой.
Пирсон поднялся со своего места.
– Пойду поговорю с нашим пилотом. Три дня, господа. Мне нужна ваша помощь всего на три дня…
Не дожидаясь ответа, он двинулся по проходу в сторону кабины пилотов. Джек посмотрел ему вслед, затем перевел взгляд на спящую Еву и наконец на Морония. Старик просто сиял от счастья и Джек понял, что его не имеет смысла спрашивать о согласии. Впрочем ни у кого из них сейчас не было выбора. Вариант с покиданием самолета не рассматривался, а потому им всем предстояло долететь до останков заброшенной базы и помочь ученым развернуть свое оборудование. Занесла же нелегкая!
Джек еще раз взглянул на спящую девушку и тоже прикрыл глаза. Это был очень тяжелый день, а впереди похоже его ждал арктический отпуск. Выспаться и восстановить силы было сейчас лучшим решением.
Глава 7. Ледовый континент
Посадка вышла довольно жесткой. Сильнейший боковой ветер бросал тяжелый транспортный самолет из стороны в сторону словно щепку, а снежная вьюга превратила окружающее пространство в сплошную непроглядную мглу. Пилот заранее предупредил о необходимости накрепко пристегнуться к своим сиденьям, но это не помогало – пассажиров болтало так, будто они оказались внутри гигантской электрической кофемолки. Джек уперся подошвами ботинок в пол и вцепился в подлокотники своего кресла, стараясь найти хоть какую-то точку опоры. Вглядываясь в мельтешащие тысячами снежинок клубы серых облаков по ту сторону стекла иллюминатора, он слушал натужный рев двигателей и понимал, что шансов выжить при такой посадке у них практически не было.
Вынырнув из зоны облачной турбулентности, самолет внезапно оказался буквально в нескольких десятках метров от ледяной поверхности. Под ними на огромной скорости проносились белые торосы и огромные глыбы темно-синего льда, каждая из которых была размером с двухэтажный дом. С таким же успехом можно было пытаться приземлиться на голые скалы. Стоун даже не сразу сообразил, что интуитивно пытается разглядеть признаки посадочной полосы, но её здесь не было по определению.
Или всё же была? Самолет с трудом поднялся чуть выше, качнул крылом, и накренившись на левый борт, начал описывать небольшой полукруг. За покрывшимися инеем стеклами овальных окон пассажирам внезапно открылась тягучая свинцово-серая поверхность океана, испещренная льдинами всевозможных размеров. На волнах блеснуло невесть откуда проглянувшее сквозь снежные тучи желтое солнце, затем самолет снова выровнялся, и ощутимо клюнув носом вниз, резко пошел на посадку. Послышался звук открывшегося снизу трюма, пилот выпустил шасси, и Джек вновь увидел стремительно надвигавшуюся на них поверхность земли. Каким-то непостижимым образом среди тысяч замерзших наслоений льда вдруг показалась узкая полоска относительно ровной поверхности и самолет буквально обрушился на нее, словно коршун на кролика. Снизу послышался гулкий удар и корпус ощутимо тряхнуло когда шасси коснулось занесенной снегом поверхности. Пилот словно потрогал колесами грунт на ощупь и через мгновение снова взмыл в небо. Быстро описав небольшой круг, он вновь пошел на посадку. На этот раз это уже не был пробный заход и шасси плотно соприкоснулось с грунтом, цепляясь за него в попытке обрести твердую основу. Фюзеляж содрогнулся и заскрежетал, испытывая на себе все неровности и перегрузки. Очевидно, что сцепление колес с ледяной поверхностью было не таким хорошим как с обычной бетонной полосой, и корпус самолета оказался словно в лихорадке – его трясло и потряхивало на сотнях больших и малых кочек. Снизу доносились гулкие удары о поверхность, хлопки и треск лопавшихся под шасси кусков льда. Джек ожидал, что колеса лайнера вот-вот отвалятся и они упадут на брюхо или того хуже – зачерпнут крылом снежную кручу,
