Путинцы попробовали вести войну в стиле постмодерна, оттого ее проиграв.
Помнится, еще недавно кремлевские, скорбные головушками политехнологи советовали жителям Донбасса показывать по телевизору как можно больше своих страданий, своих убитых и искалеченных. Мол, это переломит общественное мнение в Евросоюзе в их пользу и отвратит от Киева. Ну и что: сильно помогло?
Зато Коломойский и Порошенко-Вальцман повели войну в логике практически чистого модерна, в логике XX века. Мобилизовали свою республику, на полную мощь запустили военную пропаганду и стали давить восстание тяжелыми бронированными подразделениями. С артиллерией, поддержкой ВВС, с действиями диверсионных отрядов и с разрушением инфраструктуры. Последнее делалось для того, чтобы сломить дух мирного населения и внушить ему отвращение к ополчению, Российской Федерации и к самой идее Новороссии. И побеждают Кремль, устроившего из войны нечто шаманско-магическое. Потому что созданная в РФ «цивилизация политтехнологий и пиара» есть провал назад во времени, в дикарские шаманизм и анимизм.
Я, как и полковник Владимир Квачков, зимой – весной 2014‑го тоже предложили вести войну в логике модерна. В духе молниеносной операции. Быстро, пользуясь тогдашним замешательством в Киеве, откусить от Украины Новороссию силами добровольческой армии и спецназа (который организует партизан из местного населения). Быстро отсечь, занять Донбасс – и вынести бои на периметр нового государства. Полностью сохраняя города донбасской Новороссии, ее инфраструктуру, ее промышленность и гавань Мариуполя. Избегая страданий и разрушений в Донбассе, сразу же строя жизнеспособное государство, где населению лучше (а не хуже), чем на Украине.
Мы понимали, что коренная слабость РФ в том, что она не может предложить Украине привлекательной модели развития. Реалии ельцино-путинской Эрэфии слишком мерзки. Потому многие из нас стремились создать нетронутую войной и неразрушенную Новороссию путем блицкрига. С тем, чтобы на ее территории создать ту русскую модель развития, что будет альтернативой клоакам Украины и РФ.
Но мы – люди умного и образованного XX века. А дело войны взяли в руки кремлевские разложенцы и «упадочники», доводящие мерзость постмодерна до крайности. Эти новые дикари с психическими проблемами и превратили войну в затянутое, садистское реалити-шоу. Помню, как едва не сблеванул, увидев с геогиевскими ленточками в лацканах высших иерархов режима. Видимо, они думали, что победа в Новороссии (они считали войну легкой прогулкой) станет триумфом символики прокремлевских сект, типа кургинянов и жень федоровых.
Мне понятно, в какую панику и смятение придут все эти вельможи, разразись настоящая, горячая война против РФ. Они же моментально впадут в ступор или, растерявшись, заметаются в панике. История с Новороссией показывает с беспощадной ясностью, что существующий режим абсолютно не приспособлен к ведению скоростной войны. Наша «элита» психически нездорова и нерешительна. Представляю, что будет, если их деток на Западе возьмут под белы ручки и отвезут живым щитом на военные базы и в крупные города США и Евросоюза. И они никогда не решатся на применение ядерного оружия.
Постмодерн и постиндустриализм – это дурной сон разума, плоды деградации и вырождения человека. Никогда и ни одна война с их помощью выиграна не будет. Война и сейчас остается тотальной, требующей полной мобилизации, сосредоточения ресурсов на главном, ума и воли.
Поражение Кремля в Донбассе – это пролог смуты в самой РФ. Без помощи РФ ополчение не имеет возможности полноценно наступать. Без этой помощи Новороссия обречена: само восстание и начиналось в надежде на приход подмоги с Востока. Рассчитывать на то, что 10‑тысячное ополчение сумеет привести к развалу армии Украины и поведет наступление на Киев, может только постмодернистский, то есть безнадежный идиот.
2014 г.
Торгаши идут на войну
Доведя ДНР и ЛНР практически до агонии, Кремль с 20 августа начал им реально помогать и тем создал новую цепочку последствий. Новороссия спасена от разгрома, но настоящая война только начинается.
Начнем с рассмотрения ошибок и головотяпства Кремля в этой войне. Итак, сначала он, взяв Крым в конце февраля и присоединив его к РФ, не препятствует появлению в Донбассе «закваски», помогающей превратить массовые волнения в организованное восстание. Закваска – это Стрелков и Бородай, первые партии добровольцев.
В этот момент Кремль совершает первую роковую ошибку. Не создав Добровольческий корпус или частную армию и не направив их на быстрое занятие Донбасса, Путин присоединяет Крым, вместо того, чтобы сделать его на несколько лет «независимым государством» (типа Южной Осетии или Северного Кипра).
Тем самым режим оказывает услугу Киеву: он позволяет бандеровщине сплотить и мобилизовать общество на борьбу с агрессором, с аннексией. Даже те люди, что могли бы бороться за отделение своих регионов от майданутого Киева, стать силой автономистских движений и вызвать «парад суверенитетов» на Украине, превращаются в контингент новой армии, идущей на Донецк и Луганск. Убивается автономистское движение.
Отталкивается от Москвы прочая Новороссия, часть ее жителей идет воевать против ДНР и ЛНР. Теряется Харьков, теряется Одесса. Кремль не идет на создание вооруженного подполья в Одессе, движение «Куликово поле» и одесские автономисты остаются один на один с вооруженной бандеровщиной. Судя по всему, Кремль вообще списывает Одессу со счетов и не замечает того, что она назначена показательной жертвой. Кремль не понимает стратегического, экономического и психологического значения Одессы – неформальной столицы Новороссии в Российской империи.
Приднестровье попадает в отчаянное положение. Крым оказывается заблокирован с севера, он ввергнут в обстановку водного голода и лишается потока отдыхающих с Юго-Востока, находясь в сложном экономическом положении. Аннексия Крыма позволяет создать и режим Порошенко-Вальцмана в Киеве.
Вторая ошибка Кремля: когда в Одессе 2 мая сжигают заживо сторонников России, она по-прежнему не имеет созданной на своей территории Добровольческой армии, способной сразу же (покуда на Украине царит неразбериха, есть шок от одесских событий и кровь в Донбассе толком не пролилась) занять всю Новороссию с Причерноморьем.
Кремль оправдывается тем, что опасается статуса агрессора и международных санкций. Но это глупо: присоединение Крыма обеспечивает РФ и то, и другое. Если же санкции и новая Холодная война с Западом все одно неизбежны – то надо брать всю Новороссию. Но Кремль дрейфит и позволяет войне в Донбассе разгореться. Позволяет Киеву начать геноцид и разрушение городов с инфраструктурой. При этом Путин 4 марта намекает на помощь восставшим, но слово не держит. Чем обрекает Донбасс на страшную участь. Ведь восстание имеет смысл лишь в случае, если ему на помощь придет Росфедерация.
Третья чудовищная ошибка Кремля: Путин накануне референдума 11 мая (о независимости ДНР и ЛНР) призывает не проводить их. Тем самым он как бы устраняется от поддержки Новороссии. Это приводит к потере Харьковщины. К потере Днепропетровской области-донора и главной бюджетообразующей области Украины. Вскоре теряется и Мариуполь – порт, имеющий ключевое значение для экономической самостоятельности Донбасса. Нерешительность и проволочки Кремля приводят к тому, что он теряет основную часть населения Новороссии: оно отворачивается от РФ.
Четвертая преступная ошибка Кремля в войне: не заняв сразу хотя бы Донецкую и Луганскую области, он допускает вторжение туда карательных сил и начало артиллерийско-воздушного геноцида. Долгое время существует двоевластие: на территории ДНР и ЛНР два месяца сосуществуют органы власти новых республик и Украины. Это приводит к социально-экономическому хаосу, гуманитарной катастрофе, анархии (семикомандирщина), к разгулу насилия и уголовщины в новых республиках. Начинается физическое разрушение Донбасса.
Тем самым Кремль уничтожает сам смысл создания Новороссии – нового государства с целыми городами и предприятиями, где жизнь – лучше, а не хуже, чем на Украине. Где карательные войска бьются о периметр нового государства и не могут творить геноцид и разрушения. Самая пророссийская часть бывшей Украины обрекается на смерть, страдания, отсутствие электричества, воды, лекарств, продовольствия, работы, денег. Это отталкивает от РФ еще большую часть населения Новороссии, отвращает от идеи Новороссии причерноморские области и еще больше ухудшает положение Приднестровья. А ожесточение войны в Донбассе еще более мобилизует националистический режим на Украине: теперь кровь застилает разум. Теперь все видят: понадеяться на Россию – получить страдания и предательство Москвы. В жуткое положение попадает Луганск: нет воды, канализации, света, продовольствия. Донецкая агломерация практически попадает в «котел».
