— Т-с-с, Джо! — Джерри прижал палец к губам. — Это, может быть, мой последний шанс подцепить миллионера!
Крыть было нечем, но и пускать дело на самотек было немыслимо, и Джо, обняв Джерри за плечи, проникновенно заговорил.
— Джерри, ты веришь, что я желаю тебе добра? — Джерри непонимающе смотрел на него. А Джо продолжал. — Выбрось эту затею из головы! Говори: «Я — мужчина!» — Джерри испуганно уставился на приятеля. — Все время повторяй: «Я — мужчина!», «Я — мужчина!»…
Голос Джо магически подействовал на блудного представителя мужского рода. Он весь как-то сник и вдруг отчаянно закричал:
— Я — мужчина!!
— Вот и умница! — Джо погладил Джерри по голове, как тяжелобольного.
— Я мужчина! — Джерри отшвырнул кастаньеты. — Я мужчина, будь я проклят! — Парик
полетел следом за кастаньетами. — Мужчина, мужчина… Я опять мужчина! — Джерри метался ^по номеру, пребывая в полном отчаянии от этого неожиданного для него открытия. И вдруг остановился. — А как теперь быть со свадебным подарком?
— Какой еще подарок? — удивился Джо.
— Осгуд подарил мне браслет! — трагическим голосом проговорил Джерри. Потом взял с тумбочки футляр и молча протянул Джо.
Из футляра Джо извлек прелестный браслет, украшенный камнями и переливающийся всеми цветами радуги. С видом заправского ювелира Джо осмотрел камни и остался доволен.
— Настоящие бриллианты! — был его вердикт.
— Конечно, настоящие! — Джерри был горд и обижен одновременно, и его снова понесло. — Слава богу, у меня жених не какой-нибудь мошенник! Да, — вздохнул он, вернувшись к суровой действительности, — хоть и жаль, но придется вернуть.
— Погоди минутку! — прервал его Джо.
— Что? — не понял Джерри.
— Не надо торопиться, — сладким голосом произнес Джо. — Зачем обижать хорошего человека, верно? — лицемерно озаботился он.
— Что? — снова не понял Джерри.
— Пусть пока полежит, — настойчиво повторил Джо, — бриллианты тем и хороши, что всегда как новые…
Джерри махнул рукой и с убитым видом сел на кровать. Золотая мечта — выйти замуж за миллионера — разбилась вдребезги! Это было тем более обидно, что свою удачу Джерри честно заработал — всю ночь; протанцевав танго и протерпев Филдинга-третьего. И если танго вымотало его физически, то присутствие Филдинга очень плохо влияет на нервы любой девушки…
Прошло немало времени, прежде чем Джерри смог связно рассказать приятелю об этой ночи, и Джо, помнится, долго не мог успокоиться, все хохотал и сыпал остротами, и даже спел Джерри песенку про невезучего ковбоя, так что Джерри даже пожалел, что рассказал ему о той незабываемой ночи, когда ему так повезло и он получил предложение руки и сердца от миллионера.
Счастливая Душечка и невезучая Джозефина
Джерри был вне себя от горя и утратил способность сопротивляться. Он сидел на кровати, подперев, стриженую голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону.
— Мужчина! Мужчина! Я опять мужчина! — Ему было жаль и миллионера, уплывающего из рук, и алиментов, которые он, Джерри, мог бы получить при разводе, и бриллиантового браслета, и свадебного путешествия… Ах, где же выход из этого исхода?
Но Джо и суровая действительность были неумолимы — мужчина не может выйти замуж за мужчину! Осгуд, конечно, из хорошей, старой семьи, и с головой у него, конечно, не все в порядке, но даже он не столь экстравагантен, чтобы воспринять не «Дафну», а Джерри в качестве супруги…
Джо тем временем внимательно рассматривал браслет, и одна нехорошая мысль уже прочно засела в его голове. Впрочем, Джо всегда так: «Что мое — то мое, а что твое — то наше». И сейчас, пользуясь тем, что Джерри было не до браслета, Джо строил далеко идущие планы его полезного применения.
Стенания Джерри и раздумья Джо были прерваны стуком в дверь.
— Кого это несет? — пробормотал Джо, хватая парик и забираясь в костюме на кровать. Накрывшись одеялом до подбородка, он вмиг изобразил спящую Джозефину, не имевшую никакого отношения ни к яхтам, ни к прогулкам при луне.
— Одну минуту! — закричал пришедший в себя Джерри, судорожно ища парик, как назло куда-то запропастившийся.
Из-за двери послышался милый голосок Душечки.
— Это я, девочки!
— Входи! — И Джерри, картинно встал у своей кровати, держась за ее спинку и по-прежнему пребывая в том же платье, что и в ресторане. И по виду его ясно было, что «киска» эта спать не ложилась и всю ночь бродила по крышам…
Дверь отворилась, и в номер скользнула Душечка — с голыми ножками, в одном халатике, едва доходившем до бедер. Была она босиком и, очутившись в номере, сразу подбежала к кровати Джерри и легла, грациозно вытянувшись и закинув одну прелестную ножку на другую.
— Я услышала, ваши голоса, — повернулась она к Джозефине, — дай, думаю, зайду! Совершенно не хочется спать! — Душечка потерлась головой о подушку, мечтательно глядя в потолок.
— Я знаю, чего тебе хочется, — тоном любящей мамаши, балующей свое единственное дитя, отозвался Джерри, направляясь к шкафу, где хранились чемоданы. — Глоточек виски! — игриво улыбнулся он, взглянув на Душечку.
Но не успел он дойти до заветного чемодана, как вдруг услышал решительный голосок Душечки.
— Нет, нет! — Душечка резко махнула рукой. — Я навсегда бросила эту гадость!
Услышав эти слова, «Джозефина» вытаращила глаза и вытащила нос из-под одеяла. «Дафна» же повернулась и изумленно смотрела на Душечку. Первой заговорила Джозефина, здраво решив, что нечему тут удивляться, если приличная молодая девушка разлюбила виски.
— Ну как, хорошо провела время? — горя любопытством спросила она.
— Чудесно! — воскликнула Душечка и снова грациозно потянулась на постели, чем привела обоих «девушек» в состояние некоторого напряжения. — Ах, девочки, я даже не знала, что такое бывает!
— Да что ты? — притворно удивилась Джозефина, снова натягивай одеяло на нос.
Душечка лежала расслабленно, по-прежнему мечтательно глядя в потолок.
— Ах, — вздохнула она с чувством глубокого удовлетворения, — он совсем не похож на других! Какой-то необыкновенный! — Взор у Душечки был совершенно отсутствующим, и ясно было, что если телом она и пребывает сейчас в номере четыреста тринадцатом, то душа ее по-прежнему там, на яхте… — Я лечила его… — Она снова вздохнула.
— Лечила? — переспросил. Джерри, не скрывая своего глубочайшего, удивления. — От чего?
Чем этот прохвост Джо мог вдруг так срочно заболеть? Аферист, каких свет не видел… Но Душечка не обратила на него никакого внимания, продолжая пребывать в розовых грезах — близость исполнения заветной мечты окончательно выбила ее из колеи, туманя ей голову.
— Ой, девочки, — стонала она от восторга, — а какая яхта! Какая роскошь! — Душечка снова потянулась, закрыв глазки. — Фазан, шампанское…
Обе «девочки» согласно кивали.
— Хоть бы разочек побывать там, — проблеяла Джозефина.
Все замечания приятелей Душечка оставляла без ответа, грезя наяву.
— И сегодня его увижу, — шептала она, — и завтра… А как только он поправится… — Тут Джерри вопросительно посмотрел на Джо — Джо глубоко засунул нос под одеяло. — Как только поправится, — продолжала Душечка, — то наверняка сразу сделает мне предложение.
— Заранее поздравляю! — противным голосом, в котором только глухой или влюбленный не расслышал бы издевку, проговорил Джерри, выразительно глядя на Джо.
Но Джо, вильнув, как заяц, ушел в сторону и сам повел наступление на противоположную сторону.
— А Дафне, — высунув нос из-под одеяла, сообщил он Душечке, — сегодня уже сделали предложение!
— Да ну?! — Душечка повернулась к Джерри, ибо на такие темы она еще способна была реагировать.
— И не кто-нибудь, а миллионер! — радовался за «Дафну» Джо, стараясь не замечать кулака, который показывал ему Джерри за спиной Душечки.
— Но это же замечательно! — Теперь Душечка улыбалась Дафне, радуясь ее счастью.
Джерри изобразил на лице нечто, что, как ему казалось, должно было сойти за улыбку счастливой невесты, заарканившей миллионера. Но, пока Джерри радовался, добрая Душечка уже опять вздыхала.
— Бедная Джозефина! — повернулась она к Джо.
— Почему бедная? — искренне удивился Джо.
— Ну, — разъяснила Душечка для непонятливых, — у Дафны — жених, у меня… — Душечка на мгновение замялась, — кавалер… А у тебя, Джози, никого… — Казалось, еще минута — и Душечка зарыдает над судьбой несчастной Джози, но оптимизм взял верх. — Мы тебе тоже кого-нибудь подыщем!
И не успел Джо начать кричать и возмущаться, что никогда и ни за что на свете не будет иметь дела с «этими грубыми волосатыми животными», как в замке повернулся ключ, дверь отворилась и в номер без стука заявился тот нахальный мальчишка-коридорный в белой курточке с погончиками, что приносил Дафне цветы от Филдинга.
