значит, на тот момент будущее было таким, а потом изменилось. Это зацепка! Нужно узнать, что Игнат делал с машиной в течение недели, что могло бы спутать планы злоумышленников.
— Виктор, — проговорил я как можно спокойнее, — то, что происходит с тобой, это не психическое заболевание.
— Но это же звездец! — всплеснул руками он. — Только глаза закрыл — и поехало! А потом спать нельзя. Ну бред же ведь!
— Боюсь, это не бред.
— Боюсь?! Ты сказал — боюсь? Значит, это еще хуже? И что мне с этим делать?
— Возможно, Виктор, в тебе просыпается дар. Но я не уверен.
Он открыл и закрыл рот, улыбнулся, потом загрустил.
— Что тебе делать с этой информацией, решай сам. Но одаренным, которые официально на учете, в футбол играть нельзя. И чисто дружеский совет: я не стал бы прямо сейчас афишировать свои возможности. Сон вполне может сойти за правду. Телепат тебя прослушает — поймет, что не врешь.
Гусак икнул.
— Реально? Телепат? Они существуют, это не бабкины сказки, опиум для народа?
Я постучал по часам, направляясь в сторону стадиона, Гусак засеменил за мной и горячо зашептал:
— Раньше, короче, в бога верили. Короче, будешь хорошим — в рай попадешь. Теперь, вот, в одаренных верят: выслужишься — наградят, особенным станешь. Но вот ты реально кого-нить видел? Вот как рай не видели, так и их не увидят, потому что звездеж это все!
Вроде бы надо улыбаться, но что-то не смешно. Точно у Гусака не глюки, иначе как он Ельцина увидел? А вот ядерная война мне очень и очень не нравилась, и я спросил:
— Вить, а взрывы, они у нас или где-то еще?
— Хрен знает. Везде. Раз пять глючилось.
— Давай разойдемся, — предложил я, — а то еще поймут, что я тебя предупредил.
— Спасибо, — кивнул Гусак и побежал к стадиону, поскользнулся, всплеснул руками, но удержался.
Когда он исчез из виду, я направился следом.
В раздевалку я вошел последним, все были уже в сборе, перешучивались, Сэм носился, как радостный детеныш мамонта, Марк и Егор держались особняком, и только я чувствовал повисшее в воздухе напряжение.
— Товарищи, — проговорил Тирликас голосом Левитана, подождал, пока все угомонятся, — у меня не совсем приятные новости. Анну, девушку, которая перебралась к нам из Англии, убили.
Мы с Гусаком переглянулись, и он воскликнул:
— А Игнат? С ним все в порядке? Мне сон снился про них… нехороший.
Все посмотрели на него, он снова позеленел и растерянно заморгал.
— Игнат Тишкин слегка не в себе, — ответил Тирликас. — Девушка истекала кровью у него на руках, и его психика дала сбой.
Микроб принялся костерить англосаксов, я незаметно для остальных кивнул Гусаку. Его, конечно, еще потаскают по допросам, но хоть немного он себя обезопасил.
— Киллера нашли? — спросил я.
— Нет, — сухо ответил Тирликас, и я кивнул на дверь.
Он понял без слов, и мы вышли. Мне нужно рассказать это сейчас, пока еще можно выйти на след киллера.
Немного отойдя от раздевалки, я прошептал:
— Есть предположение, что изначально планировали положить взрывчатку в автомобиль Игната, но что-то помешало. Нужно узнать, что было с его машиной на этой неделе. Может, он сдавал ее в ремонт, может, еще что-то. Может, бабки приподъездные кого-то спугнули.
— Откуда информация? — холодно спросил Тирликас.
Я постучал пальцем по голове.
— Возможны искажения, лучше перепроверить. Информация из моих источников, не факт, что достоверных.
Лев Витаутыч кивнул и сказал:
— Понял. Сделаем. Спасибо за помощь.
Глава 13
Они существуют!
После обеда, когда мы разделились для двусторонок, я увидел направляющихся к Сан Санычу двоих мужчин в милицейской форме, с капитанскими погонами. Не нужно быть гением, чтобы понять: это за Витьком. Сам же он несся по полю за мячом, пока не прозвучал тренерский свисток. Витек вскинул голову, заметил ментов, распахнул глаза и замер. Встретился со мной взглядом, я едва заметно кивнул — иди, мол. И Гусак пошел. Нет — поплелся, повесив голову и ссутулившись.
По идее, это дело государственной важности, и должен работать телепат, значит, Гусаку ничего не угрожает, и его скоро отпустят.
Если нет, то ему придется признаться в том, что его одолевают видения, и встать на учет.
Вечером все станет ясно.
Гусак остановился в метре от милиционеров, которым Сан Саныч что-то оживленно объяснял и выглядел взбешенным. Замахнулся на Гусака — тот втянул голову в плечи и направился из манежа в сопровождении этих двоих.
Я оказался прав, и здорово, что успел его предупредить.
На тренировке все было штатно: Сэм бил и пер носорогом. Соревнуясь друг с другом, Марк и Егор показывали высший класс. Наши защитники, чтобы не ударить в грязь лицом, тоже рвали жилы, вот только сыгранности пока не наблюдалось, каждый пытался перетянуть одеяло. Но это нормально, сыгранность придет с практикой.
Жизнь движется по спирали. Вспомнилось, как, когда только собирали команду, еще во Второй лиге, мы тоже искали, с кем бы сыграть товарищеский матч. Вот и теперь нам это нужно ну просто кровь из носа, но уже в вышке! Намного нужнее, чем какой бы то ни было команде соперников по лиге. Там товарищи матерые, есть дубли, чтобы решить вопрос некомплекта, а мы… Как нищий мещанин, каким-то чудом попавший на бал аристократов.
Играли мы, как водится, до шести. Димидко сорвал голос, напоминая Сэму, что футбол — не боулинг, а новеньким, что это командная игра.
Потом, выполняя обязанности тренера для вратарей, я позанимался эквилибристикой с Васенцовым и Саенко. Как здорово, что получилось потренироваться в «Динамо» и нахвататься полезного. Как же у них все круто! Я, конечно, знаю, что лучший тренажер — человеческое тело, но тренажеры для тренировки вестибулярного аппарата были бы нелишними.
Нужно поговорить обо всем этом с Тирликасом, когда он разберется с бээровскими проблемами. Надеюсь, киллера поймают. Ну и нужно напомнить Льву Витаутычу, как важно нам сыграться — пусть ищет с кем оттачивать мастерство. Так-то игроки наши имеют огромный потенциал. Если его раскрыть, они прогремят на весь Союз, вот только на это могут уйти годы.
В раздевалке нас ждал Тирликас. Он уже прописался там, скоро, наверное, и на поле с нами бегать будет.
— Какие новости? — просипел Димидко, откашлялся. — Блин, голос с этими бестолочами сорвал!
Он погрозил кулаком Сэму, который развел руками, но не рассчитал размах крыльев и чуть не повалил Микроба.
— Ты с клешнями-то аккуратнее! — огрызнулся он, если бы не выставил ладони, впечатался бы лицом в шкаф.
— Ой, прости, брат! — Сэм попер на Микроба — как мастиф ломанулся к корги.
Федор попятился. Он подрос до метра семидесяти трех, но
