– Значит, это сделал не мушкетёр, – согласился кардинал. – Но я взял на себя смелость проверить адреса ваших людей и сопоставить их с адресом того дома, где было совершено нападение на моих гвардейцев. Оказалось, что в том же самом доме живёт некий месье д’Артаньян, который числится в вашем особом полку.
– Да, что-то я такое помню про этого д’Артаньяна, – сказал Король. – Не он ли весной разуделал нескольких гвардейцев, напавших на него с криком о спасении души?
– Он самый, Ваше Просветлейшество, – кивнул Лесли Нильсен. – Но сегодня господин д’Артаньян тоже был в дозоре – замещал заболевшего мушкетёра.
– Неужели? – спросил кардинал. – А вы уверены, что ваш заболевший мушкетёр не имеет отношения к убийству моих гвардейцев?
– Никакого отношения, – покачал головой Лесли Нильсен. – Я сам видел, как бедняга Картуш сегодня свалился в реку. Несмотря на лето, последние дни было прохладно, и вода в реке тоже не слишком-то тёплая. Вот парень и простудился слегка. Можете проверить – он сегодня обращался к моему лекарю насчёт лёгкой простуды. Я же говорил, что знаю всё о моих тридцати двух мушкетёрах.
– И о нескольких сотнях солдат особого полка вы, вероятно, тоже всё знаете? – язвительно спросил кардинал.
– Нет, о них я всего не знаю, – ответил Лесли Нильсен. – Но могу проверить, и если вам нужны сведения, я могу завтра же представить вам список всех моих людей с подробным описанием того, что каждый из них сегодня делал. Могу представить вам и десяток-другой свидетелей, готовых всё это подтвердить.
– Браво, месье Нильсен, я верю вам, – сказал кардинал. – Хороший сенцей должен знать всё о своих учениках. Я рад, что в нашей стране есть такие люди, как вы. Если бы на меня работали такие же профессионалы…
– А разве граф Рошфор не справляется? – улыбнулся Лесли Нильсен.
– Прекрасно справляется, – ответил кардинал. – Но вы, месье Нильсен, справляетесь со своими людьми лучше.
– Это потому, что я строю с ними отношения на дружбе и доверии, – ещё раз улыбнулся Лесли Нильсен.
– Мои люди тоже профессионалы, – сказал кардинал. – Они и займутся расследованием того, что случилось сегодня вечером. Поручу это графу Рошфору, раз уж вы так хорошо о нём отзываетесь.
– Послушайте, господин кардинал, мне так надоели эти разговоры о политике, шпионах, гвардейцах и стычках! – воскликнул Король. – У нас через два дня назначен бал, чёрт побери! Лучше бы вы мне доложили, как идёт к нему подготовка!
– Мои мушкетёры вовсю готовят новые юмористические номера вместе с членами дзенской общины, – быстро доложился Лесли Нильсен.
– А вы, кардинал? – спросил Король.
– Вы же знаете, я не сторонник светских развлечений, – сказал кардинал. – Да и мои люди тоже. Но я мог бы дать вам совет.
– С удовольствием выслушаю ваши советы, – сказал Король.
– Было бы просто замечательно, если бы Её Величество появилась на балу в том прекрасном ожерелье, которое, если мне не изменяет память, вы подарили ей недавно, – сказал кардинал. – Это бы очень украсило наше торжество, правда, месье Нильсен?
Король с Лесли Нильсеном переглянулись, понимая, что речь идёт о Жемчужине Дао и что кардинал не понимает, о чём говорит, или понимает, но делает вид, что не понимает.
– Возможно, но я плохо разбираюсь в драгоценностях, – ответил Лесли Нильсен.
– В принципе, мысль неплохая, – сказал Король, вздохнув и помрачнев при мысли о пророчествах лорда Дюмона. – Надо будет сказать об этом завтра Её Величеству. А музыканты уже прибыли?
– Насколько мне известно, утром их устроили в нашей лучшей гостинице, – ответил Лесли Нильсен.
– И кто у нас будет играть на этот раз? – спросил Король.
– Музыкантов мы пригласили из Германии, – ответил Лесли Нильсен. – Кажется, там будут Херр Скутер со своей бандой и ещё кто-то, сейчас, к сожалению, не могу вспомнить имён.
– Отлично! – воскликнул Король. – Молва о них ходит по всей Европе. Это замечательно, что мы увидим и услышим их вживую!
– Конечно, Ваше Просветлейшество, – сказал Лесли Нильсен.
– А на следующем балу мне бы хотелось услышать шотландских волынщиков, – сказал Король. – Я понимаю, что у нас сложные дипломатические отношения с Англией, но, возможно, если мы пригласим их музыкантов на бал, это поможет сгладить острые дипломатические углы. Хорошо я придумал, верно, господин кардинал?
– А вы не боитесь, что английские музыканты могут оказаться шпионами? – спросил кардинал.
– Не боюсь, – ответил Король. – В конце концов, и французы, и англичане – славные потомки кельтов, а это важнее, чем все ваши дипломатические промахи, верно, господин кардинал?
– Несомненно, Ваше Величество, – вздохнул кардинал, сверкнув глазами.
– С вашего разрешения, я удалюсь, Ваше Просветлейшество, – сказал Лесли Нильсен. – Проверю, как там мои мушкетёры охраняют дворец.
– Идите, Нильсен, идите, – кивнул Король. – И не слишком утруждайтесь, выспитесь хорошенько. Мне нужен сенцей в рабочем состоянии.
– Благодарю вас, Ваше Просветлейшество, – сказал Лесли Нильсен, выходя из кабинета. – Спокойной ночи.
Выходя из дворца, Лесли Нильсен подумал, что сегодня кардинал как-то уж очень быстро сдался и очень уж вяло протестовал против всей той ахинеи, которую предлагали Король и сенцей.
«Уж лучше бы он упирался, – подумал Лесли Нильсен. – Тогда я бы поверил, что мы по-настоящему его опустили. А то непонятно – у него такой вид, будто он вот-вот собирается нас натянуть и заставить ответить за козла. Надо быть очень осторожным с этим кардиналом. И чего это он про Жемчужину вспомнил? Если верить пророчеству, Жемчужину у нас сопрёт не кардинал. Или он что-то такое проведал? Английские шпионы ему везде мерещатся, как будто он сам их сюда подсовывает… Интересно, что он всё-таки на этот раз задумал?»
На Париж опустилась ночь. Лесли Нильсен долго не мог заснуть, а потом принял снотворное и захрапел. Д’Артаньян всю ночь стоял в дозоре, а на другой день временно переехал к Портосу и был мобилизован на ремонтные работы – починку стен, потолка и установку новой двери с хитрым замком. Герцог Бэкингем тоже не спал, обдумывая, как бы обвести вокруг пальца кардинала и предупредить Королеву. Одним словом, ночка выдалась неспокойная.
Подготовкакбалу
Прошло два дня. Д’Артаньян смог наконец-то вернуться домой после того, как Лесли Нильсен сообщил ему, что гвардейцы кардинала слишком заняты новым заговором, чтобы расследовать, почему провалился заговор старый. О том, что же это за новый заговор, Лесли Нильсен ничего не знал, что весьма беспокоило и самого сенцея, и всех его мушкетёров. Ну, а поскольку Лесли Нильсен предположил, что козни кардинала как-то связаны с предстоящим балом, мушкетёрам и особому полку практикующих магов вечером предстояло охранять Лувр, не упуская из виду никого и ничего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
