Присутствие же прочих агентов не давало Йоссариану покоя, и, перетерпев несколько дней все нараставшее в нем озлобление, он взял быка за рога и позвонил в офис своей компании.
— Новости есть? — такими словами начал он разговор с тамошней мелкой сошкой, бывшей также его начальником.
— Насколько мне известно, нет.
— Вы говорите правду?
— По мере сил и способностей.
— И ничего от меня не утаиваете?
— Насколько я в состоянии судить, нет.
— А если бы утаивали, сказали бы мне об этом?
— Сказал бы, если бы мог.
— Хорошо, Эм-два, — сказал Йоссариан Мило Миндербиндеру II, — когда ваш отец позвонит сегодня, скажите, что мне нужен хороший частный детектив. У меня к нему личное дело.
— Отец уже звонил, — ответил Мило-младший. — Он рекомендует вам человека по имени Джерри Гаффни, работающего в агентстве под названием «Агентство Гаффни». Но только ни при каких обстоятельствах не говорите ему, что его кандидатуру предложил мой отец.
— Неужели он все это уже сказал? — потрясенно спросил Йоссариан. — Но как он узнал, о чем я попрошу?
— Этого я знать не могу.
— Ладно. А как вы себя чувствуете, Эм-два?
— Трудно сказать.
— Я имею в виду — вы лично. Все в порядке?
— Если бы что-то было не в порядке, разве стал бы я говорить вам об этом?
— Но сейчас скажете?
— Это зависит…
— От чего?
— От того, могу ли я говорить вам правду.
— Так вы сказали бы мне правду?
— Да разве я знаю, в чем она состоит?
— А соврать мне могли бы?
— Только если бы знал правду.
— Спасибо, что честны со мной.
— Так велел мне отец.
— Мистер Миндербиндер сообщил мне о вашем предстоящем звонке, — ответил на звонок Йоссариана жизнерадостный голос, принадлежавший человеку по имени Джерри Гаффни.
— Интересно, — сказал Йоссариан. — Это какой же из мистеров Миндербиндеров?
— Мистер Миндербиндер-старший.
— Очень интересно, — несколько более жестким тоном сказал Йоссариан. — Дело в том, что Миндербиндер-старший настаивал, чтобы я, когда буду звонить вам, имени его не упоминал.
— А это мы проверяли, умеете ли вы хранить тайну, — легко сообщил мистер Гаффни.
— Но вы же не дали мне возможности пройти вашу проверку, верно? — спросил Йоссариан.
— Я доверяю моим клиентам и хочу, чтобы все они знали: каждый из них всегда может доверять мне. А без доверия что у нас останется? Лично у меня все на виду. Могу не сходя с места дать вам хорошее доказательство этого, чтобы вы понимали, о чем я говорю. Вам следует знать, если вы не в курсе, что мой телефон прослушивается. Для вас это новость?
У Йоссариана даже дыхание перехватило от гнева.
— Прослушивается? Да? И каким же образом вы так скоро об этом узнали?
— Это мой телефон, и я хочу чтобы он прослушивался, — очень тихо ответил мистер Гаффни. — Теперь понимаете? Вы можете мне доверять. Наш разговор записываю только я, больше никто.
— А мой телефон тоже прослушивается? — счел нужным спросить Йоссариан. — Я часто произвожу деловые звонки.
— Так, сейчас посмотрю. Да, ваши деловые звонки прослушиваются. Не исключено, что и в квартире у вас полно «жучков».
— Мистер Гаффни, откуда вы можете знать об этом?
— Называйте меня «Джерри», мистер Йоссариан.
— Откуда вы можете знать об этом, мистер Гаффни?
— Да оттуда, что я сам поставил его на прослушку, мистер Йоссариан, и вполне мог сам же и насовать в вашу квартиру «жучков». Позвольте дать вам один совет. У каждой стены могут отрасти уши. Поэтому, если хотите поговорить конфиденциально, говорите только рядом с краном, из которого льется вода. Занимайтесь сексом только в уборной или на кухне; ну, можно еще полюбить кого-нибудь под кондиционером с включенным на полную вентилятором. Вот, правильно! — весело воскликнул он, после того как Йоссариан перешел со своим переносным телефоном на кухню и, чтобы сделать их разговор конфиденциальным, отвернул до упора оба крана. — Теперь нас никто не подслушает. Я и сам-то едва вас слышу.
— А я ничего и не говорю.
— Научитесь читать по губам.
— Мистер Гаффни…
— Зовите меня «Джерри».
— Итак, мистер Гаффни, вы прослушиваете мой телефон и насовали «жучков» в мою квартиру?
— Мог насовать. Я попрошу одного из моих штатных детективов проверить это. Я ничего не скрываю. Только так и можно сохранять мою работу в секрете. И теперь вы знаете, что можете мне доверять. Я полагал, что вам известно, прослушивается ли ваш телефон, есть ли в квартире «жучки», находится ли ваша почта, поездки и банковские счета под постоянным наблюдением.
— Срань господня! Да мне вообще неизвестно, что мне известно!
И Йоссариан, впитав всю эту пренеприятнейшую информацию, испустил долгий стон.
— Старайтесь видеть во всем и хорошую сторону, мистер Йоссариан, если сумеете ее отыскать. Старайтесь непрерывно. Вам ведь, насколько я знаю, предстоит в скором времени бракоразводный процесс, так? А исход его всегда можно в очень большой степени считать гарантированным, если, конечно, у сторон находятся средства на оплату наших услуг.
— Вы и этим занимаетесь?
— Я много чем занимаюсь. Однако сейчас речь у нас идет всего лишь о вашей компании. Почему вас должно заботить, что слышит ваша компания, а чего не слышит, если вы никогда не говорите того, чего ей, по вашему мнению, знать не следует? Ведь если «МиМ. ПиП» знает все, ей это только на пользу идет, верно? Вы же и сами так считаете, да?
— Нет.
— Нет? Вы сказали «нет»? Не забывайте, мистер Йоссариан, я все это записываю, хотя с удовольствием сотру любую часть записи, какую пожелаете, если вам от этого станет легче. Но как вы можете питать какие-либо сомнения относительно «МиМ. ПиП»? Ведь вы же сами способствуете ее процветанию. Разве не каждый способствует ее процветанию?
— Я никогда не делал официальных заявлений такого рода, и сейчас не собираюсь. Когда мы с вами сможем начать, мистер Гаффни?
— А мы уже начали, мистер Йоссариан. Синьор Гаффни ничего в долгий ящик не откладывает. Я времени зря не трачу. Вы скоро и сами это поймете. Я уже затребовал у правительства, сославшись на закон о свободе информации, все касающиеся вас документы и вот-вот получу от одного из лучших частных бюро по отслеживанию потребительского кредита вашу кредитную историю. Для начала неплохо, а?
— Я нанимаю вас не для того, чтобы вы копались в моем белье!
— Но мне же нужно выяснить, что им о вас известно, прежде чем я попытаюсь выяснить, кто они такие. Сколько, вы говорите, их за вами таскается?
— Я насчитал самое малое шестерых, хотя двое или четверо, возможно, работают в паре. И еще я заметил, что разъезжают они в дешевых машинах.
— Эконом-класса, — поправил его Гаффни и пунктуально пояснил: — Это чтобы оставаться неприметными.
Он начинал производить на Йоссариана впечатление человека до крайности дотошного.
— Стало быть, шесть? «Шесть» — хорошее число, тут есть с чего начать, — радостно продолжил Гаффни. — Да, число очень хорошее. О нашей личной встрече вам пока лучше забыть — за мной тоже нередко следят. Мне не хочется, чтобы кто-то из них взял мой след и догадался, что я работаю на вас, — если, конечно, не выяснится, что они работают на меня. Я предпочитаю находить решение до того, как столкнусь с проблемой. Так, теперь выключите, пожалуйста, воду, если у вас хватит на это решимости, ладно? А то она начинает меня допекать. Я уже охрип в стараниях перекричать ее, да и вас почти не слышу. Строго говоря, при разговорах со мной она вам не нужна. Ваши друзья называют вас «Йо-Йо», так? А некоторые даже «Джон»?
— Только самые близкие, мистер Гаффни.
— Господи, да зовите вы меня «Джерри».
— Должен вам сказать, мистер Гаффни, разговор с вами сильно действует мне на нервы.
— Будем надеяться, что это изменится, мистер Йоссариан. Если позволите сказать это, донесение вашей сестры доставило мне большое удовольствие.
— Какой еще сестры? — удивился Йоссариан. — У меня нет сестры.
— Мисс Мелиссы Веденмюллер, сэр, — учтиво пояснил Гаффни, понизив голос и кашлянув, мягко и неодобрительно.
— Вам и о ней известно?
— Так они у нас все под колпаком. Пациент выживает. Никаких признаков инфекции.
— По-моему, это феноменально.
— Рад, что смог порадовать вас, мистер Йоссариан.
А о капеллане так и не было ни слуху ни духу: явившиеся к нему неизвестные лица поместили его на предмет исследований и допросов в какое-то секретное место, после того как капеллан, неожиданно вспомнивший про закон о свободе информации, четыре месяца назад отыскал Йоссариана в больнице и вторгся в его жизнь с проблемой, решить которую он, капеллан, самостоятельно не мог и считал, что никому на свете, кроме Йоссариана, доверить ее нельзя. Без какого-либо предуведомления — Йоссариан пытался предупредить его по телефону, но опоздал на полдня — капеллана схватили прямо у него на дому, в городе Кеноша, штат Висконсин, и утащили куда-то, чтобы посадить под стражу, агенты, которые занимались вопросами настолько секретными и имевшими такое значение для национальной безопасности, что они не могли, по их словам, даже и сказать, кто они такие, не поставив под угрозу собственную секретность или секретность имевшего огромное значение для национальной безопасности агентства, сотрудниками которого они, по их словам, являлись. Одевались все они хорошо и производили впечатление людей прямых и честных — таких, которые врать не стали бы. Мужчинами они были крупными, их было много, а в словах и жестах их сквозила привычная властность.
