— Ну? — нетерпеливо спросил Каур.
— Знаешь что? — неожиданная мысль пришла Юрнасу в голову. — Не пойти ли нам на кладбище? У меня такое чувство, что… Я как-то не могу этого объяснить. Но у меня такое чувство, что кладбище очень подходящее место для телепатии.
— Верно! — крикнул Каур. — Души умерших, мистика! Как раз то, что нужно для телепатии!
Долго не раздумывая, они зашагали к кладбищу. И, как мы уже знаем, вскоре оказались лицом к лицу с Меэликом и Кярт…
— Что за материал вы тут собираете? — спросил Юрнас, когда первое потрясение от этой телепатической встречи прошло. — Черепа, что ли?
Меэлик неловко уставился в землю, но Каур и не собирался ждать, пока он ответит, а принялся сам с жаром рассказывать о телепатических способностях Юрнаса.
— Чудно, — сказал Меэлик, когда Каур окончил свой доклад. — Что-то раньше у Юрнаса ни с какой стороны не было видно этой телепатии.
— Телепатия, так сказать, спрятана внутри, — сообщил Каур. — Так что её и нельзя видеть.
— Телепатию воспринимают чувствами, — авторитетно добавил Юрнас. — Я чувствовал каким-то девятым чувством, что вы должны находиться здесь.
— Мы будем последними дураками, если не используем способностей Юрнаса, — сказал Каур. — Но как их применить?
Меэлик, правда, не разделял внезапного увлечения Юрнаса и Каура телепатией, но всё же сказал, больше ради шутки:
— Может, с помощью телепатии сделаем что-нибудь с Рихо и Пеэтером. Скажем, в наказание загоним их хотя бы к чертям на болото!
— А что! В принципе мысль интересная, — ещё больше оживился Каур, как бы не обратив внимания на упомянутых Меэликом чертей. — Только, по-моему, Пеэтера и Рихо больше нельзя считать заодно.
— Верно, — поддержал Каура Юрнас. — Мне тоже кажется, что Пеэтер слегка изменился. В нём вроде бы что-то прорастает или бродит.
— Можем ограничиться и одним Рихо, — нашёл золотую середину Меэлик. — Пусть Пеэтер прорастает дальше, а с Рихо что-нибудь сделаем телепатическим способом.
Против такого предложения никто не возражал. А Кярт после долгого молчания произнесла задумчиво:
— А вдруг нам удастся освободить Пеэтера из-под влияния Рихо, если в Пеэтере что-то прорастает…
— Ур-р-р-р-р-ра! — воскликнул Каур. — С помощью телепатии мы сделаем из Пеэтера человека!
— По крайней мере цель благородная, — сказал Меэлик.
3
Пеэтер медленно брёл по главной улице и думал о том, что жизнь ему надоела. Большая часть лета уже прошла, и, как он считал, прошла впустую. Ему не удалось совершить ничего такого, что украсило бы и обогатило его жизнь. Совсем наоборот, один провал следовал за другим и неудачи сменялись лишь надоедливой скукой. И будущее не сулило ничего доброго: одинокий, разочарованный в жизни человек — на что такой годится? В последнее время он почти сознательно держался от Рихо подальше, потому что неприятности, казалось, Рихо на роду написаны. Стоило только что-нибудь предпринять вместе с ним, как вскоре на тебя со всех сторон начинали сыпаться неприятности. Меэлик и ребята из его компании, похоже, везучие. Но о чём тут вообще рассуждать — между ними и Пеэтером неодолимая пропасть. Между Пеэтером и Рихо никакой пропасти не было, им просто не везло, и вот теперь приходилось быть осторожным.
Пеэтер постарался быть осторожным и тогда, когда возле газетного киоска совершенно неожиданно встретил Рихо.
— Кого я вижу! Смотрите-ка, старина! — радостно воскликнул Рихо. — И ты тоже гуляешь, несмотря на свою гипопотамию?
— Какую ещё гипопотамию? — Пеэтер бросил насторожённый взгляд.
— Что-то вроде должно тебя давить… — продолжал Рихо. — Марью рассказывала. Тяжёлое давление, или высокое, или как там…
— Гипертония! — догадался Пеэтер.
— Вот-вот. Я боялся уже, что она тебя совсем задавила, больно давно тебя нигде не видно.
— Я у себя во дворе… — пробормотал Пеэтер. — И вообще…
— Что вообще?
— Меня не кровяное давление гнетёт… Лето проходит, а ничего толкового не могу сделать.
— Ну да, — согласился Рихо. — Придётся поднапрячься.
Непонятно, что имел в виду Рихо, говоря «поднапрячься».
Пеэтер счёл за лучшее промолчать. Не было никакой уверенности в том, что за словами Рихо опять не притаилась какая-нибудь неприятность.
Но Рихо вдруг сказал, внимательно глядя в глаза Пеэтера:
— А меня гнетёт, что мой лучший друг от меня отвернулся.
Пеэтер молчал. Он понял, куда метит Рихо, но не нашёл подходящего ответа.
— Я прекрасно вижу, что ты стараешься не иметь со мной дела, — продолжал Рихо. — Ты меня сторонишься. Только не думай, что я тебя обвиняю. Ясно, хлопоты с коровой немного вывели тебя из равновесия. Понятное дело. Но друг всегда должен понимать друга, верно?
— Хм, — произнёс Пеэтер.
И тут Рихо сказал:
— А на самом деле во всём виноваты эти.
— Кто? — спросил Пеэтер, хотя уже догадался, каким будет ответ.
— Меэлик, Юрнас и Каур, — раздельно произнёс каждое имя Рихо. — Они вбили клин в дружбу между нами.
В этом Пеэтер далеко не был уверен, но не стал спорить. Известно, чем кончались подобные споры — Рихо всегда так подбирал слова, что оставался правым.
— Они вбили клин между нами, — повторил Рихо.
— Но, но…
Да и что мог сказать Пеэтер в ответ на красноречие Рихо? Признать, что да, клин действительно есть и дружбе конец?
— Значит, ты тоже считаешь, что мы могли бы по-прежнему держаться вместе?
Пеэтер не решился прямо посмотреть Рихо в глаза. Он отвернулся и бесцельно шарил взглядом по улице и вдруг…
— Идут! — воскликнул Пеэтер.
Рихо повернулся и тоже увидел, что издалека приближаются Меэлик, Юрнас, Каур и городская девчонка. Было заметно, как они увлечены беседой.
— Скорее сюда! — Рихо потащил Пеэтера за киоск, говоря: — Спрячемся, может, услышим что-нибудь интересное.
Они притаились. Ждать пришлось недолго.
— Вспомните, как Пеэтер принёс нам клубнику, — послышался голос Юрнаса. — Он мог бы и сам слопать её всю до последней ягоды.
— Витамины плюс железо. Клубника содержит массу железа. — Это сказал Каур.
Они остановились возле киоска: наверное, рассматривали выставленные в витринах журналы.
— Ну да, — продолжал Юрнас. — Пеэтер вполне мог бы всю кучу этого железа отправить себе в пузо, но его лучшее «я» победило низменные инстинкты.
— Да, Пеэтер не такой плохой. А Рихо отправим ко всем чертям в болото. Как пить дать. — Это был Меэлик.
— Июльского «Пионера» ещё нет, — заметила девочка.
Больше ничего слышно не было.
Они ушли.
Минуты через две Пеэтер и Рихо осмелились высунуться из-за киоска.
Пеэтер был в замешательстве. И тёмные подозрения охватили с новой силой его измученную душу, когда Рихо объявил торжественно:
— Есть только одна возможность — клин клином!
— Как?..
— Они пытались вбить клин между нами, но наткнулись на стальной щит дружбы. Теперь наша очередь вбить клин, и если это нам не удастся, значит, я больше не Рихо Рыук.
— Тебя не переспоришь, — махнул рукой Пеэтер.
— Вот увидишь, это совсем не так сложно, — настаивал Рихо. — Прежде всего… ты подружишься с ними.
— Я? — изумился Пеэтер. — С ними?
— Конечно, не по-настоящему, — объяснил Рихо. — Но ты должен завоевать их доверие, понимаешь? И тогда вбить клин будет проще простого.
Ах вот как! Значит, ему, Пеэтеру, отводится роль дурака, который первым должен сунуть голову в огонь. Хорошенькая история!
— А почему бы тебе самому не завоевать их доверие? — спросил Пеэтер не без вызова.
Рихо терпеливо улыбнулся.
— Разве ты не слыхал, что они говорили о тебе и обо мне? Меня они готовы загнать куда-то в болото. А с тобой будут разговаривать. Ты ведь угощал их. С клубникой это ты гениально придумал.
— Я вовсе не собирался угощать их. — Пеэтер вздохнул.
— Всё равно, — сказал Рихо. — Неважно, собирался ты или нет. Важен результат. Твою приманку они заглотали прекрасно.
Пеэтер притворно зевнул.
— Ну так как? — спросил Рихо.
— Посмотрим, — пробормотал Пеэтер.
4
Меэлик, Юрнас, Каур и Карт снова сидели на травке в саду у Юрнаса. Если быть точным, то Юрнас не просто сидел, а всё время наклонялся и изгибался, вертелся и принимал самые нелепые позы. Дело в том, что Юрнас искал правильное телепатическое положение, чтобы сосредоточиться как можно лучше.
— Телепатическое воздействие всё-таки имеет один недостаток, — считал Меэлик. — Юрнас напрягался изо всех сил, но нам совершенно неизвестно, как это влияет на Пеэтера.
— Это мы сможем установить и позже, — считал Каур. — Телепатия тем и сильна, что ею можно пользоваться на расстоянии даже в тысячу километров.
